Выкинуть мусор. Разместить что-то сносное и полезное, попробовать анализировать, запомнить. Но не станут. Умрут ячейки, исчезнет возможность. Подумаешь, да и черт с ними, - их много. Только вот кого? Пустых клеток головного мозга или обладателей того, что называют мозгом.

   Сложный вопрос, а неестественная надпись исчезла.

  Влад продолжал оставаться на прежнем месте. Прошла воображаемая минута. Может, её не было, но за спиной появился яркий свет, разрезавший ровно напополам явившуюся без предупреждения темноту. Влад вздрогнул, обернулся и бросился бежать. За спиной возникло огромное количество автомобилей, которые ловили его тело своими фарами, которые громко сигналили, пытаясь звуком остановить бешенный темп...

  ... Страна нигде, страна никогда. Пространство удивительного бреда. Хочешь, путешествуй, осматривая кем-то оставленную, в огромном количестве, ненужность. Хочешь, присоединяйся, делай то же самое. Не стоит стесняться, всё очень просто. И главное, не задумываться. Не нужно сопоставлять. В этой необыкновенной стране так не принято. А объем, он огромен. И всё пустое, всё безликое, всё то, что тебе и нужно. Значит, смелее. Оставляй свой след, любуйся собой. Ты этого достоин. Ты такой же, ты один из миллиона, ты часть порожней относительности. В этой волшебной стране, которая негде, которая никогда, которая современное авторство. Где разница лишь в заумном виде, в уверенной и наглой позе, в количестве денег на рекламу.

  Мне надоели перечисления, они излишни и бесполезны, они часть всеобщей относительности...

  Влад, ощущая прилив страха, оказался в просторном и совершенно пустом здании, где гуляло эхо, от его осторожных шагов, от быстрого стука разгоряченного пульса, даже спертая одышка и та кратно усилилась, поднимаясь к высоченным потолкам, теряясь в пыльном, тяжелом безмолвии. Огромный, казавшийся бесконечным, коридор. Неестественные своей несовременностью колонны по обе стороны, и большие, доходящие до самого потолка, окна. В глубине, в неясном отдалении, там, где плохо различимой тенью виднеется широченная лестница, там, где застыли еще не наступившие мгновения, и там те, кто позвал сюда. Сделал так, чтобы он Влад оказался здесь, сгорая от страха и странного нетерпения. Нужно идти, но не спешить. Бежать нельзя категорически. Откуда это? Призрачная хрупкость, как тонкое стекло, как замок из песка. На миг, на шаг, на вздох. Чуть-чуть не так, раздавит несуществующая сущность, вернет к настольным часам, в тишине десятиметровой комнаты.

  Так что тише, осторожнее. Середина пути, середина реки. Страшно, когда лишь хрупкая лодка - защита, а вокруг недоступный пониманию объём холодной, темной воды. Набегает волнами, тянет сыростью, в которой смерть - лишь хрупкая, маленькая лодка, лишь собственная тень, в чужом и злом пространстве. Сомнения странных сновидений, за ними пропасть, и всё же ближе, четче звук.

  Влад споткнулся о первую ступеньку лестницы. Несмело оглянулся назад, стараясь увидеть входную дверь, но она потерялась, смешавшись с всё более сгустившимся сумраком.

  - Он уже здесь, только зачем вам это было надобно - прозвучал незнакомый голос.

  - Он сам этого хотел. Он мой сын, и я не мог ему отказать - это был голос отца.

  Влад остановился возле двери, которая была точной копией той, которую потерял, оставил далеко, через огромное пространство чужого и нереального строения.

  - Лучше было бы, чтобы этого не случилось. Но я и сам, если бы знал, если бы имел время, чтобы понять и почувствовать - вновь заговорил отец.

  - Тогда бы всё изменилось? - спросил тот же незнакомый голос.

  Влад толкнул дверь, она легко поддалась. Пред глазами Влада появилась картинка, не имеющая никакого отношения к мрачному, брошенному зданию. Контраст ослеплял глаза. Зеленая лужайка, берег реки, чистая вода, группа людей, в числе которых его отец, и необычная, неестественная свежесть, от которой в один миг начала кружиться голова.

  - Возможно - ответил отец, а тот самый парень, уже знакомый, которого они с Феликсом старались запомнить, произнес: - Ничего нельзя изменить. Бывает так, что ничего нельзя изменить. Вот поэтому он здесь.

  Влад понял, что речь идет о нем. Попытался сделать шаг навстречу отцу, попробовал спросить: где он, что происходит. Отец повернулся к нему. Их взгляды встретились - это было последнее из того, что презентовала обычная, летняя, душная ночь.

  5.

  На следующий день мальчишки не удержались. Им вновь захотелось посетить запретную территорию. Хотя, в течение двух часов, разговаривая друг с другом, они старались найти повод, чтобы отменить влекущее желание, но никакой толковой причины обнаружить не удалось, вполне возможно, что не хотелось, и еще хочется добавить о том, что не найти доводы было нужно, чтобы подогреть и раззадорить желание, осуществить задуманное.

  Только помня о том, что сейчас они не одни, мальчишки очень осторожно, не жалея на это времени, осмотрели все близлежащие углы, подходы. Незнакомца в синих джинсах и белой футболке нигде не было. Теперь можно было последовать через двери. Некоторое волнение всё же находило кровь. Не успело окончательно исчезнуть напряжение. Тайна сильно давала о себе знать, но признав их сопричастными себе, она уже не могла предъявить своих главных козырей, того, что неизвестность, что страх непознанного, имеющий ни с чем несравнимую силу, в которой время может не быть временем, в которой сложное - это отчетливая и зримая часть простого. Одно мгновение, и всё перевернулось, всё успело смешаться, уводя за собой, туда, где несколько метров разделят жизнь на до и после, где, в очередной раз, покорившим им, откроется дверь через дверь.

  - Вперед - смело сказал Влад.

  - Пошли - подтвердил Феликс.

  Дальше сосредоточенно молчали. Одна дверь, темное пространство. Чуть заметное бледное свечение, вторая дверь. И спустя секунду, поток яркого, дневного света.

  - Если открыть обе двери, если их удерживать в открытом виде - неожиданно предложил Влад.

  - Зачем тебе это? - не понял Феликс.

  - Интересно, может, два разных мира начнут смешиваться - настаивал на своём Влад.

  - Нет, опасно - произнес Феликс.