– Ну да, а почему нет?

Бетти сделала ещё два глотка пива и попыталась успокоиться. Марвин ей казался в тот момент таким же идиотом, что и все клерки, которые работали с ней в министерстве, но аргумента против затеи Марвина ей найти не удалось. Бет вспомнила про министерство и Дэвида, который целыми днями пинал баклуши и покупал дорогущие вещи.

– Ладно, чёрт с тобой. Поехали на твою колокольню. Но я тебе предлагаю сначала отследить, у кого вообще этот чемодан. Так что поедем по навигатору.

– Хорошо согласен. Поехали прямо сейчас.

– Сейчас. Давай только пиво допьём, а то отправят нас ещё на тот Свет – вряд ли там такая вкуснятина попадётся.

Молодые люди, покончив с остатками великолепного напитка, пошли к остановке. Через несколько минут подошёл автобус, идущий до площади, где находится та самая колокольня. От неё, судя по координатам маяка, нужно было пройти каких-то триста метров к месту, где предположительно находился чемодан.

Марвин и Бетти оплатили проезд у водителя и попросили, чтобы тот им сообщил, когда они окажутся около колокольни Белфорт. Они сели в самый конец автобуса. В автобусе почти никого не было. Пожилая женщина что-то пыталась найти в своём путеводителе. Она сидела сразу за водителем, позади неё в правом ряду располагалась молодая пара. На вид им было лет 25, они о чём-то живо беседовали на беглом французском. «Какой красивый язык, но ничего непонятно», – сказал про себя Марвин. Все остальные места оказались не заняты.

Бельгийцы не любят классический общественный транспорт. Им больше по душе катера или велосипеды, которые очень практичны на таких узких брусчатых улицах, напоминающих о прекрасном средневековье.

Бетти сидела у окна и любовалась каналами, старинными зданиями, аллеями. Этот город был похож на сказку. Такое ощущение будто ты превращаешься в Алису, которая попала в Страну чудес, но сказка быстро развеялась, когда водитель громогласно прокричал с кошмарным французским акцентом:

– Молодожёны, ваша остановка.

– Вообще-то мы не молодожёны, – сказала Бетти и показала на левую руку, на которой не было кольца. Марвин лишь пожал плечами, сказал водителю: «Спасибо», – и вышел из автобуса.

Бетти, стоя на тротуаре, пыталась скрыть своё смущение. Она посмотрела на Марвина. Он был очень красив. Даже красивее, чем тот пятнадцатилетний негодяй, что тогда её поцеловал.

У молодого человека, стоящего перед ней, был огонь в глазах, и душа была чиста. Он странно выглядел в этой розовой рубашке, но она была ему к лицу. На жаре его лицо становилось красным, поэтому его розовое одеяние прекрасно гармонировало с цветом кожи.

Марвин начал копаться в смартфоне, пытаясь вычислить, где находится чемодан.

– Так, Бетти, нам нужно идти на пересечение Mallebergplaats и Meerstraat.

– Ничего эти названия не говорят. Веди меня.

Марвин решил провести Бетти живописными путями вдоль канала Dijver. Романтик наконец-то вновь начал просыпаться внутри Марвина. Он вспомнил, как прогуливался со своей одноклассницей вдоль реки Миссури в своём родном Канзасе. Они гуляли вдоль берега и смотрели на прекрасный город, который был окружён парками и малоэтажными домами.

Марвин и Бетти продолжили свою пешеходную экскурсию по Брюгге. Девушка подумала про себя: «Здесь так красиво, что с ума сойти можно».

На экране смартфона загорелась надпись, что объект находится в ста метрах и начинает движение, но двигается по главной улице.

Марвин и Бетти спрятались за угол дома и начали смотреть на экран. Чемодан был в пятидесяти метрах от них. Бет выглянула из укрытия и увидела мужчину, свободно разгуливающего с чемоданом. На нём был шикарный костюм от Уильяма Уэстманкотта.

«Вот же, негодяй, такой костюм может быть только у чиновников из Британии».

– Марвин, на том мужчине, у которого наш чемодан, костюм за 75000 долларов.

– Это же моя годовая зарплата! Я готов его убить даже из зависти.

– Подожди, нужно проследить за ним. Если сможем его как-то «обезвредить», то костюм будет твоим. Пойдём.

Они пошли следом за мужчиной, который уверенно шагал в сторону главной площади Брюгге по Wollestraat.

– Бетти, не очень-то он похож на Джеймса Бонда. Я ожидал увидеть накачанного мужчину, похожего на Дэниела Крэйга, а этот уже пожилой и хилый, – сказал это Марвин шёпотом. Бетти невольно хихикнула, но не отвела взгляда от мужчины. Образ этого человека также дополняли золотые швейцарские часы на левой руке и солнцезащитные очки – авиаторы. Выглядел он великолепно, хотя, как правильно заметил Марвин, ему уже было за пятьдесят. Он уже поседел, кожа одряхлела. Она была очень бледной. Бетти чувствовала, что оказалась права. В Европе почти везде, кроме Англии, стоит жара уже две недели. Как бы он не старался прятаться от солнца, кожа всё равно должна была немного загореть. Его дорогие кожаные чёрные туфли оттаптывали бельгийскую брусчатку, как солдаты, марширующие на плацу.

У колокольни Белфорт мужчина остановился. Она отбрасывала тень прямо на него. Он выглядел нелепо с огромным чемоданом, который был обшит специальными бронированными волокнами, не позволяющими повредить внутренние механизмы. Сверху, на чемодане, красовалось маленькое отверстие для флешки. Мужчина подошёл к кассе около колокольни и оплатил билет за подъём наверх. Охранник хотел осмотреть его чемодан, но мужчина что-то ему показал, и проверяющему оставалось только развести руками и впустить этого джентльмена внутрь.

Бетти и Марвин заплатили деньги и получили входной билет. Охранник на входе их осматривать не стал, так как при себе у Марвина была только тканевая чёрная сумка через плечо, а у Бетти был с собой клатч.

Лестница была очень длинной. 83 метра – это приличное расстояние. Марвин вспомнил, как в детстве он поднимался на пятый этаж университета, в котором преподавали его родители. Оба работали на кафедре экономики. Отец преподавал историю экономических учений, а мать – экономико-математическое моделирование. Марвин всегда гордился своими родителями. Они по-прежнему живут в штате Канзас в маленьком городке в пяти километрах от университета, который расположен в Лоуренсе.

Родители оберегали мальчика, который хотел стать баскетболистом, но баскетбол в родном штате Марвина был развит плохо. Он не смог пробиться в основной состав студенческой команды «Канзас Джейхокс». Он был относительно высокого роста – 195 сантиметров. Для разыгрывающего – самое то, но ему не хватало скорости, а это было очень важно. В Европе он, возможно, смог бы стать звездой какой-нибудь местной команды, но в США ему судьба уготовила только место на скамейке запасных.

Марвин не особо расстроился. Он посвятил свою жизнь юриспруденции и экономике. В первом – ему наскучило защищать тупиц, во втором – он можно сказать, что преуспел. Экономика стала для него хобби, и это ему помогло. Когда какое-то занятие становится твоим хобби, чаще всего, оно перерастает в нечто большее. Его старания не прошли даром. Он стал работать в сверхсекретном министерстве. Родителям пришлось лгать, что он уже больше пяти лет работает в экономическом отделе организации, занимающейся хранением личных данных. Все работники министерства секретов должны были подписать бумаги о том, что они официально числятся в разных отделах организации, которая существует только на словах.

Марви боялся разочаровать родителей, поэтому не сказал, что он просто приходит на работу, вставляет флешку в чемодан и уходит домой смотреть бейсбол. Отец с матерью видели в нём талант, который мог бы помочь развитию крупной компании или защите прав тех, кто нуждался в хорошем адвокате, но Марвин сам пошёл ко дну. Он выбрал путь наименьшего сопротивления и от этого страдал. Когда-то ему казалось, что он способен достичь всего, но сейчас, глядя на себя в зеркало каждое утро, Марвин вторил самому себе: «Ты ничего не можешь. Когда-то у тебя был шанс, но он уже упущен. Ничего не вернуть, Марвин. Тебе суждено быть клерком и мелкой сошкой, которая до поры до времени будет получать стабильную зарплату, а потом будет выброшена на улицу». Всё к этому и шло. Если чемодан не окажется на столе Генри Джонсона в четверг, то можно забыть о перспективах и мечтах о счастливом будущем, в котором есть место его воскресшим амбициям.