Пошатываясь, Рей попыталась отстраниться, но он захлопнул дверь, крепко держа ее за руку, и грубо прижал к борту внедорожника. Голову кружило от прилива ненависти и больной привязанности, которая ей не подчинялась, — все той же, преследующей на протяжении нескольких лет.

— Не дави на меня! — прорычал супруг, встряхнув ее для острастки, и перехватил за горло. — Веди себя прилично или ничего не получишь!

— Ты же знаешь, я не люблю делать это на людях!

— Но у тебя так хорошо получается.

Рей стиснула зубы, пытаясь сдержать слезы. Какой же придурок! Хуже не найти!

***

— Я думаю, для всех будет лучше, если Кира поживет у меня, Рей. Во всяком случае, пока вопрос со сроком не разрешится окончательно.

Вернувшись домой, Рей лежала в своем гнездышке, завернувшись в пледы. Препараты начали действовать, но в животе будто засел камень. Лея хотела оставить Киру у себя. Скорее всего, навсегда, и Рей больше никогда ее не увидит.

Облизнув пересохшие губы, она постаралась сохранить спокойствие:

— Можно мне ее увидеть?

— Нет. Думаю, к лучшему. Кроме того, Кайло сообщил, что вы двое будете «заняты» вечером. Полагаю, в результате вы спихнете на меня и второго.

Лея повесила трубку.

Рей выронила телефон — в комнату вошел Кайло, раздетый, если не считать серых спортивных штанов. Он нахмурился, глядя, как она съежилась под новым пледом.

— Что случилось?

— Твоя мама не разрешает… — голос Рей дрогнул. — Не пускает меня к Кире.

Прищурившись, ее муж грязно выругался. Рей отшатнулась, когда он схватил ее телефон и со злым видом принялся набирать номер матери. Агрессивные альфа-феромоны волнами исходили от него, заставляя ее держать рот на замке, даже когда он вторгся на ее новенький плед.

Кайло почесал шею. Здесь все пропахло им.

— Тебя что-то не устраивает?! — рявкнул он в трубку. Забравшись под одеяло, он накрыл Рей своим телом, прижимая ее голову к своей груди. — Ты не можешь… Нет, Лея, ты не имеешь права не отпускать щенка к матери!

Его сердце глухо стучало у Рей под ухом. Она закрыла глаза, расслабляясь в тепле и безопасности. Кайло никогда не раздумывал долго, если дело касалось ссор с матерью.

— Брось! — застонал он. — Ты же знаешь, что Кира все равно должна приходить к Рей, хотя бы раз в неделю! — Его пальцы огладили ее спину, опускаясь к пояснице. — Так всегда было и будет. Перечитай постановление.

Мысль о разлуке с Кирой была невыносима. Гормоны усугубляли боль, и без того тягостную, хотя, возможно, сказывалось влияние ее жестокого непредсказуемого мужа. Рей всхлипнула, плотнее прижимаясь к его груди, потому что больше искать защиты было негде.

Кайло спорил с Леей еще минут десять. Швырнув телефон в разворошенные пледы, он заурчал, перекладывая Рей на живот. Она послушно раздвинула бедра.

— Завтра увидишься с ней, — сообщил он и приник губами к ее плечу, пристраиваясь к томительно-влажной плоти, готовой принять все, что он даст. — Теперь ты довольна?

— Да… Спасибо.

Кайло двинулся вперед — они оба синхронно застонали. Мышцы напряглись, Рей прогнулась в пояснице, дыша ртом и щурясь от удовольствия. Шлепнув ее по заднице, муж навалился ей на спину, продолжая поступательные движения.

— Пора расслабиться… — выдохнул он, наконец погрузившись до предела. Его браслет звякнул возле головы Рей. — Расслабься, малышка. Я никому не позволю забрать у тебя щенков.

— Я люблю ее, — прошептала она.

— М-м… — Кайло издал гортаное ворчание, начиная набирать темп. — Ты — самая замечательная мамочка.

Неправда. Она была ужасной матерью. Ужасной — потому что всегда выбирала Кайло, а не Киру, терпеливо ложась под него, и ужасной — в первую очередь потому, что позволила Кире родиться.

Рей думала и о других вещах, пока предавалась власти оргазма, с трепетом наслаждаясь ощущением тяжести тела мужа, его набухающим узлом. Под глухой рык Кайло ткнулся в ее метку, подарив несколько минут чистого удовольствия его собственническими замашками.

А он был неистовым собственником. Как положено альфе.

— Скажи мое имя! — приказал он, обхватив ее под животом, чтобы не дать отстраниться ни на дюйм. — Черт, детка!.. Не томи меня.

Рей сглотнула и пробормотала то, что он хотел. Кайло дохнул ей в ухо, кончая и запирая в ее теле узел. И впился зубами в ее метку, укрывая Рей собой, давая почувствовать знакомый прилив теплого семени.

После первого оргазма супруг притих на долгую минуту. Рей замерла, выгнув спину и не шевелясь, пока он замедленно двигался, пытаясь простимулировать новый оргазм. Узел шевельнулся, вынудив ее всхлипнуть и поджать пальцы ног от сладкой пульсации внутри. Так мог пролететь целый час. Кайло это обожал.

— Ш-ш-ш… — Он лег ближе к ней под одеялом. Его бедра не прекращали мягких ритмичных движений. — Я с тобой, малышка.

Ее глаза слепо блуждали по закутку. В гнезде было тепло и мягко — муж всегда заботился о том, чтобы она была сыта, — вот уж истинный рай для любой разумной омеги.

Шершавые пальцы Кайло огладили ее сосок. Рей чувствовала его теплое ровное дыхание на шее, которое участилось, когда он кончил снова. Задрожав, Кайло поцеловал ее плечо, войдя в нее так сильно, как только позволял узел.

По-своему, подумала Рей, он действительно любил ее. Избавил ее от трудностей жизни, принятия решений и подводных камней, которые дарила свобода, — всего, что претило самому существованию омег.

Его ладонь разгладила низ ее плоского живота, под которым, глубоко в ее теле, погружался его член. Быть может, для части омег это и есть судьба. Для тех, кто не преодолевает невидимые преграды, не борется с доминированием альф, для тех, с кем нянчились, кого баловали и стерегли.

— Ты такая хорошенькая штучка! — выдохнул Кайло.

И, наверное, это все, чем она должна быть.