Девушка, чуть приподняв бровки, уставилась на него блекло-голубыми глазами, аккуратно подведёнными чёрным карандашом. Затем, бросив взгляд за его спину, с лёгким нетерпением произнесла, чуть сморщив ярко накрашенные губки:

   - Нет, - затем, помедлив, добавила, пожав плечами: - Ну, если кто попросит...

   - По-про-сит, - по слогам повторил Ким. Ему внезапно пришла шальная мысль: "А что, очень даже вероятно!"

   Включив всё своё обаяние, оперативник ласково проворковал:

   - Вы любите капуччино?

   Но то ли обаяния в его голосе было мало, то ли ласкового воркования не получилось - блондинка холодным тоном отрубила:

   - Нет. Кофе портит цвет лица.

   "Чёрт, ну, что за кукла... Ну никак не проймёшь её. Надо Фудзияму подключать!"

   Немного помявшись, он, было, открыл рот, но тут девушка вперилась в него взглядом, температура которого явно опустилась ниже точки замерзания, и процедила сквозь зубы:

   - Вы беременны? Может, вам нужна помощь? Тогда позову охрану.

   Ким хотел уже вынуть удостоверение, но что-то его остановило: "Нет, погодь, светиться не надо. Что-то ты нервничаешь, куколка. Вопросы-то безобидные, а ты уже красными пятнами вся покрылась. Ещё немного, и штукатурка с личика посыплется".

   - Всё, сдаюсь, сдаюсь... - он в шутку поднял руки и направился к выходу.

   На улице, вынув телефон, набрал номер Шершня и безапелляционно произнёс:

   - Слушай, Фудзияма, тут кое-что наметилось. Дуй сюда, и по-быстрому, - он продиктовал адрес и, выключив телефон, осмотрелся по сторонам.

   Опускались сумерки. Наступал тот временной промежуток, когда уже закончился день, но ещё не настала ночь. Владимир верил, что в это междувременье что-то в природе происходит. Это всё равно, как Час Быка или дни Гекаты, когда Луна, затемнённая Землёй, воздействует на неё каким-то магическим образом. Его охватило необъяснимое предчувствие приближения какого-то важного для него события. События, которое, может быть, изменит всю его жизнь... Откуда оно возникло, он не мог понять. Проносившиеся мимо машины, спешащие куда-то люди, погружённые в свои проблемы. Весь этот звон, треск, гул... Казалось, что он наблюдает за происходящим из другого измерения и видит себя со стороны в этом энергетическом вихре, воронкой затягивающей его в свою бездну.

   - Эй! Ты что стоишь, как сомнамбула? Спишь с открытыми глазами? - резкий толчок в плечо заставил Владимира вздрогнуть. Грохот города обрушился на него с удвоенной силой, ввинчивая в реальность.

   Шершень стоял рядом и, наклонив лысую голову, заглядывал ему в глаза.

   - Маленький принц, просыпайся, твоя розочка пришла! - хохотнул он, довольный своей шуткой. - Ну, что тут за проблема?

   - Что-то в последнее время у тебя шутки со сложным философским подтекстом, - недовольно произнёс Ким, потирая плечо.

   - Значится так - как говорил капитан Жеглов. У меня предчувствие, что наша потерпевшая была здесь. Куколка, что заведует регистратурой, психует, не пойму почему, - он сделал паузу. - Я решил не вводить в ступор эту ксерокопию барби своим удостоверением. Чувствую, надо работать тихо, она как-то нервничает. Не знаю, может, нос не попудрила, а может, что и другое... Мои предположения: наша пострадавшая пришла в консультацию, и кто-то её отсюда увёл. Каким образом можно увести женщину, находившуюся в здравом уме и памяти, чтобы она не сопротивлялась? - он опять сделал паузу и выжидающе посмотрел на Олега.

   - Дав ей нитразепам, чтобы вызвать полуобморочное состояние и нарушение координации движений, - закончил Шершень мысль.

   - Вот за что я в тебя такой влюблённый, что ты такой умный, - хлопнул друга по плечу Владимир. - Что спрашивать у этой куколки знаешь? Предупреждаю, она - крепкий орешек, этакий персик тридцатилетней выдержки, так что вперёд, ты у нас известный сердцеед. Короче, работай, а я пивка пойду попью, что-то в горле пересохло, - он кивнул на вывеску, где белый медведь держал бочонок. - Я буду в том баре.

   Не успел Владимир насладиться и половиной кружки пива, как в бар вошёл Шершень и, пробравшись к столику, вполголоса произнёс:

   - Едем. Та куколка ушла с работы.

   - Вот зараза! - вскрикнул поражённый Ким. - То-то она всё кривилась, словно у неё флюс вскочил. Не случайно наша дамочка сбежала, чувствую, что разговор с ней будет обоюдно познавательный.

   - Да, ещё, что я узнал. Нашу пострадавшую зовут Илона Остроумова. Она здесь наблюдалась. У меня её адрес и адрес твоей куколки. Как распределимся?

   - Думаю, вместе надо ехать к куколке, кстати, как её имя?

   - Оксана Хмелевская.

   - Хмелевская, - повторил Ким. - Это не она пишет детективы?

   Шершень выпучил глаза на Владимира и покрутил пальцем около виска.

   - Ты, Володька, что-то совсем плохой стал... Та в Польше, а эта - здесь.

   - Нет? Ну, тогда поехали, нанесём визит мадам Хмелевской, которая не пишет детективы, - Ким еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.

   Они быстро нашли дом. Небольшая пятиэтажка, типичная хрущёвка затерялась в зелени старых клёнов и кустов жасмина.

   - Живописное место, старый район. Здесь и воздух совсем другой, - произнёс Шершень, вылезая из машины, вдыхая полной грудью и поводя носом. Ким нетерпеливо поджидал его, осматривая дом.

   - Ты из эйфории-то выпади, - пробурчал он недовольно. - Лучше "макарыча" приготовь, чёрт его знает, что за сюрприз нам приготовила мадам Хмелевская.