Этим утром соседа по парте у него не оказалось, все уже расселись по своим местам, так что все занятие ему предстояло сидеть в одиночестве. Да его это и не сильно расстроило, по правде сказать. Единственным человеком, кроме, разумеется, родни, с которым Игорь общался, была Карина – лучшая и единственная его подруга. Но она, к его огромному сожалению, училась в параллельном классе, поэтому в школе они виделись только на переменах. Подумав о подруге, Игорь непроизвольно улыбнулся, вспоминая забавный случай, произошедший вчера, когда они были у него дома, и даже на мгновение забыл о предстоящем уроке, но через несколько секунд улыбка на его лице померкла. Он вспомнил, что сегодня она на учебу не придет из-за похода к врачу и встретит его только после занятий. День стал еще хуже.

2

Послышался хлопок закрываемой двери, вырвавший Игоря из его мыслей. Подняв взгляд от своих, сложенных в форме двускатной крыши домика, пальцев, Игорь увидел идущую к своему столу уверенным размашистым шагом, в любимых, никогда не снимаемых туфлях, свою учительницу химии, Евангелину Геворговну. Да, имя у нее необычное. Первое время ученики называли ее «Енаглевина Героговна», чем сильно раздражали своего преподавателя. Игорь же так и не научился выговаривать это имя и, чтобы не коверкать его, называл женщину миссис Ева.

Она была женщиной среднего возраста, невысокого роста и тощего телосложения, в общем, средняя во всем. За спиной ее в шутку называли «Половина Менделеева». Изрядно поседевшие, прямые, словно солома, секущиеся волосы миссис Ева постоянно закрашивала черной краской и собирала на затылке в ровный куль. Одевалась она всегда опрятно, в безукоризненно выглаженную рубашку, серые брюки с ярко выделяющимися стрелками, и черный клетчатый пиджак.

Отодвинув стул, царапающий поверхность линолеума своими ножками, женщина уселась за стол и раскрыла перед собой журнал класса. Оглядев своим хищным, словно у голодной акулы, прищуренным взглядом аудиторию, она отметила отсутствующих.

–Так,– раздался на весь класс ее спокойный, но громкий и отчетливый голос.– Записываем тему урока,– выйдя к доске, миссис Ева взяла самый длинный кусочек мела из имевшихся и, отвратительно карябая им по поверхности доски, начала писать и одновременно медленно диктовать,– решение задач на энергетику и скорость химических реакций.

Закончив, она поставила жирную точку и вернулась обратно на свое место. Игорь лихорадочно листал тетрадь, пытаясь запомнить хоть что-нибудь. Судя по началу дня, он чувствовал, что ее палец ткнет именно на его имя в журнале. И ожидания не подвели.

–Ну что, Соловин,– улыбнувшись кривоватой издевательской улыбкой и поправив на своей переносице очки в пластмассовой фиолетовой оправе, не разочаровала учительница.– Вперед к доске.

Встав с места, паренек неторопливо пошел в другой конец класса. В спину впивались смеющиеся взгляды одноклассников. Взяв мел со специальной поставки, он начал записывать условия задачи.

–Определите, как изменится скорость некоторой реакции, если повысить температуру от 10 до 20 градусов Цельсия,– уверенная в скором фиаско парня, тягуче, словно общаясь с умственно неполноценным ребенком, диктовала учительница.

Игорь, законспектировав условие, отошел на шаг от доски и несколько раз перечитал текст, уже понимая, что понятия не имеет, как это решается. Игнорируя насмешливый взгляд миссис Евы, он перебирал в пальцах кусочек мела, и ему ничего не оставалось, как просто угрюмо молчать.

–Ты будешь что-нибудь делать, или нет?– спросила она через минуту у беспомощного, словно котенок перед огромной собакой, Игоря.

Парень будто и вовсе не слышал учительницу, выставляющую его перед всем классом на посмешище.

–Игорь!– несколько раз щелкнув пальцами, крикнула она.– Ты там уснул, мистер?

В классе послышались смешки, которые Игорь, резко обернувшись, прервал своим гневным взглядом из разряда «тебе не жить».

–Нет,– почти прорычал он в ответ.– Я не знаю.

–Ладно,– прочистив горло и заерзав на стуле от столь неожиданной реакции ученика, сказала миссис Ева.– Тогда объясни мне, что же такое промоторы и ингибиторы?

Игорь вспомнил, что что-то такое в его записях было, и он учил это. Но сейчас, в стрессовой ситуации у него все знания вылетели из головы, словно кто-то специально их оттуда вытащил. В состояниях, подобных этому, его чувства обострялись, и мальчику казалось, что в такие моменты он может поймать летящую муху. Все вокруг него будто замедлялось и секунды тянулись со скоростью минуты. К тому же, у него вконец пропало настроение отвечать, поэтому он просто отрицательно мотнул головой.

–Тогда садись, сладкий. Плохо,– сказала миссис Ева, старательно и с чувством выполненного долга выводя аккуратную на своем листочке рядом с его именем жирный красный «Неуд».

Отряхнув руки от практически неиспользованного по назначению мела и смерившись с сегодняшним выговором от мамы, Игорь вернулся за свою парту. С раздражением убрав химию со стола и шепча под нос что-то на подобие: «В конце года я ее в мусорное ведро выкину»,– он достал увесистую книгу Булгакова «Мастер и Маргарита», раскрыл ее на том месте, где остановился вчера, и на оставшееся время урока, не обращая внимания на скучную болтовню миссис Евы, погрузился в роман.

В последнее время Игорь старался читать только классику. Он считал, что наступила пора перейти к более серьезной литературе и постепенно отвыкать от всяких фантастических сказок, которые он так любил. Перестать фантазировать. Стать взрослым. Ведь жизнь – это не сказка, в ней не бывает чудес и магии. Как же он в этот момент ошибался!

3

Дойдя до места, где Иешуа Га-Ноцри предстал на суд перед Понтием Пилатом, прозвонил спасительный звонок. Довольно вздохнув и убрав книгу в сумку, Игорь самый первый вылетел из кабинета, даже не попрощавшись с Еванргелиной Геворговной.

Воткнув в уши свои белые наушники, он нажал на кнопку «плей», но вместо музыки включилась реклама какой-то кухонной утвари, которая его буквально преследовала последний месяц. Парень тихо бесился, пока в динамиках говорил голос диктора, но наконец-то реклама закончилась, и Игорь, сделав свой любимый трек Дрейка на максимум, чтобы заглушить гомон учеников, отправился на прогулку по коридорам школы. Чуть пританцовывая кистями рук и проходя мимо висящих на стене вывесок, сообщающих о последних школьных конкурсах и их призерах, он случайно заметил фотографию Карины, которая держала диплом третьего места по физике. «Точно,– подумал парень,– она же в июле ходила на какие-то соревнования среди умников».

Спустившись на второй этаж, Игорь решил зайти в уборную и вымыть руки от остатков мела, невидимых, но раздражающе сушивших кожу. Он пересек длинный коридор и, взявшись за ручку, открыл дверь. Тут его ждал еще один неприятный сюрприз, стоящий в списке неприятностей, запланированных для него судьбой на этот день.

Туалет представлял собой две комнаты, разделенные проходом без двери. В одной части, в которую зашел Игорь, стояли умывальники, а в другой находились туалетные кабинки.

Рядом с проходом стоял, словно громила-охранник перед входом в дорогой ресторан, самый крупный из всех учеников, которых когда-либо встречал Игорь за свою жизнь, человек-переросток по имени Сава. Он был высоким, толстым, со спутанными засаленными черными волосами, слегка смугловатой кожей, и напоминал Игорю хряка в самом расцвете сил. Одет Сава был в брюки и расстегнутую до самой груди простую белую рубашку с закатанными рукавами, на которой местами были видны темные пятна от проступившего через поры пота. На правой руке он носил здоровые серебряные часы с золотыми стрелками, а на шее свисала толстая серебряная цепь, немного скрываемая густыми волосами. Но паренька расстроил вовсе не он, а тот, кто, почти на девяносто девять процентов, сейчас находится во второй комнате.

–Игорь!– хрюкнул своим неприятным голосом Сава и обернулся.– Смотрите кто здесь, ребята!