Откидываю голову назад растроганная его словам, рассказом борьбы с самим собой. Макс борется не с обществом, не его правилам, а с самим собой…

Теплые руки оказываются под свитером и нежно ласкают податливое тело, которое именно ему выгибается навстречу. Горячие губы оставляют жгучие поцелуи на коже, обжигают, выжигая кусок израненной души, заполняя ее нежностью, теплом, возможно даже любовью. Золотые глаза смотрят так пронзительно, глубоко, касаются самой сущности, сметают все границы, что стояли между нами.

— Ты такая красивая… — шепчет. — Тебя послала сама Вселенная. Ты умеешь исцелять. Умеешь вызывать зависимость. Софи, ты как мой собственный наркотик. Он приносит столько удовольствия, что тело не выдерживает. Я не смогу тебя отпустить когда-либо.

Томлюсь от его ласковых слов. Мне нравится тонуть в них как в море с нежными волнами. Нравится быть рядом. Чувствовать его тепло и жажду ко мне. Нравится, что в данный момент, мы находимся в машине, которая напоминает безопасный приют среди урагана, с крепкими стенами и крышей.

Он моё море. Моя стена. Опора.

* * *

Сегодняшний холодный день, после ночи проведенной с Максом в машине, что была полна нежности между нами и таким тихим, щемящим чувством тепла и влюбленности, кажется не настоящим, не реальным. Ощущение, будто когда шагаю по улице, все вокруг — виртуальная реальность, а не моя жизнь. Сегодня я несу наш разговор с Олей следователю. Не знаю, даст ли это хоть что-то, но надеюсь на лучшее.

Из темных небес на землю падает дождь и хлопья снега, оставляя мокрые следы на асфальте, превращая листья в грязь. Люди вокруг такие же тусклые, как и природа, что медленно впадает в спячку, будто медведь, испытывая потребность в отдыхе. Свет от фар машин разрезает легкую серость в воздухе, хоть как-то даря надежду на радость, как те маленькие лучики солнца, которого так не хватает.

Вхожу в участок и направляюсь к следователю. Мужчина — Андрей Мирославович — уже ждет меня в холодном кабинете, окно которого заложено старыми, неухоженными вазонами с увядшими листьями.

— Доброе утро, госпожа Ярецкая. — Он приветливо улыбается, будто недавно не собирался прижать Макса к стене психологическим воздействием и предлагает присесть рядом. — Сначала хочу сказать, что дело продвигается вперед. И хотя отец Назара Руденко сообщает, что такого не могло произойти, но отказать нам в общении с сыном не смог, не вызывая нарушения Конституции. Назар подтверждает ваши слова. Точнее почти все ваши слова, кроме орального изнасилования.

Трудно глотаю ком в горле даже не удивляясь, что Назар не подтвердил подобное.

— Я и не сомневалась, что он будет все, сказанное мной, отрицать. Но вот, послушайте. — Ставлю телефон на стол и включаю наш с Олей разговор. Следователь внимательно слушает, хмурит брови и смотрит на меня.

— Насколько понимаю этот разговор состоялся с вашей одногруппницей, которая и пригласила вас в ночной клуб в тот день?

— Да.

— Что ж, разговор стоит внимания и его нужно будет предъявить в суде. Но я бы не рассчитывал на то, что эти слова помогут вам наказать Назара Руденко. Вам нужен хороший адвокат. И доказательства.

Сжимаю плечами, забираю телефон, отмечаясь у следователя и ухожу из участка. Я знаю, что нужен хороший адвокат, но из-за того, что я совершеннолетняя, и полиция не связывалась с моими родителями у меня нет на него денег. Единственное, что есть, обещание Макса о помощи.

До самого вечера брожу по городу сама. Мне нужно взвесить все, обдумать и перестать нервничать по любому поводу. Хочется снова прижаться к груди Макса и почувствовать себя защищенной, но нельзя. Я должна сама с этим справиться. Должна сам научиться не просто отвечать за свои действия, но и бороться с ними, принимать и гордо задрав голову, наплевав на все, идти вперед. Я сильная. Я смогу.

Не замечаю, в раздумьях, что на улице темнеет, а тело уже дрожит от холода. Не замечаю, что сижу в каком-то, богом забытом дворике и, пью кофе из пластикового стаканчика, которое уже давно остыло. Не замечаю, как снег превратился в снежинки и теперь кружит вокруг меня, засыпая все, окрашивая осенний, болотный мир в белый.

Неожиданно рядом со мной останавливается джип. Из него вылезает парень. Лицо все еще в синяках, а в глазах пылает ярость и ненависть.

— Вот так встреча, правда?

Замираю, на мгновение потеряв возможность думать, говорить… Назар. Что он здесь делает? Как нашел меня? Неужели его уже выписали из больницы? Страх волнами бежит по телу. Пронизывает каждый его кусочек. Бьет в сердце, словно напуганная птица соревнуется с ловушкой и явно проигрывает. Я не знаю, что делать. Хочется сорваться и бежать.

— Еду я тут мимо дворов в поисках местности где бы сходить в кусты, потому что сил терпеть нет, а здесь сидит она — виновница всех моих бед, включая это! — Показывает пальцем на подбитый глаз. — Представляешь, как я обрадовался?

— Не подходи ко мне! — Сычу, вернув способность говорить. Встаю с лавочки, обхожу ее, разделяя пространство между нами куском дерева. — Иначе заявлю о новом нападении!

— И как докажешь? — Насмехается. — Ты же понимаешь, что не сможешь доказать свое, цитирую: «Оральное изнасилование»!

Незаметно достаю телефон из кармана пальто и включаю камеру. Мне везет, Назар встает напротив фар так, что его лицо очень хорошо видно.

— А что, правда глаза колет? Теперь боишься? Страшно стало за свою задницу? — Чувствую себя значительно смелее с будущими видео доказательствами вины. — А мне не было страшно, когда ты заставил меня? Или я просила об этом? Я так не рассчитываюсь за вино. Я не Оля. Я не одна из тех девушек кто хочет хорошо жить оплачивая это только причинным местом!

— София, отсосала ты очень плохо. Очень и очень. Ну подумаешь, немного заставил тебя. Подумаешь синяки остались. Нужно было не сопротивляться. — Злобно говорит. А я рада, что стою в ореоле темноты и он не видит моей улыбки, не видит, что признается на камеру!

— Ты заставил меня, а потом выбросил униженную на улицу как мусор!

— Пффф, так вы и есть мусор.

— Это месть? За то, что не обращала на тебя внимания? Оля сказала, что ты давно меня заметил!

— София, мне от таких провинциалок, как ты, нужно только одно, чтобы хорошо работали ртом за выпивку в баре. Чихал я на тебя с высокой горы!!! — А потом он делает шаг ко мне и замечает смартфон в руках. — Ах ты сука! Снимаешь?

Подлетает, выбивает телефон из рук и следующее, что чувствую, как падаю на холодную землю, а на лице пылает пощечина от его ладони.

— Думала хитрее? — Поднимает телефон с земли, снова бросает на асфальт и топчет ногой. — Ты ошиблась!

Поворачивается ко мне, пока я продолжаю сидеть на земле, чувствуя, как слезы заливают лицо. Я снова слабая девушка. Все еще сломана. Чувствую себя так, будто снова сижу под дождем рядом с гаражами после предыдущего унижения….

Назар хватает за волосы и тянет к джипу. Пытаюсь вырваться, оглядываюсь в поисках помощи и даже вижу двух мужчин, которые посмотрев на нас просто проходят мимо. Будто меня тянут насильно к машине не на их глазах! Будто это их не касается!

Назар заталкивает меня на заднее сиденье и залезает следом. Закрывает дверцу, бьет еще раз по лицу и пока рыдаю и завываю от новой порции боли перелезает вперед, блокирует двери и заводит машину.

— Поиграем?

Глава 20

— Отпусти!

Ненависть заполняет меня всю. От пяток до головы. Я неистовствую, перестаю себя контролировать, и подвергаюсь новой волне страха. Тянусь к рулю, но Руденко выворачивает руку так, что сгибаюсь пополам от боли.

— Тварь. Сдохни!

— Закрой свой рот! — кричит. Сквозь затемненное окно вижу, как мчимся вперед, минуя редкие авто. Сколько времени сейчас? Где мы?

Опять пытаюсь добраться до руля или выхватить из его левой руки телефон, но он не дает этого сделать, как ни стараюсь. Не жалея сил бьет снова по лицу локтем и я падаю спиной на сиденье, чувствуя, как отчаяние, страх, боль берут в плен моё тело. Сначала тело дрожит будто у меня припадок. Затем перестаю чувствовать конечности, которые почему-то онемели от ужаса, что проник в сознание. А потом понимаю, что возможно, если выйду отсюда живой, то сломанной навсегда… и теряюсь в темноте.