А потом мальчишка, хитро улыбаясь, заявил, что даже акулы стареют. Такой наглости Хико не ожидал — вот она награда за то, что он полчаса разговаривал с паршивцем серьезно и по-доброму, с заботой о его чувствах и что еще там делают приличные учителя со своими учениками.
То, что Кеншин дерзит — верный признак того, что он пришел в себя. Он знал, что предложение проверить его навыки Хико понравится, так что Хико не стал сдерживать себя в проявлении эмоций.
— Неслыханная дерзость, — это действительно было фантастическое нахальство, — сейчас я научу тебя проявлять уважение к учителю.
Хико собирался напасть первым, чтобы закончить этот балаган быстро, но Кеншин кинулся вперед раньше. Отсутствие тренировок на протяжении почти полугода дало о себе знать — он был немного медленнее, чем раньше. Хико увернулся, не доставая меча.
— По крайней мере, про этого твоего волка с Гатоцу становится понятно, — поддразнил он ученика.
Кеншин кинулся вперед снова. Рю-Кан-Сэн — Хико узнал удар даже слишком быстро, потому что глупец слишком рано выставил ногу и к тому же слишком растопырил локти. Он ударил, Хико парировал, Кеншин попытался контратаковать и оказался на земле. Как бы ни хотелось Хико посмотреть, какой удар он попытался бы нанести следующим и что там с его До-Рю-Сен и правда ли он годится на большее, чем пускание пыли в глаза, мальчику нельзя было перенапрягаться. И, к тому же, тренироваться с мечом Хико ему позволять не собирался, по крайней мере не в ближайшее время, так что он решил не спускать на него всех собак за такие позорные удары.
— Пять лет назад я бы за это, — он легко ударил его по локтю, держа лезвие плашмя, — и вот за это, — ударил по второму, — оторвал бы тебе голову. А сейчас радуйся чудесному спасению и приведи себя в порядок, хотелось бы вернуться назад до ночи.
Кеншин кивнул и выглядел при этом слишком довольным для человека, который показал довольно посредственный удар и при этом оказался на земле.
В деревне до мальчика без меча никому действительно не было никакого дела. На них оглядывались, но было бы удивительно, если бы этого не происходило — Хико в своем плаще всегда привлекал внимание, как и рыжие волосы его глупого ученика. Хико приложил все усилия, чтобы выглядеть спокойным и расслабленным, надеясь, что его настроение повлияет и на парня, хотя сам не терял бдительности ни на секунду.
Кеншин, естественно, запаниковал — он не дергался, но был настолько напряжен и осторожен, что это бросалось в глаза. Весь его вид буквально кричал о том, что он ожидает нападения и готов защищаться, словно бы Хико не потратил всё утро на то, чтобы этого избежать. Так и должно быть, думал Хико, глядя на своего глупого ученика, в последний раз, когда он был среди людей, на него действительно могли напасть в любой момент. От этого не избавиться за один раз.
Когда они проходили мимо ресторана, оттуда вывалились пьяные самураи, практически им под ноги. То ли из-за того, что это было внезапно, то ли просто увидев мечи, Кеншин мгновенно встал в стойку — рука потянулась туда, где должен висеть меч, и сразу же привлек к себе внимание. Хико схватил его за плечо и оттащил за угол дома, молясь всем богам, чтобы пьяные увальни не пошли за ними. Кем вообще надо быть, чтобы так напиваться к полудню.
— Успокойся, — он положил руку ученику на плечо и слегка сжал, — это не Киото в Бакумацу, чтобы так себя вести.
Кеншин пытался отдышаться и смотрел в пол. Отлично, подумал Хико, глупцу стыдно, а сейчас он ему еще и добавит. Может хотя бы чувство стыда отобьет у него желание так себя вести.
Но он не успел ничего сказать — пьяницы выбрали худший из возможных путей, чтобы отправиться по домам.
— Ба, смотрите, — заголосил один из них, указывания на Кеншина, — это же та нервная дамочка. Вы когда-нибудь видели таких рыжих уродцев?
Руку с плеча Кеншина Хико не убрал.
— Идите, куда шли, — угрожающе сказал он, — никому здесь не нужны проблемы.
— А это его мамочка, надо думать?
— Это вам не нужны проблемы. Вы вообще знаете, кто мы? — пьяница голосил так, что вот-вот сюда должна была сбежаться вся деревня. — Понимаете, с кем разговариваете? Мы дзюнъи армии Императора! Патриоты!
— Да хоть дайсё, — раздраженно сказал Хико, — Идите мимо.
Он взмолился всем богам, чтобы эти так называемые патриоты оказались достаточно бестолковыми. К счастью, он закрывал от них мальчика почти полностью.
Это всё было паршиво и совсем не по плану. Он надеялся на спокойную прогулку до рынка, а не на разборки с пьяными патриотами. Его рука до сих пор держала плечо Кеншина, а тот явно боролся с собой, пытаясь успокоиться, но получалось у него откровенно плохо. Он наклонился к ученику и тихо сказал, чтобы тот перестал дергаться и что всё в порядке.
Ситуация, тем временем, явно накалялась, принимая всё более серьезный оборот — патриоты продолжали что-то выкрикивать, а вокруг собралась небольшая толпа слушателей. Хико терпеть не мог таких людей. После очередного раунда словесной перепалки, все трое обнажили мечи. Звук вылетающих из ножен мечей довел ситуацию до апогея — парень начал задыхаться, безуспешно хватая ртом воздух.
Дальше всё было быстро — Хико оттолкнул парня на землю, обезоружил всех троих и почти сразу увидел, как из-за угла выбегают полицейские. Видимо, кто-то позвал их, когда патриоты только начали орать. Что ж, это даже удачно.
Объяснения не заняли много времени — один человек в толпе был тем, кому Хико недавно продал урну. Приняв благодарность за помощь и поблагодарив старика, который помог объясниться с полицией, Хико, не особенно церемонясь, схватил ученика под руку, словно он был тряпичной куклой, и оттащил его подальше от чужих глаз.
Комментарий к Глава 21. Хико. Патриоты.
Буду рада комментариям :)
========== Глава 22. Кеншин. Смена концепции. ==========
Всё шло неплохо ровно до того момента, как к ним не прицепились пьяные патриоты, явно нарывающиеся на драку. И дальше Кеншин потерял над собой всякий контроль — вместо широких улиц деревни ему виделись узкие переулки Киото, а пьяные самураи стали солдатами Шинсенгуми. Хуже всего, что он был безоружен, а Шинсенгуми не оставят его в живых и тогда он не сможет сдержать обещание, данное Томоэ или еще хуже — перед тем, как убить, его будут пытать и тогда он подведет своего командира и всё дело Исин Сиши. А значит, вся кровь, которую он пролил, всё было зря.
Только рука Хико, вцепившаяся ему в плечо, помогала удержать хоть какую-то связь с реальностью. Но потом он услышал характерный звук трения лезвия о ножны и… всё. Он перестал существовать.
Он очнулся от пощечины и сразу за первой — вторая, после которой он уже открыл глаза и отшатнулся, но кто-то — Хико — крепко держал его за локоть.
— Пришел в себя или мне продолжить? — строго спросил он и Кеншин уставился в пол, не желая встречаться с учителем взглядом.
— Всё в порядке, учитель.
Хико хмыкнул. На порядок всё это походило действительно очень слабо, чтобы не сказать никак.
Кеншину было стыдно. Так потерять самообладание и запаниковать из-за трех пьяниц, которые не представляют для них вообще никакой угрозы, было нелепо. Он дрался с таким количеством противников, в том числе одновременно, что такие столкновения вообще не должны вызывать у него не то что паники, а даже легкого волнения. Однако, они вызывали.
— Это просто позор, — учитель явно не собирался щадить его чувства, — У тебя минута, чтобы привести себя в порядок и чтобы я больше такого не видел.
Когда они снова двинулись, Кеншин только спустя пару минут понял, что они идут не домой, а в противоположную сторону. В ответ на его невысказанное удивление, учитель сказал, что не собирается менять свои планы только из-за того, что кое-кто ведет себя как маленький ребенок.
На рынке было ужасно. Он понял, что снова начинает паниковать и не может держаться спокойно, сколько бы усилий не прикладывал.
— Если ты не способен взять себя в руки и расслабиться, — прошипел Хико ему в ухо, — то хотя бы начни вести себя так, будто опасность действительно есть. Меча у тебя нет, но мозги-то должны остаться. Осматривайся, прислушивайся — ты что, никогда в Киото не оказывался в мирной толпе? Главное помни, что нельзя вызывать подозрений и держись ближе ко мне.
