Я стояла на автобусной остановке около главного корпуса Института. Господи, как давно это было! Учёба была завершена, и теперь можно было отдохнуть. Солнце ярко светило, но тёмные очки, полностью скрывающие глаза, создавали ощущение надвигающихся сумерек.

Как же хорошо в тёмных очках. Они позволяют нам смотреть куда угодно, не думая, как со стороны выглядят наши бесстыжие глаза. Вот и тогда я внаглую рассматривала выходящего из парка парня. Зеленоглазый брюнет в белом смокинге. Случайно увидев его боковым зрением, я уже не могла оторвать от него глаз.

Сама по себе его бесспорная ослепительная красота усиливалась некоторой странностью смокинга. Хотя я так и не могла уяснить, в чём же всё же состояла эта странность. Вроде смокинг – как смокинг, ботинки – как ботинки.

Но нет же. Что-то в его обуви было странным.

Не скажу, что его ботинки выглядели ультрамодными или вышедшими из моды, но всё-таки они были какие-то не такие. То же можно было сказать и о его причёске. Хотя его волосы были короткими и торчали ершом, всё же это был не ёрш. И, чёрт возьми, именно его причёска ему подходила больше всего. На таких мужчин обычно оборачиваются, но, как не странно, никто, кроме меня, его, похоже, не видел. Правда, тогда я не обратила на это внимания… Парень подошёл ближе, и помню, как мне вдруг неудержимо захотелось завязать с ним диалог. Но, как назло, ничего, кроме банального вопроса: <<Сколько времени?>> на ум не приходило. А если учесть бросающиеся в глаза часы на моей правой руке, это выглядело бы мало вразумительно.

И тут произошло чудо – он сам вдруг повернулся ко мне и спросил:

– Простите, вы не знаете, как пройти на кладбище? – его голос звучал с каким-то едва уловимым акцентом, идентифицировать который я так и не смогла, хотя, в общем-то, не шибко и пыталась, так как содержание вопроса было более любопытным.

Я, бывало, задавала прекрасным незнакомцам и более глупые вопросы, но чтобы со мной пытался познакомиться такой красавец…это было более, чем странно. Но приятно.

– Тебе какое – русское, мусульманское или новое? – спросила я, сразу перейдя на <<ты>>.

Он на секунду замялся.

– Скорее всего, старое русское.

– Тогда это не очень далеко. Могу проводить, – лёгкий холод промчался по коже, когда я произносила эти слова, но я не придала этому значения.

– Это было бы отлично, – сказал он, и мы пошли с ним на кладбище.

Я задала ему какие-то вопросы о том, зачем ему кладбище и откуда он, на что услышала что-то маловразумительное, что он приехал издалека, и что ему надо посетить могилу дедушки. Это выглядело совершенным бредом, но его общество было приятным. Мне всегда было непонятно, почему Смерть обычно рисуют в виде ужасного скелета, от которого хочется бежать. Скорее Смерти следовало бы выглядеть прекрасным мужчиной, за которым отправишься на край света, пока не сообразишь, что это уже Тот Свет. Да ладно, это уже лирическое отступление, а между тем, я стала замечать странные косые взгляды, которыми удостаивали меня редкие прохожие.

Причём, как не странно, только меня. И тут меня позвали по имени – прямо навстречу нам шла моя бывшая одноклассница. Мы поздоровались с ней, и я вновь удивилась, что она не замечает моего спутника.

Она только спросила:

— С кем это ты говоришь?

От неожиданности я сняла тёмные очки, и холод второй раз промчался по моей коже… Возле меня никого не было. Никого (исключая, конечно, одноклассницу). Я поразилась этому факту. Я опять надела тёмные очки и увидела, что мой спутник уходит прочь. Вот так решается судьба. Только что я в первый раз столкнулась с чем-то из ряда вон выходящим, и вот это что-то вот-вот уйдёт навсегда, оставив меня наедине со скучной жизнью. Я не стала ждать этого, и, попрощавшись с одноклассницей, побежала вслед своей судьбе. Я быстро догнала его и сразу попыталась взять за руку. К удивлению, это мне удалось. Более того, на ощупь он вовсе не производил впечатления мёртвого или призрачного. Впрочем, за последние четверть часа я уже начала привыкать ничему не удивляться. Я попыталась посмотреть на него поверх тёмных очков, и моя рука, держащая его руку, повисла в воздухе без опоры. Однако что-то всё же мешало опуститься моей руке через то место, где только что была его рука. Я опять посмотрела на него через тёмные очки, и он появился опять.