Только на земле Зазнайка наконец успокоился и пробормотал:

– Это было феерично!

А ещё через минуту, чтоб окончательно скрыть от окружающих охватившее смятение, Зазнайка предложил оборудовать все кресла ремнями безопасности! Эта идея не выглядела глупой. И даже Розочка поняла, что Зазнайка прижался к ней в полёте вовсе не со зла. Просто ему там не было за что вцепиться руками!

Расторопкин, Смекалкин и Грифик ещё что-то обговаривали с Розочкой, прежде чем расстаться. Зазнайка уже не слушал их речей. Он удалился подальше – три раза обошёл вокруг электровертолёта, рассматривая отдельные детали и узлы. У него от полёта остались такие впечатления, которых ещё не испытывал никогда в своей жизни. И день этот запомнился навсегда, как и выученные слова, которые стучали в висках от повторения: «ноу-хау… ноу-хау… ноу-хау».

Розочка окликнула Зазнайку, сказала, что настало время уезжать. Она поблагодарила своих друзей из Синей страны и пригласила на свои курсы на следующую среду – всех троих, чтобы поделились с малышами и малышками Красной страны своими достижениями! Те пообещали прибыть, и Росторопкин со Смекалкиным сопроводили Розочку и Зазнайку до границы. Сопровождать своих гостей всюду считалось правилом этики. Расставшись у пограничного поста, Розочка нажала на педаль газа и помахала издалека друзьям рукой. До дома добрались ещё за более короткое время.

Покуда мчались на велосипеде с электромотором, ветер шелестел прямо по ушам Зазнайки, но под колёсами ощущалась твёрдая почва! Поэтому паники и смятения в душе не было. Зазнайка почувствовал тут уже настоящую феерию от приключений и новых знакомств с друзьями из Синей страны!

– Каковы впечатления от полей и лесов, которые были видны сверху? – спросила Розочка его у подъезда.

– Очень хорошие впечатления, – зачем-то соврал Зазнайка. Он вообще не помнил ни лесов, ни полей. Перед его глазами в полёте мелькали только ужас и облака!

– Во всяком случае, пообещай мне до поры до времени никому не рассказывать, где ты побывал сегодня и что видел!

Розочка взяла с Зазнайки слово, чтоб тот не разболтал кому-нибудь и не приплёл какой-то лишней выдуманной отсебятины.

На следующий день с самого утра предстояло пойти на занятия к Розочке. Там Зазнайка ожидал услышать выступления докладчиков, – чем те занимались в последнее время и чего достигли. Особый интерес вызывали предполагаемые рассказы Учки, а также других “славных” кумиров из Красной страны и соседних стран, – всех тех, кого Розочка специально пригласила для докладов.

Зазнайка сам себя тоже считал славным, хотя ничем особо не прославился.

Среди горожан его считали простым зазнайкой.

“Славными” называли только тех, кто чем-то прославился, и поэтому был известен всем другим жителям. Никаких привилегий известность или слава не давали. Тем не менее, остальные горожане по обыкновению подражали славным, искали в них настоящих кумиров или героев. Зазнайка подражал своему кумиру Обормоткину, но носил на голове не красную панаму, как Обормоткин, а синюю кепку. Одевал он её не всегда, а только по праздникам или в те дни, когда был на виду у остальных горожан.

У Зазнайки пшеничные вихры торчали из-под кепки в стороны и напоминали яркое Солнышко, выглядывавшее из-под синей тучки. Это выглядело смешно, особенно когда кепка с огромным козырьком сползала набок. Но чаще всего Зазнайка сам второпях надевал себе кепку набекрень. А его характерное качество задаваться давало повод дразнить его за глаза: «задавака». Тем самым среди остальных горожан Красной страны Зазнайка и «прославился»!

В душе Зазнайка был увлекающимся авантюристом: всё новое привлекало с необыкновенной силой! Когда он впервые услышал от Обормоткина, что тот чуть было не продал Пузырика за три “центика”, тут же обомлел от головокружения!

С Пузыриком Зазнайка общался реже, хотя Пузырик искал поддержки среди авантюристов для введения в Красной стране денег в обращение. Зазнайка не понимал, зачем нужны были “центики” и “дуляры”, а Пузырик пытался объяснить, как только мог, “саму соль”. Но объяснение получилось неладное и нескладное.

Тот рассказывал Зазнайке, что деньги можно заработать на продаже чего-либо, например соли, а потом на вырученные деньги-центики можно было купить что угодно или “сколотить капитал”. У Зазнайки голова шла кругом: выходило, что “соль” денег была в том, чтобы продавать соль! Ему это было как-то непонятно!

Зазнайка с присущим невежеством задавал глупые вопросы:

– Зачем продавать соль, когда ею можно солить огурцы?

Или: – Зачем нужно “сколачивать капитал”, когда на практических занятиях в школе можно сколачивать табуретки?

– Причем тут табуретки и огурцы? – негодовал Пузырик, – Ты меня действительно не понимаешь или просто прикалываешься? Тебе бы окунуться в тот “подлунный” мир, в котором я чуть было не очутился, сразу бы понял, что к чему! Я бы там продавал соль для того, чтобы выжить, между прочим! А без денег там никто не может выжить!

«Как было бы полезно окунуться ему туда когда-нибудь!» – решил Зазнайка. Но промолчал, чтобы не обидеть Пузырика. Лишь задал последний вопрос:

– Ты скажи попроще, в двух словах, зачем тебе нужны деньги?

– Чтобы вмиг разбогатеть! – ответил Пузырик.

Вместо двух получилось три слова, но всё равно Зазнайка ничего не понял.

Этот разговор с Пузыриком Зазнайка вспомнил сразу после возвращения с Розочкой из Синей страны. К нему в тот момент приехал в гости Проделкин, и они целый вечер вели диалог тоже про деньги и приколы.

Начали разговор с того, о чём говорили в прошлый раз: о карикатурах и дружеских шаржах. Но прежде, чем продолжить, Зазнайка неожиданно спросил Проделкина: – А зачем надо “запатентовать”?

Проделкин, не долго думая, ответил: – Для прикола!

Его ответ прозвучал весело и тем самым насторожил Зазнайку. Даже показалось, будто Проделкин прикалывался над ним самим!

Поэтому Зазнайка, так же не думая, выпалил заученную фразу – ту самую, что услышал в Синей стране от Грифика:

– Хорошо. А что касается патентных заявок, мы с друзьями подумаем. Ничего сейчас не хочу объяснять по существу, но и обнадёживать не стану. Скорее всего мы оставим за собой право скрыть ноу-хау!

По выражению лица Проделкина Зазнайка понял, что попал в самую точку! Зазнайке давно не терпелось «вывести на чистую воду» приятеля, который «темнил», то есть не высказывал всех своих задумок на прямоту. Каждый раз тот приезжал в гости и что-то скрывал, а Зазнайке становилось неловко от всего, чего не понимал. И чего ожидать от Проделкина в следующее мгновение, не знал.

Проделкин встрепенулся и раздраженно продолжил беседу с наставления:

– Дела, мой друг, так не делаются! Ты мне должен верить, иначе ничего не получится! И если ты призван самостоятельно решать любые вопросы в Красной стране, то не ссылайся на каких-то других друзей! Или ты собираешься меня предать? Скажи, только прямо, – друг ты мне или не друг?

Зазнайка оцепенел на некоторое время, не зная, что ответить приятелю. Он бы и рад был дружить, если бы понимал, какие вопросы нужно решать! А то ведь все их разговоры велись о дружбе, преданности и каких-то прочих неясных вещах, в которые Проделкин его, как друга, вовсе не посвящал! И казаться глупым перед приятелем Зазнайке по прежнему не хотелось!

Зазнайка преднамеренно попробовал перевести беседу в иное русло.

– Если наше общее дело сулит выгоду тебе и мне, позволит “сколотить капитал”, например, тогда другое дело! А так не стоит нам тратить драгоценное время – ни тебе, ни мне! Я должен быть уверен в твоей преданности тоже. И у меня есть преданные друзья в Синей стране, с которыми я могу и там решать любые сложные вопросы! – язык у Зазнайки “развязался” ни на шутку.

И для пущей важности он тут же надел свою синюю кепку набекрень, а на нос ещё нацепил розовые очки и улыбнулся ослиной улыбкой!

Проделкин явно не ожидал такого поворота, поэтому молчал минуты три! Пауза ему нужна была для видимости, будто он думал. На самом деле Проделкин тоже не привык думать. Он привык действовать, а не уговаривать. И возражений не принимал! Выходка Зазнайки была вызывающей, но через него Проделкин уже собрал много сведений о других детишках Красной страны!