– Что не должно произойти?

– Ничего. Не обращай внимание.

Мы оделись и вышли. Детей тоже взяли с собой.

– Кать я выйду первым, осмотрюсь. Не спорь, так нужно, просто доверься мне.

– Хорошо. Как скажешь Илюш.

Вышел из подъезда. Осмотрелся. На улице опять – «пустыня». Вчерашнего мужчины не было, а твари тем более. Только пятно серое на том месте, где рассыпалось существо.

Ситуация с небом не поменялась. Было утро, но из-за непонятного «снега», было темновато. Небо серое, а погода холодная. Причём холод был необычный, зябко было внутри.

Я поёжился и позвал своих.

– Катерин! Пошлите.

– Ты чего такой? – старшая посмотрела на меня настороженно.

– Валерия! Посмотри наверх. По-твоему, это нормально? В городе беспорядки. Людей увозят на машинах скорой помощи. Всё ОЧЕНЬ серьёзно.

Средняя, как и все подростки, легкомысленно относится к опасности. Потому-что если что-то не так – родители всегда разберутся и примут решение. Но это не значит, что в голове у неё ветер. Лера у меня очень рассудительная девчонка. Это, наверное, защитная реакция у неё.

– Ладно, идёмте за мной.

Крутил я головой на все триста шестьдесят градусов, но всё было спокойно. Прошли мимо двухэтажных домов и пред девятиэтажкой повернули налево.

Церквушка была выкрашена в белый цвет и огорожена чёрным железным забором. Во дворе никого не было. А в новом зрении от церкви в небо исходил жёлтый столб света.

Перед входом перекрестился три раза. Подождал своих, и мы зашли. Пахло воском, было светло и тепло. Жёлтый свет отражался от стен, которые были расписаны иконами и святыми. Здесь царило умиротворение. И я сразу успокоился.

Народу внутри было мало. Сразу отметил, что пожилых людей практически нет. И это бросалось в глаза. Только два пенсионера, пожилые, но ещё крепкие – пожилой мужчина и женщина, муж с женой похоже. Три мужчины лет тридцать пять – сорок. Две женщины – одна совсем молодая лет двадцать – двадцать пять, другая чуть постарше лет тридцать – тридцать пять. Ещё три семьи с детьми, как и мы, решили сходить и помолиться. И может избавиться от страха, который поселился внутри.

Многие люди вспоминают про церковь, Бога, только когда становится очень плохо. Такая уж человеческая натура.

Батюшка проводил службу, все молча стояли – молились. Так прошло какое-то время. Я заметил, что у батюшки очень усталый вид, даже какой-то печальный. Тоже не легко ему наверно. Сейчас всем тяжело. А может с кем-то из родных беда случилась – тьфу, тьфу, тьфу.

Служба закончилась, люди стали расходиться – кто поставить свечку, кто поговорить с батюшкой, а кто по своим делам.

Священник вдруг обернулся к выходу и крикнул зычным басом.

– Закройте дверь! Никому не выходить!

Но один мужчина уже вышел и скрылся за поворотом. Батюшка бросился к дверям и закрыл их на засов.

– Марья! Воду неси освещённую! И кадилу неси!

Народ зашушукался, заохал. Я попятился и сгрёб в охапку своих девчонок, поставив их за собой. Люди тоже выглядели мягко сказать взволнованными.

На улице порвали матрас, резко и громко. Других ассоциаций у меня не было. Откуда-то из бокового помещения выбежала женщина в платке, наверное, та самая Марья.

Матрас опять порвали. Да что там мля происходит? Подумал я.

Народ начал пятиться от дверей. Священник напротив подошёл к дверям, окропил их святой водой и начал молитву.

– Избави мя, Господи, от обольщения богомерзкого и злохитрого антихриста, близгрядущего, и укрой меня от сетей его в сокровенной пустыне Твоего спасения. Даждь ми, Господи, крепость и мужество твердаго исповедания имени Твоего святого, да не отступлю страха ради дьявольского, да не отрекусь от Тебя, Спасителя и Искупителя моего, от Святой Твоей Церкви.

У меня по телу побежали мурашки. Я пытался повторять слова за батюшкой и крестился. Все присутствующие без исключения тоже молились.

В двери постучали.

– Впустите пожалуйста! – кричал мужской голос.

Марья подбежала к двери и отодвинула засов. В дверях показался тот мужик, который ушёл первым. Скользнул по нему взглядом и обомлел.

Нет он выглядел так же, короткая матерчатая куртка, синие джинсы. Но в моём восприятии он расплывался, не было чётких границ. В нём была какая-то неправильность, в нём сидела и постоянно двигалась тень.

– Закрывай! – крикнул я, но было уже поздно.

Мужик толкнул, походя дверь и Марья отлетела метра на три. Сделав несколько шагов, он врезался в священника, вернее в тот прозрачный щит, на который не обратил по началу внимания. По щиту пошли волны, а мужчина отпрянул назад. Но это его не смутило и не задержало. Действовал он как робот или «одержимый» – мелькнуло в сознании. Достав из кармана склянку ударил её об пол. По помещению разлетелись осколки и странные, грязно-жёлтые брызги. А земля или пол под ногами издал стон. Тихий тоскливый.

Раздались испуганные возгласы прихожан. Жена ойкнула и вцепилась мне в плечо.

– Тихо. Стой. – каким-то сдавленным и хриплым голосом, сказал ей я.

Быстро обернувшись увидел Леру, прятавшуюся за матерью, а Вика давно уже сидела у той на руках. Глаза у троицы были, как в китайских мультиках – на пол лица. Да и сам похоже не лучше выгляжу.

Так надо взять себя в руки. Как там у Клинских:

– я в твоих глазах не устрашим, а у самого очко жим-жим.

– Мы выберемся. – шепчу им.

Они синхронно закивали.

Одержимый тем временем, достал ещё одну склянку и запустил ею в священника. Того отбросило, а щит разлетелся.

– Да что такое! Что за херню творит этот полоумный! – вырывается у меня… Возмущение?

Паника отступала. По телу ещё бегали мурашки, но на смену страху поднималась злость.

Вообще странно было видеть, как бьют священника. Это не укладывалось в моей голове. Так не должно быть. Он священнослужитель. И во мне зарождалась злость. А может ещё катализатором выступили лица моих детей и жены.

Я начал медленно подбираться к странному мужику. Батюшка тем временем встал и брызнул на человека святой водой, не помогло. Мне было страшно подойти к одержимому близко. Внушал он какой-то страх. Замедляя шаг, искал глазами – чем бы в него запустить. Но подходящего ничего не было. Тут к нему подскочил мужчина один из прихожан и ударил тому в лицо. Голова одержимого мотнулась, но это был весь эффект от удара. Ответный удар. Мужика отбросило назад, и он больше не шевелился.

– Назад! – выкрикнул батюшка.

И налившись жёлтым светом толкнул одержимого, раскрытой ладонью, в грудь. Тело человека пошло рябью и из него ушла тень. Она просто разлетелась в стороны. Тот упал и обмяк.

Священник что-то пробормотав сделал шаг к дверям. И тут появилось ЭТО.

Существо гуманоидного типа, лысое без глаз. В место зрительного аппарата было продолжение лба, на месте носа провал. Мощная челюсть с острыми длинными зубами. Оно было высоким, худым и очень жилистым. Впалый живот контрастировал на фоне выпирающей груди. Руки… это не руки а ленты жил с длинными узловатыми, когтистыми пальцами. Сильно развитая спина. На поясе была кожаная тазобедренная повязка. Тварь сильно сутулилась.

– Изыди! – выкрикнул священник и ткнул распятьем, появившимся у него в руках, в тварь.

И опять священник озарился жёлтым светом. Но на том месте твари уже не было. Существо с необычайной скоростью бросилось за спину церковника. Запустив лапу в упавшего мужика и достав что-то из него, запихало в рот. Ещё один мужчина встал у этого существа на пути, история повторилась. За тварью от двух поверженных человек потянулась нити – золотисто красные.

Он их выпивает! Пронеслось у меня в голове.

А существо тем временем порвало семью, они были ближе всех. Батюшка тоскливо что-то пробормотав, запустил распятье в существо. И опять я увидел жёлтое свечение, которое передалось от тела священника распятью. Батюшка попал, тварь взвыла, изогнулась и забилась на полу. Тут прихожане отошли от ступора и закричали, заплакали, запричитали.