Мы начали поиск от левого румынского берега Дуная. Погода была ветреная, шел дождь. Шестом разведчики под водой ощупывали расположение барж, определяли ширину прохода между ними, глубину. Иногда приходилось прыгать за борт, чтобы определить, есть ли здесь проход, достаточный для бронекатера. У первой баржи от поверхности воды до палубы было 35 сантиметров. На второй - немногим больше. Катера не пройдут. Течение Дуная здесь быстрее, вода не из теплых, а ходить по металлическим палубам затопленных барж было скользко. Того и гляди сорвешься в воду. С трудом перебрались на третью баржу. Но и там тот же результат - зазор между баржами такой, что и рыбацкой лодке трудно пройти. Где тут рассчитывать на бронекатер.

Так постепенно дошли до середины реки. Здесь был затоплен крупный немецкий транспорт. Лодку привязали к носу, сами выбрались на возвышавшийся над водою борт. Течение реки тут было значительно быстрее.

Время от времени с берега, занятого фашистами, раздавалась пулеметная очередь. Пули над нашими головами уходили куда-то в сторону румынского берега. Фашисты нас не видели, а стреляли для острастки и самоуспокоения.

За транспортом была затоплена опять большая баржа. Вероятно, дно здесь было неровное. Поэтому нос баржи ушел глубоко под воду. В результате образовался проход шириною около шести метров, а глубиной в полтора метра. Через такую горловину уже мог проскочить бронекатер.

Найти это место было нетрудно. Помогали ориентироваться надстройки вражеского транспорта.

Было известно, что фашисты затопили и второй ряд кораблей. Но или нам сразу повезло, или он действительно был неплотным. Только мы сразу же нашли достаточно широкий проход и оставили возле него шест. Калганов послал маленькую лодку, чтобы посмотреть, нет ли еще преград. Их больше не оказалось.

Все разведчики благополучно вернулись и доложили результаты разведки начальнику штаба флотилии.

Днем под ожесточенным обстрелом противника катер с разведчиками прорвался к вражескому заграждению, чтобы проверить и уточнить береговые ориентиры, замеченные ночью, обеспечивающие проводку катеров с десантом.

Я на этот раз на катере не выходил. Но наши товарищи успешно прошли весь маршрут и еще раз наметили наиболее приметные ориентиры.

30 сентября после полудня бронекатера под командованием, капитан-лейтенанта С. И. Борботько приняли морских десантников из Берегового отряда сопровождения и вышли в Прахово. Их сопровождали бронекатера, выделенные для артиллерийской поддержки. Корректировочный пост артиллеристов находился вместе с десантниками на бронекатере. Вел их катер дунайских разведчиков.

Еще накануне я узнал, что для десанта в Прахово выделены мои друзья из роты морской пехоты старшего лейтенанта И. Т. Кочкина. Я очень хотел с ними встретиться, но никак не мог выбрать свободного времени. Наконец Калганов накануне десанта отпустил меня на час.

Почти бегом пустился к друзьям. Уже у дороги увидел замаскированные орудия Берегового отряда сопровождения, а дальше в поле располагались бойцы штурмового отряда. Они готовились к предстоящему бою: чистили оружие, набивали патронами диски автоматов. Первым меня заметил Виталий Запсельский:

- Алеша вернулся!

Мы обнялись и расцеловались. К нам подошли Ваня Бойчак, Катя Михайлова. Они улыбались, и по всему было видно, что все очень рады этой неожиданной встрече.

- Вот мы и снова все вместе.

Мне не хотелось их огорчать, но я все-таки сказал:

- Ребята, я очень рад, что вижу вас. Но я всего на полчаса.

Пришлось рассказать, как в болгарском городе Лом я встретил разведчиков Калганова и как командир оставил меня в своем отряде.

Чувствую, что товарищи огорчены моей новостью, мне тоже было жалко с ними расставаться, но уж так сложилась наша военная судьба.

Около 17 часов на бронекатере, которым командовал капитан-лейтенант С. И. Борботько, началась погрузка морских пехотинцев. Борботько и Калганов были старыми знакомыми и относились друг к другу с большим уважением. Рядом с головным бронекатером стоял катер разведчиков. За хорошую скорость и маневренность его прозвали "Жучкой". Наш большой катер после вылазки в Радуевац получил повреждения и требовал серьезного ремонта.

На нашем катере было восемь разведчиков. Я стоял у руля, рядом находился Калганов, поглаживая свою бородку. Вдоль набережной похаживал командир бригады бронекатеров Герой Советского Союза капитан 2-го ранга П. И. Державин. Он ждал штурмовую роту. Вскоре морские пехотинцы под командованием старшего лейтенанта Кочкина подошли к катерам. Командир бригады сказал несколько теплых напутственных слов, и моряки привычно поднялись на бронекатера. На головном я увидел своих друзей, помахал им рукой.

В начале шестого десантные катера отошли от берега и взяли курс на югославский город Прахово. Впереди направляла и указывала им курс наша "Жучка".

Когда мы приблизились к линии фронта, одиннадцать выделенных для артиллерийской поддержки бронекатеров начали обстрел вражеского берега. Скорее всего фашисты видели наш отряд. Но они были уверены, что затопленные баржи послужат непреодолимой преградой.

Однако мы быстро отыскали проход и не мешкая устремились в него. Вчерашний шест помог ориентироваться. Калганов с опаской оглянулся. Головной бронекатер уверенно следовал за нами. На бронекатере были опытные рулевые. Они отлично справились с этим нелегким заданием.

Фашисты спокойно пропускали нас только до затопленных барж. Но, убедившись, что для советских кораблей преграды больше нет, они открыли сильный артиллерийский огонь. Стреляли главным образом по головным кораблям. Поэтому немалая опасность была и для нашей небронированной "Жучки". Для нее было достаточно одного снаряда.

Находясь у штурвала, я поглядывал на нашего командира. Калганов молчал и ничем не выдавал своего волнения. Железная выдержка была у этого отважного командира.

Район высадки находился недалеко от затопленных вражеских барж. Его обстреливали батареи Берегового отряда сопровождения. Я видел, как на головном катере по тревоге выбежали на верхнюю палубу десантники с автоматами в руках. Матросы с катера выбросили на берег трап. Передние морские пехотинцы устре мились по нему на набережную. А большинство прыгали прямо в воду, они быстрее старались попасть на берег. Вскоре старший лейтенант Кочкин повел своих бойцов в наступление на Прахово. С ними вместе высадился и корректировочный пост артиллерии.

Вражеские огневые точки были в основном подавлены. Это позволило десантникам поч-ти без потерь продвинуться к городу, завязать уличные бои. Через час югославский город Прахово был полностью освобожден.

Морские пехотинцы уничтожили 55 гитлеровцев, захватили 18 орудий и минометов, 4 самолета. Их трофеями стали 9 нефтеналивных барж с бензином, дизельным топливом и техническим маслом, 45 груженных различными грузами железнодорожных вагонов.

В этот же день 30 сентября наступающие советские части освободили Неготин, ликвидировали вражескую неготинскую группировку и открыли себе путь в глубь Югославии.

Бронекатера под командованием капитан-лейтенанта Борботько, поддерживая продвижение морских пехотинцев, прямой наводкой уничтожили вражеские огневые точки. В числе первых ворвавшихся в Прахово были мои друзья Виталий Запсельский, Катя Михайлова, Ваня Бойчак, Антон Куропаткин, Алексей Карпов, Иван Мазура. С громким криком "полундра!" десантники выбивали гитлеровцев из одного дома за другим. Нередко приходилось пускать в ход и ручные гранаты.

К нашим морякам часто приходили югославские юноши и просили зачислить их в отряд. Так было и на этот раз. 1 октября в Прахове по разрешению нашего командования Калганов сформировал из молодых югославских добровольцев конный отряд разведки. Югославская молодежь, ненавидевшая немцев, отлично знающая местность, могла оказать нам немалую помощь.

Этот отряд насчитывал 27 человек. Командиром его выбрали двадцатитрехлетнего серба Милано, рыбака с Дуная. Калганов снабдил разведчиков оружием. Дал задание произвести разведку вражеских сил на подходах к Белграду, вдоль правого берега Дуная.