– В стороны! Подальше от него! – крикнул церковник, быстро приближаясь к твари.

Нечисть стояла на четвереньках и трясла головой. Потом вдруг изогнулась и издала тонкий, высокий крик. Люди, находящиеся в церкви, схватились за голову и попадали. Священник споткнулся, но не упал, а продолжал двигаться к твари. Но уже без былой прыти.

Я увидел, что и моя семья лежит на полу.

– Катя! Лера! Викуша! – крикнул им, но реакции не было.

Лицо загорелось от жара, кровь пульсировала в висках. Эта тварь причинила вред моим девчонкам. О другом старался не думать.

И сжав кулаки, ломанулся к этой уродине. За мгновенье осознал, КАК справился со вчерашней тварью. Сопоставил действия церковника и понял – КАК убью эту тварь.

Священник тем временем подбежал к существу и сходу нанёс ей сильнейший удар в голову. Он бил кадилом снова и снова, при каждом ударе кадила озарялась жёлтым светом. Её тело истекало чёрной дымкой, стекавшей на пол церкви и было всё в глубоких разрывах. Чёрная взвесь – это кровь, приходит понимание. Но тварь не сдавалась. Извернулась, ударила. Батюшка отлетел на пару метров, но быстро поднялся и снова ринулся на урода.

И наконец мне удалось добраться до этого существа. Вся злость и боль за моих родных выплеснулась в удар. Попал в голову. Тварь взвыла и вцепилась мне в ногу. Конечность взорвалась болью, но я бил, бил и бил. Огонь сжигал меня, но направляя его в кулак, заодно сжигал и тварь.

На плечо опустилась рука.

– Всё! Всё парень, успокойся. – церковник стоял и смотрел на меня удивлённым и немного задумчивым взглядом.

Священник коснулся раскрытой ладонью, страшной раны на бедре. Прочитал какую-то молитву, при этом рана и ладонь батюшки озарились золотистым светом. В ноге заворочались и заползали червяки, я охнул, а рана на бедре перестала кровоточить. Боль попустила, но нога выглядела всё равно скверно.

– Теперь только время залечит. – тихо сказал батюшка и пошёл к Марье.

Тварь рассыпалась на куски, точно так же, как и вчерашняя. А в руке оказалась прозрачная сфера, только не с серо-красным веществом в центре. Этот непонятный мяч был чёрно-красный. И теперь специально, осознанно раздавил его.

– Убит низший падший.

– Использовано сопротивление духу способностей.

– Использовано физическая сопротивляемость.

– Использована сила.

– Использована ловкость.

– Использована скорость.

– Использовано дар создателя.

– Захвачена и поглощена искра создателя.

Вы ступили на путь…

На задворках сознания проносились то ли мысли, то ли слова – не разобрать. Рука была окровавлена и кажется пальцы были сломаны. Я тяжело дышал и ощущал боль в груди. Инстинктивно понимал, что надорвался. Нет не физически, а именно духовно или как назвать ТО чем бил эту нечисть.

СЕМЬЯ, испуганно посмотрел в сторону мох девчонок. Слава богу. Марья и священник уже стали приводить уцелевших людей в сознание. Они касались раскрытой ладонью прихожан и те кряхтя, медленно, но поднимались. Мои все были в порядке, за исключением жены – у неё из носа текла кровь. А Лерочка и Викуша только испуганно оглядывались, на них не было ни царапины.

– Дети менее подвержены атакам начисти. Господь их хранит. – ответил батюшка на мой невысказанный вопрос.

В живых остались живы ещё одна молодая семья из трёх человек и одна девушка.

И только я приковылял к своим …

Глава 7

– Бездарные собаки. Ничего нельзя доверить. – раздался скрипучий, как столетняя не смазанная воротина, голос.

– А ты святоша, оказался крепче чем я думал.

– А ты ещё кто таков? – спросил церковник.

– Яков осторожнее, это падший! – выкрикнула Марья. Голос у неё был молодой и звонкий, хотя женщине на вид было лет тридцать пять. Невысокая, стройная – это угадывалось даже под тёмным балахоном. Платок слетел с головы, открыв миловидное лицо, с пышной гривой волос, цвета созревшей пшеницы. На этом фоне выделялись глаза – цвета светлого янтаря. Они казались не естественно яркими и красивыми. И была в них какая-то сила, да и сама женщина теперь лучилась энергией.

– И подружку себе завёл. Полукровку? – выплюнул скрипучий урод.

Падший оскалился и расправил крылья. Чёрные перепончатые, как у летучей мыши. Вместо глаз у него были чёрные провалы, носа не было тоже, а в остальном вполне человеческое лицо. Волосы чёрные длинные, но какие-то всклокоченные. На плечах костяные наросты, предплечье защищали костяные шипы, росшие прямо из тела. Пальцы заканчивались когтями сантиметров по пять. Срам прикрывала кожаная, до колен юбка с костяными накладками.

Падший втянул носом-провалом воздух.

– Грешное мясо. Свежее. – облизнувшись, перевёл взгляд на нас.

Люди к тому времени, ведомые стадным инстинктом, сгрудились в кучу.

Я тоже стоял рядом со всеми, прикрывая спиной семью. Когда мы все передислоцировались, даже не заметил. Всё-таки человек, не далеко ушёл от животных. И в опасных ситуациях, да и не только, ведём себя как оные.

Тем временем мутант резко сорвался с места в нашу сторону. Яков и Марья поставили щиты, еле заметные прозрачные полусферы. Только у священника он был просто прозрачным, а у Марьи отливал синевой.

Но не добежав до щитов тварь остановилась, подпрыгнула и ударила в пол кулаком. При этом с неё будто слетела оболочка и ушла в плиту.

Раньше не замечал, но от склянок одержимого мужика, которые тот ранее разбивал об пол. Рисунок на плитке церкви расплылся и теперь можно было разглядеть полукруг, с неизвестными мне письменами.

Новый рисунок в диаметре достигал двух метров и было ясно, что видим он не весь. Поэтому раньше и не заметили его. Да и когда? Цветом он был тёмно-синим, а буквы, или что там было, красными.

Священник вопросительно хмыкнул. А Марья, выкрикнув фразу на непонятном мне языке, при чём я был уверен, что раньше его не слышал. Вытянула руку, запустив щитом в падшего, подпрыгнула. И прыжок этот можно было сразу записывать в книгу рекордов Гиннесса. Метра четыре, а то и больше, и это с места. В высшей точке на мгновение зависла, изогнулась и щучкой влетела в этот самый рисунок на полу.

– К… куда? – промямлил я.

Рука зверски ныла, а нога пульсировала болью. От безумной улыбки и пускание слюны меня останавливало присутствие моих родных. – Значит ещё не сошёл с ума. Если б не они… То уже пошёл бы выплясывать Камаринскую. Сюрреализм реально засношал. Я чувствовал, что проваливаюсь в объятья безумия, от всего пережитого. А кого тогда моим девчонкам? Я обернулся на свою семью – страх, усталость и обречённость, плескалась в их глазах. Даже младшая не плакала, не кричала, а испуганно смотрела на падшего.

Так собрался! Не дребезжать! Давай! – приказал сам себе и поднял глаза на тварь. Хотя слабо представлял – чего я могу дать.

Удар щитом по падшему был силён, он сдвинул тварь метра на два. Кожа на уроде потрескалась и сочилась чёрной кровью, которая тяжёлой густой дымкой падала на пол.

Но нечисть это не обескуражило. Он уже встал, чтобы встретить, бросившегося на него, священника.

Яков, не добежав до твари метра полтора, припал на колено и опустил руки на пол. По полу от рук, конусом пошло жёлтое пламя, охватившее ноги падшего и приковав его к полу. Тот взвыл скрипучим, но теперь низким рыком. Ударил с двух рук, страшными когтями по спине батюшки. И по тому побежал чёрный огонь. Священник вскрикнул и отступил на шаг назад. Раскинув руки в стороны проговорил какую-то молитву, и руки Якова охватил жёлтый огонь. Он в прыжке нанёс сильный удар падшему в голову, поднырнул под руку, заходя твари за спину, ударил крюком правой в печень. И уже распрямляясь добавил левой в основание черепа.

Во батюшка орудует! – думал я в обалдении, наблюдая за поединком.

Но развить успех Яков не смог. Падший взревев, окутался чёрным огнём и расправив, перепончатые крылья, ударил им во все стороны.

Священника смело в сторону, вообще в радиусе пяти метров от твари пространство очистилось. Оторвав ноги, охваченные жёлтым огнём, от пола он подпрыгнул и с силой приземлился на пол. Больше падшего ничего не сдерживало, оковы слетели. Он подлетел к Якову и ударил наотмашь когтями, заправленными черным огнём. Яков закричал и рухнул на пол.