-- Нет, нет! - умоляла Ирочка. - Только не морковку, ну, пожалуйста! Я уже пробовала, там рыбка, она меня не пустит!
-- Нет, морковку, морковку, морковку!!! - упрямился голос, и от него приходилось избавляться, и было это непросто. Ох, как непросто!
Но вот, все позади. Все позади и опять можно слушать и слышать. И смотреть. И кое-кому улыбаться.
"Ну-у-у, - скажете вы, - как вам не стыдно! Что ж вы из нашей кошечки дурочку делаете?! А ведь она у нас умница, она еще себя покажет!" Покажет, покажет, мы в этом не сомневаемся. Давайте-ка все сначала, еще разок и серьезно. Да, да, это все шуточки были, а теперь серьезно.
Значит так. Идет Ирочка по коридору и вдруг чувствует - вот оно! Кажется, начинается! И видит Ирочка: вот Он! И словно табун лошадей в жилах у нее проскакал. И все галопом, галопом! Бешеным! Бешеным! И красные тельца скачут и белые, прямо, как на гражданской войне! А как проскакали, так снова тишина. И слышит Ирочка в этой тишине... "А спорим, не скрипки? Ну и что, что классика - надоели уже!" Сумасшедший рок-н-ролл у нее в голове загремел, вот что! Чак Бери! Впрочем, и это не ново, но так загремел, что стены коридора навстречу побежали, как огни вдоль дорог. Представляете? Огни вдоль дорог, и ты сквозь ночь мчишься, и подбрасывает тебя, и падаешь ты и летишь навстречу своей судьбе. И если слышишь тот рок-н-ролл, то крылышки у тебя за спиной вырастают, и ноги сами в танце вертятся, и руки крутятся, и все мелькает, мелькает... Да, серьезно я, серьезнее некуда!
Ну, сказали бы, просто, что влюбилась Ирочка. "А вот и влюбилась!" И так здорово это было! Еще лучше, чем песни под гитару слушать! Потому, что любовь - это тоже песня и самая лучшая из всех. Слышишь её в своем сердце и хочешь поделиться ею с одним человеком, самым дорогим, самым искренним. И нет для тебя пустоты ни в чем, но только пустота вокруг, когда нет его рядом. Но он рядом всегда - в сердце твоем, а ты в его, и ты звонишь ему, и спешишь к нему. Но пролетело время - словно миг прошел, и снова вы расстаетесь. А время бежит, и снова вы вместе. А дальше-то, что будет?
А дальше надо слушать и разбираться в звуках и в запахах. Ведь каждый дом пахнет по-своему и звучит по-своему. И кошечки знают об этом не хуже других. Вот хлопает дверца машины, и снежинки летят в лицо, и следы под арку и через двор. По стертым ступенькам, отворяя высокую дверь, входишь ты в свой дом. Снимаешь пальто и смеешься канарейке в клетке - маленькая птичка и нечего бежать за ней. И сама ты уже не кошечка. Бог мой, как давно это было, что и вспомнить-то нельзя! А ночью скрип тормозов. "И куда они летят?" Неужто их манят звезды, как её когда-то? Но не звезды это в небе, а кусочки сала в колбасе, об этом еще Кот Мурр говорил. А утром кофе, с легким дымком, и все просто - проще некуда. За окном снежинки все падают и падают, и мелькает иголка в твоих руках, надоела она тебе, а куда денешься?
Но где же твой любимый? "Далеко, далеко!" И, верно, плохо ему без тебя? Загрустил он совсем? Твой любимый папин письменный стол... а вы чего там подумали? А как там ковер поживает? Мягкий ковер под лапками. Мягкий-то он мягкий, но не под лапками. А по спинке её нужно гладить так, чтобы думалось только о ней, о котеночке маленьком, холесеньком нашем! А здесь не умеют! Нет, не похожа она на маму, не похожа! На свою-то похожа, а на его нет, и чем дальше, тем больше. Любит ли он её? Говорил, что любит! Да, не Ирочку, а маму Ирочкину, любит ли? А стоило бы! Что у нас там про яблочки говорится? Да... тут есть, о чем подумать. Вот, она и думает, наша Ирочка, едет в гости и с друзьями общается. И дымок сигаретный вьется над обручальным кольцом. Вьется и вьется, как коршун над голубком.
"Слушайте, ну, что вы заладили?! Разве важно, похожа или нет, когда любишь?" Кто знает, может и не важно, но вдруг пригодится, когда день похожим станет на тот, что вчера прошел, а тот на родителя своего? Ну, так и сделай его непохожим, как и все остальное! А вот, вы сначала попробуйте, а потом советуйте! А мы уже пробовали. Ну и как? А, по-разному - у кого как, получается. Ну вот, если...
Слушает Ирочка эти советы, и зрачки у нее сужаются, превращаются в тонкие щелочки, и слышит она шорох платьев и огни ресторанов в зеркалах видит. И ночной аромат духов, волнующий кровь, чувствует. И не только ночные прелести, но и небо голубое, и свежий ветер, и соленые брызги, и птичку, порхающую в небе. Ах, эта птичка, никуда от нее не деться!
А дальше? Дальше-то, что было? А вы сами у нее спросите, может, она вам и расскажет, если понравит
