87
(Байрону)
Выиграл греческую войну, Но не сумел удержать жену. Впрочем, я и сейчас колеблюсь И во что ее заверну?
88
Похолодало, и дождь затопил Пригород тесный. Вместе любовь и затменья светил Стали уместны.
В плотном тумане мерцанье унять Сладкая смелость. Сел - и не только глазами обнять Вдруг захотелось...
89
Не бросайте на пол грязные носки!
90
Бывает или будет На то и Смерть с очаровательной улыбкой
Так долго ли мне на часах стоять Подпрыгивая пропуская стрелки
Может быть прогресс Швейцарский опыт он меня научит
91
Неровности
В равнинной местности оптимизм Заводится в гроздьях спелых, Но мы, снующие вверх и вниз, Привыкли в каменных стенах.
И обитателям впадин и Равнинного Тель-Авива От ясности и перезрелых дынь Приходится некрасиво.
Совсем не то в Иудейских горах, Где вечно, как заяц, скачешь, Где из окна - или просто страх, Или ничего не спрячешь,
Где все обидчики налицо И сами себе мешают, И молодое еще винцо Три года не разрешают.
x x x
Да даже и с сутью вовсю борясь, Мы строимся по рельефу, Как белый свет, образуя вязь Потертостей, - по вельвету.
В конечном счете, уже в трубе, Но помня, откуда дует, Мы дышим, хрипло твердя себе Проблемы не существует.
Так точка зрения, вредный тон, А может, и угол зренья, Влияют, как мало иное что, На наше мировоззренье.
И чья бы то ни была вина И/или же дурь тем паче, Проблема, пока не разрешена, Сама себе неудача.
И мы навряд ли пойдем на дно От тяжести лишних знаний В прозрачной морской воде, равно В прозрачности толкований.
92
Стансы (из Байрона)
Коль дома ты дела себе не найдешь Дерись за свободу соседей. В компании римских и греческих рож Прибьют, как героя трагедий.
Стараться за всех - куртуазнейший жест! Поймут и оплатят сторицей: Не мыльный шнурок - значит, рыцарский крест С улыбкой проденут в петлицу.
93
Край ледяных отрицательных бурь Не позволяет отделаться кашлем, Тут и чихнуть безрассудно и страшно Там через хворь вышибается дурь.
94
Что ж! Замечая в себе, что привычка - почти натура, Все же не сдаться совсем так уж на милость ее. А потому-то весьма полезны лесные прогулки, Цвет зеленый - для глаз, воздух хвойный - душе.
Плохо, что мы привыкли к твердым материалам. С детства биясь о них, твердеем и мы душой. Да и из города в город, не вдумываясь, поспешно, Плохо переезжать в два или три часа.
Зря мы дороги мостим и кичимся выплавкой стали. Дерево в голову входит, но не свинец и не дым, И на земле мы живем, и зерна в землю сажаем, А вот металл в нее можем лишь закопать.
95
Держался, как древний оплот, И верен был царскому дому Неужто от местных забот Я стану писать по-другому?
Великое дело насест, Будь это квартал или спичка Но и перемена сих мест Не стоит хорошей привычки.
96
Как на случайный свой ночлег Бродяга хилый и безродный, На старый снег ложится снег, Невозмутимый и холодный.
97
Затмение 11.11.86
Нечто новое в полумраке В этот час, по словам газет, Тень Земли по Луне. Нет, враки! Либо есть она - либо нет!
Ибо - логика или случай Разве видели вы хоть раз, Чтобы что-то плотнее тучи Отделяло ее от нас.
98
Уныло качаясь в седле Однажды от Падуи к Лидде, Решил я зачем-то себе, Что Бруно меня ненавидит.
Любя себя в эти часы, Я и не внимал подозренью, А ехал, кусая усы И мучаясь легкой мигренью.
И, вскоре вернувшись домой, Услышал, что волей момента И Бруно - усопший герой И Тассио - мне конкуренты.
99
Я ей представил сорок алиби, - Мог, - говорю, - и не жена. - До вас, как Каину до Авеля Мне дела, - говорит она.
100
Возможно ли - и все еще живой, И просто сбрендил, или сон приснился Я в отдаленном прошлом до такой Невозбранимой степени влюбился?
К стене прильнув, живот в себя вобрав, Морщинами и пальцами - без пыла, Но весь кошмар недавно испытав Чего еще, чтобы ты меня любила?
Проснуться, чтобы снова портить кровь? Три плодотворных вздоха или шага Я все на свете знаю про любовь, И более того - снесет бумага.
Сгораешь - и не знаешь, кто кого, Как будто встретил для второй попытки. Пускай она не стоила того, Я все равно нисколько не в убытке
Но сам не свой, и не о том ли речь, Что и не сбывшись, прошлое привьется. Но стоит ли теперь себя беречь? Ведь так обычно правда познается.
101
Кто ты
Как в длительный сумрак, в кусочек кожи Щекой и носом уткнулся я, И кто, как ты, раззадорить может, И кто ты, как не душа моя!
102
Писать На чистой, не последней, Беспредельной оттого странице,
А не на оставшейся Случайно в середине Чистой на две трети,
Ибо пишем мы вперед и впрок, Не как вода, Что, как известно, расширяясь,
При четырех примерно градусах тепла Свои внутри себя места Пустые заполняет
Поскольку человек От этого весьма Переживает, грустит И чувствует ужасно неуютно.
103
Я бы не признался, что это так Больше часа мрак и сон. Солнце взошло полчаса назад, Я вспыхнул и вел себя как дурак.
И я заметил, что снег пошел, Что только не рвется, где тяжело, И проще всего, я не знаю как, Повел бы себя живой осел.
104
Господь Бог - законодатель мод в любви, Но сегодня так, а завтра сяк не заставляет, И от усталости я не различаю, Кто справа от меня.
Чья идея Утром узнавать, Как провел ночь? Моя?
Каково! Мода на нижнее белье Не должна отставать От изяществ поз.
105
Я не заметил лето И осень прозевал, Но поменял квартиру.
В стекло уже стучито (Он зелен был и желт) Холодный тихий воздух.
Я помню снег в апреле, Как будто Бог отдал Команду канониру.
106
Что это, если не обман? Такая ноша рук не тянет, И парижанку не обманет Опаснейший из парижан.
107
Я еду домой, и меня везут. Поезд ли сонный, я ли сонный, И очень ли скучно считать вагоны, Но я забываю, зачем я тут.
Что же, усталость, тяжелый день, Вечер и масса другой работы, До или после. Ужасно лень Ехать. И тут застревает поезд.
108
Время стоит три рубля В час и даже больше. Поболтай о пустяках И не станет Польши.
109
Белесый столб трагического дыма, Порывом ветра сброшенного с крыш, Порывом ветра брошенного мимо Создание, которому ты мстишь.
Ты и сама отчаявшийся призрак, Висящий над кирпичною трубой. Твой громкий смех - одновременно признак Неважного владения собой.
110
Любить тебя по доброй воле, Страна, огромная страна, Одна из многих, где я не был.
111
Две строчки из Водтсворта
Сожалею о сказанном всуе, Но уверен, что встречу в раю Ту частицу мою, что ликует С песней, что превосходит мою.
112
Те, кто легко переносит жару, Мало страдают от скверной погоды. Я, как всегда, на работу беру Яблоки и минеральную воду.
Сколько часов у меня впереди! Сколько ни спи, я не справлюсь со всеми, Душно - и как его ни проводи, Скучное и неприятное время,
Но превосходно для пробы пера И вообще для смирения плоти. И вообще - отпускная пора Лучшее время в году на работе.
113
Довольно поздний час, но вовсе не темнеет, Волненье наряду с тоской мешает спать. И зеркало мое меня не разумеет, И кто еще придет меня поцеловать.
Легонько шевельнуть ногой под одеялом Неужто это все - и где мой прежний пыл? И те, кого я жду, появятся едва ли, А если бы пришли - как я бы их любил!
113
Сложишь старательно несколько строк, Вот они - насыпи и тротуары, Сядешь, вздохнешь, передвинешь листок Это, простите, уже мемуары.
Выйдешь на улицу с новой женой, Вишню сорвешь с нависающей ветки, Кончишь корпеть над последней главой Это уже путевые заметки.
Сонный пейзаж преломляет стекло, Сытый голодного не разумеет Значит, быстрее и лучше стареет То, что проходит быстрее всего.
114
Тут мы с тобою когда-то и жили, Что бы такое с собой унести... Выбор простой - унижение или Жуткую тяжесть с любовью в смеси.
