— Не хотел считаться с людьми, творениями Отца нашего? Так живи среди них. Или ещё ниже.

Голос строгого Михаила отразился эхом в сознании младшего архангела, но больше тот не показал слабости. Неожиданно для себя же, Светоносный оскалился.

— А ты живи под куполом подданства и неравенства, папенькин сынок.

Далее всю площадь озарил яркий свет, ослепивший восстанавливавшегося Габриэля и Анну с Бальтазаром, а также Рафаила.

***

Площадь опустела. На одного участника недавнего разбирательства стало меньше, затянулась чёрная дыра в земле. Амбиции всех утихли. Чак скрылся в неизвестном направлении, не оповестив об этом ни одного из оставшихся в Раю сыновей. Новый план, новые идеи, новые дела. И все запредельно тайно.

Троица бездействующих лиц продолжала сидеть там же, но теперь их выражения сменились ужасом. Даже Рафаил вдруг осознал, что завтра никто не сможет дать умный совет по развитию гарнизона, начеркать сюжет тренировок. Михаил никогда не занимался этим, только Люцифер. И его не стало.

Бессознательное состояние не могло длиться вечно, и Аммит резко открыла глаза. Тело чуть ломило, гудела голова. Она провела по лбу, внезапно прокрутив моменты дня, и встрепенулась. У места, где ещё совсем недавно красовалась темнота, стоял безмолвный Михаил. Он гипнотизировал себя в землю, его рвение удовлетворить желание Чака ушло в убыль, взгляд вновь прояснился. Старший сын не сразу заметил стремительно подбежавшую девушку.

Но быстро сообразил.

— Аммит, успокойся!

Архангел перекрыл ей ход, оставил руку на талии и вернул к себе ближе. Ангелесса прекратила бег, встав как вкопанная, пока не оглянула площадь.

— Что? Что ты сделал?!

— Исполнил долг перед Отцом.

— Стало легче? — собрав брови вместе, дрожащими губами произнесла она. Архистратиг опустил голову. — Он являлся твоим братом. Да, у вас не совпали мнения относительно людей. И да, Люцифер не прав. Но был ли прав ты? Каждый же выражает свою позицию как считает нужным, свобода слова. Или нет? — она склонила голову к другому плечу, стараясь увидеть хоть каплю эмоций нейтрального архангела. — Михаил. Скажи что-нибудь. Пожалуйста.

Но он молчал. Мысленно был согласен с доводом девушки, однако честь не позволяла даже кивнуть в солидарность мнений, что возмутило Аммит.

— Сделал дело, а теперь в молчанку играть собрался?!

Не произошло реакции и на сей раз. Ангелесса не уследила, как её кулаки стали бить по груди мужчины.

— Ты! Ты же говорил мне про честность, благие намерения, про совесть, милосердие! Выходит, лгал?

Вдалеке поднялся Габриэль, уже в состоянии здравого ума и излечившегося тела. Но не бодрого духа. Он заметил взрыв эмоций подруги и попытки Михаила успокоить её — архангел цеплялся за руки ангелессы, пытался обнять, блокировал новые удары, но не старался применить ни одну из способностей. Ведь всё-таки правда была за ней.

Аммит оттолкнула затихшего архистратига, несильно и без особой ненависти, потому что любила и не могла серьезно навредить. Девушка испуганно смотрела на мужчину, медленно отходя назад: казался справедливым, но понимающим, а оказался справедливым, но черствым. Для неё стало страшным даже простое нахождение Михаила рядом. Но ангелесса уверенно отвернулась и направилась туда, где ещё недавно находилась чёрная пространственная дыра, страх вызывающая лишь одним видом. Она присела на колени, тронув землю трясущейся рукой. Всего несколько мгновений назад он был здесь. Был. Аммит закрыла рот ладонью, чтобы не закричать, эмоции не выпускала наружу. Немая боль. Немая скорбь.

А всё-таки когда подняла голову, застала напротив себя Габриэля. На нем также не было лица. Вместо спокойствия его приход усугубил положение. Ангелесса вновь припала к земле и провела ладонью по прямой, по щекам уже лились слёзы рекой, душа старалась вырваться и не возвращаться никогда.

Не менее расстроенный Габриэль присел перед ней на колени, погладив девушку по голове. Руки дрожали, голос куда-то исчез. Как и желание оборачиваться. Но архистратига на площади уже не было. Михаил не выдержал страданий возлюбленной, которые сам и причинил.

А та не спеша поднялась с земли, переглянувшись с печальным проказником, и они обнялись, уже пытаясь успокоить друг друга. За ними наблюдал удивлённый Кастиэль, так не вовремя и некстати оставивший детскую.

После истории с падением одного из верховных существ на Небесах не осталось былого покоя. Многие ангелы пали следом, другие покинули Рай по собственной инициативе, как например хулиган Бальтазар, прихвативший «парочку» интересных орудий с собой, третьи стали жёстче. Так и закончились славные времена, толком и не начавшись.