После прихода на работу в редакцию с ней сразу же стал заигрывать бойкий и контактный снабженец редакции Федя, который тут же ей сообщил, что он женат, свою жену любит, у них растёт сын, но он считает, что это никак не может помешать им хорошо и весело проводить время. Он лихо разъезжал на редакционном автомобиле «каблучке» по своим снабженческим делам и часто оказывал Ангелине чисто товарищеские услуги, подвозя её домой и помогая в разных хозяйственных делах. Ещё один парень, редакционный компьютерщик, оказывал ей внимание. Его звали Василий, он был не большого роста, блондин с длинными, зачёсанными строго назад волосами, в очках. Он как-то сразу понравился Ангелине своей мягкостью, откровенным интересом к ней и лёгким отношением ко всем жизненным проблемам. Они начали встречаться вне работы, бегали по киношкам, разным ночным клубам, проводили время легко и весело. Они легко и быстро стали любовниками. Именно с ним Ангелина впервые испытала настоящее ощущение острого и яркого оргазма. У Василька, так его называла Ангелина, несмотря на его совершенно свободный образ жизни, была жена и масса бытовых проблем. В связи с решением своих очередных проблем он уволился из редакции, и встречи сами собой прекратились. Ангелина не переживала совсем, потому что с самого начала воспринимала связь с Васильком как что-то временное и легкомысленное. Тем более за ней стали ухаживать сразу два вполне приличных молодых человека. С одним из них, соседом по маминой даче, они начали встречаться. Это был очень рослый, под два метра, молодой человек, который оказался потом скучным и не любимым мужем.
Ангелина много и с удовольствием читала, очень любила театр и вообще ей нравилась интеллигентная жизнь. Она понимала, что образование в виде финансового техникума не годится ни для карьеры, хотя бы и женской, ни для культурной среды, к которой она так тянулась. Она поступила в институт на факультет бухучета, где можно было хотя бы чему-нибудь научиться, но самое главное, получить диплом о высшем образовании. Главной проблемой всей её жизни была постоянная нехватка денег. Это чувство нищеты висело над ней всегда, включая детство и юность в семье, состоящей из мало зарабатывающей мамы и младшей сестрёнки, а затем в семье с нелюбимым, бестолковым мужем и любимой, но требующей постоянных затрат дочки Ани.
Сергей, понимая материальные трудности своей новой любимой женщины, помогал ей, стараясь делать это тактично, но весомо. Он как бы одалживал ей деньги на платное обучение в институте, делал дорогие подарки на день рождения. Они несколько раз проводили вместе отпуск, отправляясь к морю на известные Европейские курорты. Иногда он отправлял её вместе с дочкой на летний отдых за границу. Их роман не только не увядал, как это бывает в большинстве подобных случаев, а только креп и развивался. Однако было одно странное обстоятельство, которое раздражала Сергея. Этим обстоятельством были постоянные телефонные разговоры Ангелины с Федюней. Ангелина, сама рассказывая о звонках Федюни, говорила примерно следующее:
– Да что тут такого, он ведь просто друг, который ничего плохого, кроме хорошего, мне не сделал. Он поддерживал меня морально, когда у меня разладились отношения с мужем. Мне тогда приятно было любое мужское внимание. А он весёлый и очень простой парень, простой и конкретный, как две копеечки.
В откровенных рассказах о своём прошлом Ангелина признавалась Серёже, что довольно часто после праздничных посиделок на работе в редакции они с Федюней продолжали выпивать в разных местах. Это происходило, например, в автомобиле, или на квартире, если муж с дочкой был на даче, или на квартире у мамы, когда её не было дома. Но при этом, как постоянно подчёркивала Ангелина, «ничего не было».
Сергей открыто и вполне добродушно удивлялся:
– Мужчина и женщина, хорошо выпившие на празднике в офисе, продолжают «банкет» один на один в квартире, и у них «ничего не было»? И это ты рассказываешь мне, которому прекрасно известно, как ты заводишься с пол оборота. И Федюню я прекрасно знаю, как очень шустрого и конкретного мужичка. Это какая-то небылица. Я никак не пойму, почему нужно скрывать близкие отношения с Федюней. Ведь они были и прошли. Или не прошли? Слушай, что бы ты не говорила, и что бы ни было на самом деле, его звонки мне не очень нравятся.
– Я тебя понимаю. Скажу ему, чтобы больше не звонил, – отвечала Ангелина, но вся эта история со звонками продолжалась.
Через несколько лет после начала их любовных отношений Ангелина ушла из редакции и устроилась в коммерческую компанию бухгалтером, где работы было больше, но и платили больше. После того, как Ангелина покинула редакцию, Серёжа думал, что Федюнины звонки прекратятся сами собой. Но не тут-то было, звонки продолжались, о чем простодушно рассказывала Ангелина.
– Федюня просто достал меня своими звонками, – говорила она, – у него летний период обострения, жена на даче, он поддаст и названивает.
– Он ведь знает о наших с тобой отношениях, ведь вся редакция знает, а уж он и подавно, чего же он названивает? – удивлялся Сергей.
– Откуда я знаю, чего он названивает, – оправдывалась Ангелина, – ты же знаешь, у нас с ним ничего не было.
– Поклянись, – потребовал Сергей.
– Клянусь здоровьем дочери, ничего не было. Моя единственная ошибка заключается в том, что я не пресекла эти его звонки. Я его просто ненавижу. Если он ещё раз позвонит, это будет его последний звонок мне.
– Позвони ему прямо сейчас и скажи, чтобы больше не звонил, – предложил Серёжа.
– Я никогда ему не звоню сама и потом, вдруг его жена будет рядом, зачем же так его поводить, он же не сделал мне ничего плохого, – Ангелина повторила свою любимую мысль о том, какой Федюня безобидный.
– Хочешь, я сам с ним поговорю, – спросил Сергей.
– Если тебе это нужно, поговори, – сказала Ангелина, и Сергей понял, что она не в восторге от этой идеи.
Лето было в разгаре. У Сергея начались проблемы с бизнесом. Издательство – конкурент обходило по всем показателям Серёжино детище. Объем продаж резко сократился, и объем личных финансов тоже поубавился. Отношения с партнёрами стали несколько натянутыми. Дома тоже было мало радости. А тут ещё эта история с Федюней. Если бы Сергей относился к Ангелине, как к обычной любовнице, которых у него было раньше больше, чем нужно, он бы с лёгкостью решил возникшую проблему. Скорее всего, он бы тихо и спокойно расстался с Ангелиной, как с женщиной с раздражающим фактором в виде названивающего Федюни, с которым то ли было, то ли не было, а вероятнее всего все – таки было. Но Серёга осознавал, что эта история его ревности трансформировалась для него в проблему, которую надо как – то решать, сохраняя отношения с Ангелиной. Одна мысль о расставании с ней заставляла сердце биться сильнее, а внутренний протест накатывал волной, с которой он был не в силах справиться.
– Черт, не любовь, а какая – то наркотическая зависимость, – думал Сергей, ворочаясь по ночам и удивляясь этим таким непривычным для его возраста симптомам в виде бессонницы и постоянных мыслей об одной и той же женщине.
В связи с глубокой внутренней обидой на всю эту ситуацию и отсутствием свободных денег он в этот раз не профинансировал отдых Ангелины за рубежом. Она, тщательно скрывая своё разочарование, а может быть и обиду, уехала в двухнедельный отпуск к маме на дачу за тридевять земель от Москвы. Погода, как назло, становилась все отвратительней, стало холодно и дождливо настолько, что август напоминал скорее конец октября.
Сергей решил напрямую поговорить с Федей, как мужчина с мужчиной.
После разговора с Федюней Сергей не сомкнул глаз и проворочался всю ночь, перебирая мысленно все возможные варианты причин, приведших к такой сложной и болезненной ситуации с Ангелиной. Он вспоминал Федины слова об отношениях с Ангелиной.
– Мы с ней в прекрасных дружеских отношениях. Именно, в дружеских, никакого интима у нас с неё не было. Я просто по телефонным разговорам чувствую отношение. Вот вчера ей звонил, она на даче сидит, мокнет и мёрзнет. Спрашиваю, почему не на пляже, она говорит, денег нет, спрашиваю, почему Сергей Николаич не дал, не хочу просить, говорит. Нет, она вас любит и уважает, но и ко мне относится с большим интересом. Если это не так, почему же она меня не пошлёт куда подальше. Я бы тут же перестал звонить. А она говорит, вот в понедельник на работу выхожу, звони. Думаю, пойдём куда – нибудь пивка попьём.
