Жаль ему, впрочем, и не было. Сколько он себя помнил, сестра оставалась претенденткой на трон. Прошла особую школу дипломатии, дополнительные уроки политики с королевой, частные занятия по каллиграфии (исправлять было что), и даже продвинутые курсы по этикету (вот уж от чего он был рад откосить). И после этого ей не хватало особенности?
Ладно, править племенем ему не суждено… Но теперь у него есть магия.
Глубин летел к Островному дворцу, его словно подгоняло течением. Все тревоги он сгреб в кучку и раздавил. Он особенный. Не просто очередной принц морских, которому уготовано вести одно из отделений королевской армии, получить обычное образование и жить непримечательной жизнью.
У него магическая сила, и он способен на удивительные дела.
Он пока еще точно не знал, что сотворит, но пытался придумать нечто эдакое, чтобы показать Альбатросу, какой он умный и предусмотрительный.
Островной дворец представлял собой утонченный и обширный комплекс павильонов и двориков, комнат и террас, садов и тропинок, покрывавших целый остров в сердце Морского королевства. Несколько тропинок вели к павильонам над водой, со стеклянными полами, чтобы и на суше драконы могли любоваться морем. Сады украшали статуи бледно-розовых коньков и белых, как кость, дельфинов. Переливающиеся радужными цветами раковины пауа[1] вдоль полированных деревянных стен складывались в узоры в виде морских волн, увенчанных пенными шапками из жемчуга.
Здесь королева Лагуна развлекала гостей из других племен изысканными празднествами по несколько дней подряд. Тут же раз в месяц собиралась королевская семья, поэтому и у Глуби́на тут имелось собственное бунгало, которое он делил с Индиго и Жемчуг.
Для дворцовых событий имелось два главных пляжа. Ради покоя или тихих бесед, в поисках мира, тишины и уединения драконы выбирались на рассветный пляж. Вот Глубин и удивился, что Альбатрос вызвал его на закатный пляж, где часто начинались вечеринки до самого утра. Обычно и королевские свадьбы проходили тут; даже родители Глуби́на, Манта и Риф, пять лет назад женились на закатном пляже.
Однако посреди дня тут было пустынно. Стоя в одиночестве на белом песке, Альбатрос следил, как всплывает Глубин. Волны лизали его когти, размывая песок, но Альбатрос как будто не замечал, что вязнет все глубже.
– Здравствуй, внучок, – приветствовал он Глуби́на, улыбаясь и широко раскинув крылья. – Как сегодня, ощущаешь силу? Готов творить магию?
– Да! – ответил Глубин.
– А ну, покажи мне лапы, – предложил Альбатрос и внимательно присмотрелся к передним лапам, которые Глубин вытянул перед собой, разглядел их со всех сторон, словно пару абсолютно одинаковых изумрудов.
– Гм-м-м, да, занятно, – произнес он наконец. – В этой лапе определенно больше силы, чем в этой.
– Правда? – благоговейно спросил Глубин, разглядывая перепонки на свет.
– Ну конечно, это ясно. Разве не видишь?
Глубин задумчиво кивнул:
– Я… да… конечно, она сильнее… чешется, словно… – Тут он заметил злорадное выражение на морде деда. – Постой. Ты подшутить решил!
Альбатрос тепло рассмеялся, дыша рыбой:
– Не устоял. Прежде поддевать было некого, но теперь-то, думаю, мы знатно повеселимся, выясняя, на что способна твоя магия.
Глубин кивнул и просиял. Прежде дед не вел себя с ним столь общительно. Он всегда такой занятой, что к нему и подойти-то страшно, постоянно работает над проектами для королевы Лагуны. Сколько Глубин помнил деда, тот всегда был добрым, но отстраненным.
– Ну так что, – спросил Альбатрос, ныряя в воду, – поплыли?
– Куда? – спросил Глубин. Он-то ждал урока на пляже, с кокосами, или где-нибудь в тенистом дворике, куда слуги приносили бы им манговый сок и креветок на блюдах.
– Сестра хочет, чтобы я показал тебе свой самый секретный проект, – сообщил Альбатрос. Беспечно вскинув голову, он подмигнул Глуби́ну. – Наверное, чтобы ты мог закончить его, если я вдруг умру.
– О нет, – вскинулся Глубин. – Не надо! У меня никогда не выйдет таких удивительных вещей, как у тебя. – Говоря так, он, впрочем, задумался: правда ли это? Сумеет ли он однажды создать нечто столь же блестящее, как творения деда? Станут ли его любить, уважать и ценить, как Альбатроса?
Глубин немного видел, как работают зачарованные предметы. Самым поразительным ему показалась морская раковина, которая мерцала всякий раз, как кто-то при ней лгал. Предназначалась она королеве – на время допросов и переговоров, но Лагуна разрешала пользоваться ей домочадцам в любое время. С ее помощью Манта и вынудила Индиго с Глубином признаться, что это они подмешали кальмаровы чернила всем в зубную пасту (на самом деле, придумала все Индиго, но Глубин, испугавшись, что их разлучат, разделил с ней вину).
– Ты, наверное, удивишься, – произнес Альбатрос, – но мне нравится твое предложение – не умирать.
Сказав это, он улыбнулся и нырнул. Пришлось Глуби́ну приложить усилия, чтобы не отстать от деда, мощно загребающего крыльями.
Плыли они долго и совсем не в сторону Глубокого дворца. «Куда это мы?» – думал Глубин. Острова в этой стороне лежали редкой россыпью, омываемые сильными течениями. Сквозь толщу воды проникал золотистый солнечный свет, выхватывавший косяки пестрых ярких рыбешек.
Наконец Глубин увидел впереди основание вздымающегося со дна моря острова, окруженного серыми валунами и высокими каменными пиками. Альбатрос направился прямо к зарослям рыже-желтых водорослей, нырнул прямо в этот колышущийся лес. Следом за ним и Глубин проник сквозь липкие стебли в тоннель в толще горы.
Свет померк, и у Глуби́на открылось ночное зрение. Он видел каждый изгиб и поворот тоннеля по мере того, как они заплывали в него все глубже и глубже. Глубин уже подумал, что они с дедом проплывут насквозь весь остров, но тут они оказались в широком открытом озере.
Глубин вынырнул рядом с дедом. Они были в самом сердце острова, окруженные со всех сторон высокими утесами. В ярко-синем небе кружили бакланы.
Посреди озера из воды росло нечто странной формы. На первый взгляд, оно напоминало рог нарвала, как будто кто-то взял и сплел в косичку четыре высоченных белокаменных столба. На равном расстоянии друг от друга из них росли плоские пузыри. Глубин испуганно понял, что они и правда растут: расширяются дюйм за дюймом, медленно, как ползущий по дну морской слизень.
Да и вся конструкция напоминала бесформенный, кривой пузырь, странный нарост на внутренностях прекрасного острова.
– О нет, – обронил Глубин. – Что тут не так?
Альбатрос долгое время молча изучал конструкцию, а потом ответил:
– С чего ты взял, будто здесь что-то не так?
– Э-э… прости, – запинаясь, пробормотал Глубин. – Оно… должно так выглядеть?
Альбатрос окунул голову под воду и снова высунул ее с улыбкой.
– Проект пока не завершен, – беззаботно сказал он. – Только принимает окончательный вид. Должен признать, не думал, что времени уйдет так много. Но когда все будет закончено, поверь, он станет гордостью Морского королевства.
– О, я и не сомневаюсь! – не думая, ответил Глубин. – Он всем понравится! Это ведь… самое лучшее… такое здоровское… – Он умолк, ощущая себя тонущей улиткой.
– Это новый дворец, внучок, – подсказал Альбатрос, разворачиваясь и плывя к ближайшему берегу. – Полностью выращенный за счет дракомантии. Я называю его Летним. Здесь королевская семья будет пережидать самые знойные дни.
Глубин моргнул, оглядывая извивающийся растущий павильон. В голове у него роилась уйма вопросов вроде: «А королева Лагуна знает о нем?», «Тут вообще кто-нибудь жить станет?», «А как оно поймет, что пора перестать расти?» или «Выглядит как-то… жутковато».
Правда, не хотелось показаться деду драконом, лишенным воображения и полным сомнений. Вместо этого Глубин хотел проявить себя выдумщиком, полным энергии и энтузиазма.
Он выбрался на берег рядом с дедом, чувствуя, как грубая галька скребет подбрюшье и хвост. Какое-то время они оба смотрели на зачарованный дворец.
