– Раздевайся, мой руки и садись кушать! – сказала мама, поцеловав меня в лоб. Она даже не предполагала, что целует и собирается кормить двоечника. Но скоро узнает. Мама обычно спрашивает дневник после того, как я поем. А папа поинтересуется моей успеваемостью прямо с порога, как только придет с работы. Дневник он не смотрит – верит на слово. Но не соврешь ведь при маме, что все нормально.
Кушать мне совсем не хотелось, то ли после сытного пирожного, то ли из-за предстоящей ругани. Поэтому, когда мама вышла с кухни, я скормил свой обед кошке Алиске. Также, кстати, зовут и мою младшую сестренку. У родителей моих, очевидно, с фантазией не очень. Завершив, таким образом, прием пищи, я пошел в свою комнату. Открыв рюкзак, я увидел две конфеты и подумал, хорошо хоть замечания за опоздания в дневник не записали. Хотя и за две двойки родители меня могут лишить компьютера на пару недель. Да это не так страшно. Хуже всего, что сегодняшняя футбольная встреча с 6 «Б» была под угрозой поражения. Если меня не отпустят на нее, наш класс точно проиграет. Я ведь лучший нападающий в команде.
– Как дела в школе? – спросила мама, войдя в мою комнату.
«Началось!» – подумал я.
– Судя по выражению лица, дела у тебя не очень, – догадалась мама. – Что, опять двойка?!
– Двойка, – тяжело вздохнул я, – опять.
– И по какому же предмету, – мама взяла дневник и стала нервно перелистывать его в поисках нужной страницы, – по математике? Или Истории? А может быть по литературе?
– По Истории, – тихо ответил я, – и по литературе.
– Как?! Две двойки?! – возмущенно воскликнула мама.
– Нет, одна, – поспешил я ее успокоить. – По истории одна…, и еще одна по литературе.
Тут мама нашла нужную страницу.
– Балбес! – улыбнулась вдруг она и легонько шлепнула меня дневником по макушке. – А я уж поверила, что ты действительно две пары в один день получил. А ты две четверки заработал – молодец!
Мама положила дневник на стол и вышла из комнаты. А я с недоумением впился взглядом в две ярко-красные двойки на раскрытой странице. Со зрением у мамы было все в порядке, она даже очков не носила. Не могла ведь цифры перепутать – она же бухгалтер. Я пролистал пару страниц и все понял. Вот, две недели назад, как раз в среду, в дневнике красуются две четверки. Одна за списанную проверочную по истории, а другая честно заработанная за чтение стихотворения по литературе. Значит, мама открыла не ту страницу! Я было, уже обрадовался, но вспомнил, что как раз в ту среду, папа пожелал увидеть две четверки собственными глазами. Не исключено, что захочет удостовериться и сегодня. После радостной новости от мамы, увидеть в дневнике две «параши»…! Папа будет расстроен. А ведь еще и мама расстроится из-за своей оплошности…
Размышляя над своим ярким, но не радостным недалеким будущим, я не заметил, как развернул и пихнул в рот одну из конфет. Почувствовав ее вкус, я как будто бы отключился на какое-то время. Ничего вкусней я не пробовал, разве что сегодняшние пирожные. А когда я пришел в себя, то обнаружил на столе два фантика. Даже не заметил, как съел вторую конфету.
А тут и папа пришел.
Так вот почему…
Я шагал на футбол в полном изумлении. Оба родителя смотрели на двойки в дневнике и видели в них четверки. И страница была та, что нужно, я сам открыл и показал им еще раз. А они сказали: «Так держать!». Размышляя в чем здесь причина, я не заметил старичка перед пешеходным переходом и натолкнулся на него.
– Простите! – поспешил я извиниться. – Я задумался и не заметил вас.
– А о чем задумались, молодой человек? – поинтересовался дедушка.
– Да, так…, – неопределенно ответил я и начал переходить дорогу.
– Уж, не о том ли, почему ваши родители видят хорошие отметки вместо двоек? – донесся сзади голос старика.
Я обернулся. Не может быть! На меня, улыбаясь, смотрел Иоганн Свит, с седой головой, такими же усами, в очках и с клюкой.
– Это вы? – удивился я и подошел к нему.
– Это я, – ответил дедушка Свит. – А ты, как я вижу, договор совсем не читал. Пункт 306.254. «Поставщик обязуется не допустить наказания Круглого двоечника за двойки родителями последнего…»
– То есть вместо всех двоек, которые я получу, родители будут видеть четверки?
– Ты чего здесь стоишь, – спросил подошедший Серега Антонов, – зеленый ведь горит?
– Не видишь, что ли, с человеком разговариваю, – ответил я, но обернувшись, увидел, что Иоганна Свита и след простыл.
– С каким еще человеком? Пошли скорей, а то на футбол опоздаем!
Сомнительная замена, неожиданная усталость, вымученная ничья и обидное поражение.
– Как ты умудрился палец травмировать, – кричал я на Димку Лапшинова, нашего вратаря, – да еще прямо перед игрой с Бэшками?!
– Да я орехи грецкие молотком колол, – оправдывался Димон, – ну и заехал себе прямо по пальцу. Знаешь, как больно?!
– Не знаю и знать не хочу! – зло ответил я. – Знаю только, что мы без вратаря остались!
– Даня, все в норме! – подбежал ко мне уже переодетый Антонов. – Буров пришел болеть, я с ним договорился. Он постоит.
– Этот жиртряс?! – воскликнул я. – Да Димон лучше с одной рукой отыграет!
–Ты что?! – запротестовал Лапшинов. – Да я пальцами пошевелить не могу. Как я мячи брать буду? А Санек нормально отстоит. Вы им бить не давайте! А ты, Даня, наколоти им, как в прошлый раз!
– Черт с вами! – махнул я рукой. – Буров, давай на ворота! И только попробуй пропустить! А ты, орехожёр, лечи руку и чтоб к игре с «Г»–шками был в форме.
– Да будет он в форме, – ответил за Димку Серега Антонов, – сам то, когда форму оденешь? До начала игры минута.
Я и в самом деле так распереживался из-за вратаря, что забыл переодеться. Быстро напялив футболку, шорты и кроссовки, я выбежал на поле. Наш физрук Виктор Сергеевич сегодня ушел на какие-то городские соревнования, и матч судил десятиклассник Сотов. Он дунул в свисток, и игра началась.
С первых же минут наша команда, во многом благодаря мне, завладела инициативой. Но Бэшки, зная, кто лучший игрок, нападали на меня сразу вдвоем, а то и втроем. Я несколько раз отдавал хорошие пасы Антонову, но тот, раззява, или не мог нормально принять, или точно пробить. На наши ворота тоже было пару атак, которые закончились ударами издали. Слава Богу, не в створы ворот, а то Буров не взял бы мяч.
К концу первого тайма я изрядно устал, чего раньше за собой не наблюдал. Обычно я без устали отыгрывал весь матч, а тут неожиданно выдохся. На последней минуте я изловчился, перехватил неточный пас защитника и вколотил мяч в ворота. Наши болельщики радостно закричали. Среди них, я заметил нашу одноклассницу Настьку Куликову. Она размахивала самодельным плакатом «6 В вперед!!! Даня, Молодец!!!» Настька, похоже, втюрилась в меня. Наверное, после того случая, когда я помог ей отделаться от прилипчивого ухажера.
С месяц назад иду из школы, смотрю, новенький из «А» класса (Сладков, кажется, его фамилия), стоит и держит Куликову за руку. И довольно так улыбается.
– Да отстань ты! Не пойду я с тобой в кино! – кричит Настя и пытается высвободиться.
– А в кафе? – противным голосом гнусавит Сладков, стараясь ухватить Куликову за вторую руку.
Не то что бы мне какое-то дело до Куликовой было, но просто обидно: без году неделю учится в нашей школе, а уже подкатывает к девчонкам, да еще и не из своего класса.
– Настя, что пристает к тебе этот новенький? – спрашиваю, подойдя к ним.
– Иди парень, уроки делай! – отвечает мне обнаглевший «казанова», – А мы с Настей в кафе собираемся.
– Никуда я с тобой не собираюсь! – ответила ему Настя, наконец-то, освободившись.
А я ничего не стал говорить, размахнулся, да как закатал герою–любовнику в глаз. Он только в клумбу – бряк! Аж, туфли в воздух подлетели. Вскочил на ноги, я приготовился, думал, бросится на меня. А он отряхнулся и, держась за опухший глаз, сказал:
