Про омут говорили, что там утонула то ли лошадь, то ли корова. Что глубина там метра три, да ещё и водоворот, а на дне – бьёт ключ. Правда, сами мы, кроме дохлой свиньи, листьев мать-и-мачехи и запасов жёлтой глины, там ничего не видели. Но всё равно было страшно. Так страшно, что подходить не хотелось совсем, а глубину замерить – тем более. Тут мальчишек посетила идея! Они схватили с двух сторон кабину от трактора "Беларусь", раскачали её и запустили по склону в омут. Мы уже готовились считать бульки и секунды, которые уйдут на погружение, как вдруг кабина встала почти во весь рост посреди омута! Как-то стало сразу печально, мы дружно развернулись и ушли к своему новому домику, прихватив находки. Кто-то тащил дверь от "ЗИЛа", кто-то кусок крыла комбайна "Нива", а кто-то нашёл огромный алюминиевый чайник и тоже его прихватил. На чайнике-то мы и погорели.

Со второго захода весь строительный материал был в достатке. Даже кусок стальной проволоки пригодился: он выполнял роль громоотвода! Весь день мы носились на лугу около нового домика, "ходили на работу" в ближайший комбайн, кто – в "Колос", кто – в "Ниву". Утром проверили громоотвод – кончик был сплющен, Лёшка ликовал:

– Вот! Не зря я его сделал! Железо же кругом! А так громоотвод спас!

Кого и от чего – Лёха объяснить не мог, ведь ни грома, ни молний в ту ночь не было. Но он всё равно был очень горд.

Тут кто-то вспомнил про чайник и предложил его вскипятить. Снова разделились: кто-то пошёл за дровами, а кто-то за водой. Мне досталась вода. Лезть в омут было всё равно страшно, пошли к ручью, где водились тритоны. Когда все надежды поймать хоть одного уже растаяли, мы наконец-то набрали воды. В это время в кабине под сиденьем водителя уже разжигали огонь.

Чайник начал греться довольно быстро. Тут вдруг Колька не выдержал и побежал домой. Рассказать маме про такую удачу! Вернулись они уже вместе под звуки сипящего чайника. В тот момент, когда мы разбегались в разные стороны, очень пожалели, что наглухо заделали все окна и двери, кроме одной. Дальше Колька с красным ухом стоял у кабины и смотрел, как его мама заливает из так и не закипевшего чайника наш костёр. А мы наблюдали за этим издалека. На всякий случай.

На следующее утро нам объявили войну. Если честно, сначала мы подумали, что это Колькина мама разгромила нашу кабину, чтобы мы туда не бегали. Но оказалось, что она не против кабины, а только против костров и чайников и вообще… ещё спит.

На нас совершило набег соседское племя! Не сказать, чтобы мы с ними не дружили. Так… Дрались иногда. В основном, старались не связываться и жить каждый на своей земле.

В этот раз они позавидовали нашей кабине и, поскольку укатить её, обвешенную броней, уже не получалось, решили просто сорвать всё, что можно. Повреждения были не сильными, но обидными. Кое-что из запчастей они утащили с собой. А теперь сидели на вершине самого большого из своих обмётов и смеялись над нами. Это было обидно вдвойне. В открытый бой они не вышли. Пришлось молча чинить кабину и мириться с несправедливостью.

Дом 4

Весь день мы сидели в кабине, даже ходили обедать по очереди. Вражеское племя пыталось приблизиться и утащить что-то ещё. Они официально заявили, что хоть это и наша земля, но покоя нам не будет. На следующее утро они разобрали все баррикады, кабина предстала в своём прежнем голом состоянии.

После недолгих раздумий было решено тащить её к нам домой. Причём срочно, потому что вражеское племя уже утащило одну кабину метров на 30 в свою сторону. К дому надо было спускаться с горки, тащить железяку не хватило бы сил, поэтому попробовали её катить.

Колька с Лёшкой с разбега прыгали на дверные проемы, а мы со Светкой толкали её сзади. Когда кабина начинала падать, мальчишки спрыгивали с неё, а мы отбегали в сторону. И так весь путь до дома. Конечно, у дома баб Поля не разрешила её оставить, поэтому пришлось затаскивать под черёмуху через заросли дикой вишни и ежевики. Туда точно никакое вражеское племя не сунется!

Вдохновленные успехом, мы таким же образом прикатили и сенокосилку от комбайна, но никто так и не понял зачем. А потом притащили какую-то странную серую штуку, похожую на кабину старинного самолёта. Крылья из досок, которые мы пытались примотать проволокой, держались плохо, поэтому мы включали фантазию и представляли себя в самолёте!

Кругом были кусты, поэтому не было смысла закрывать у кабины окна и двери. Уже вполне можно было играть и так

.

КОТЯТА

У нас жили две кошки. Мурка и Белка. Мурка была пёстрая, а Белка белая с яркими чёрно-рыжими узорами. У Белки не было котят, но она всегда очень их хотела, поэтому каждое лето брала на воспитание Муркино потомство. Однажды Мурка с чердака притащила трёх котят, видимо, чтобы похвастаться. Они были уже не совсем маленькими, с открытыми глазками, чёткими серыми полосками на пузатых боках. Как и всегда, обе кошки кормили и воспитывали котят вместе. Мы тоже решили помочь Мурке.

Для начала поделили котят. Один, который больше был похож на Мурку, достался мне, потому что она считалась моей кошкой. А второй и третий котёнок достались Светке и Лёлику. Их котята не были так сильно похожи на Мурку, зато были очень похожи друг на друга. Светка с Лёликом – родные брат и сестра, поэтому и их котята должны быть похожими. Так мы рассудили.

Потом мы слазали на чердак и достали две большие плетёные корзинки, на сундуке взяли моток ниток, на окне – ножницы и соорудили котятам люльки. Повесили эти люльки на крыльце и стали их качать. Кошки терпели. Котята тоже, потому что сложно сопротивляться, когда тебя запеленали по самые уши. Так и лежали три колбаски в плетёных корзинках, пока не пришла баб Поля.

Она сказала, что котят нельзя забирать от кошки, что они маленькие и должны часто есть – кормить их должны кошки, а не мы. Мы тут же посадили кошек в корзины и стали качать вместе с котятами. Кошек две, корзинок тоже. Всё прекрасно поделилось. Но, как всем известно, "кот кататься не привык, опрокинул грузовик".

Видимо, наши Мурка и Белка были тому коту родней. Из корзин они прыгнули так, что чуть не катапультировали котят. Пришлось снимать люльки, оставлять только одну корзину, да и ту на полу, чтобы воссоединить в ней всё счастливое кошачье семейство.

Конечно, за лето этим котятам много что пришлось от нас пережить, но в итоге они, по признанию баб Поли, выросли красивыми да гладкими, и были подкинуты кому-то на огород во время уборки картошки. Впрочем, она ни капли не сомневалась, что такие красавцы точно нашли свой дом.

ЧЕРЁМУХА

После того как нашим постоянным домиком стала канава в зарослях вишни, ежевики и черемухи, в которую мы затащили кабину от трактора и косилку от комбайна, нас можно было найти только там. Это место мы стали звать Черёмуха. Канаву поделили на "дом", "работу", "кухню", даже выделили уголок для "детской". Детьми были, конечно, не мы, а котята, которые жили в большом фанерном ящике, как раз таком, как у Печкина в "Простоквашино".

Как-то раз, когда все были в сборе, мы полдня провозились в своём укрытии, а потом ушли обедать. Котята мирно спали в своём ящике, прикрытом сверху тёмным кукольным одеялом, потому что для них "наступила ночь".

Внезапно начался ливень. Мы заволновались:

– Там же котята! Надо спасать!

Но баб Поля была строга:

– Ишь чаво удумали! Какия котяты?! Они-цать там сидять! Ничаво с ним не будеть.

– Ну, ба, они же маленькие! Утонут!

– Они чаво ж, глупые что ля? Сбягуть!

Как только ливень прекратился, мы бросились в Черёмуху! Перед нами развернулась ужасная картина: канава была полна воды! Пеньки, которые на "кухне" нам служили табуретками, мирно плавали в окружении палочек, веточек и прочего мусора, поднявшегося со дна канавы. А котят не было… На какое-то мгновение показалось, что они на самом деле сбежали, да ещё и ящик с собой прихватили!!! Но тут два Лёшки вдруг заметили какое-то странное шевеление в кустах в самом конце канавы: