— Не трясись. Сестра моя умна не по годам. Найдет выход.

Мужик немного приободрился от этих слов, прикрикнул даже на толпу, чтоб унялись и ждали молча.

Наконец, дверь снова распахнулась, и Селена вышла на крыльцо, сжимая в ладони тот самый камень, в котором дар Демиры заключен был, обогнула старосту, встала лицом к народу. Вель дернулся, было, к ней, осознав, что она задумала, но был остановлен решительным взглядом зеленых глаз.

— Верь мне, — шепнула ведьма, а затем обратилась к толпе: — Люди добрые!

По толпе волной прокатился удивленный шепот, но затих тут же. Сотни пар глаз уставились на Селену в немом ожидании.

— Я лишила вас ведуньи, — продолжала она. — Но не зависть мной двигала, и не желание занять ее место. Демира была зла, жадна до ваших жизней, пленила моего брата, за что и поплатилась. Но я не просто изгнала ее, — Селена подняла вверх руку, держа камень на открытой ладони, демонстрируя его народу. — Я забрала ее дар.

Толпа ахнула, отшатнулась, но потом снова подалась вперед, продолжая жадно внимать.

— Дар этот принадлежит теперь вам, — опять заговорила ведьма, дождавшись тишины. — Коли вверяете вы мне свои судьбы, то слушайте же мою волю! Вам надлежит выбрать из своего числа девушку, молодую, умную, скромную, сведущую в травах, которая добровольно будет готова принять этот дар и верно служить своему родному городу. На это я даю вам год. Будьте разумны в своем выборе, ибо ваша избранница должна будет явиться в столицу и пойти ко мне в ученицы. Пришлете жадную до власти дуреху — в жабу обращу и на ближайшее болото отправлю! Если же сумеете достойную девушку выбрать, обучу ее всему, что необходимо: болезни лечить, роды принимать, заговаривать скотину, готовить отвары. Это все, что я могу для вас сделать, но это немало. Будьте довольны моей волей или идите лесом. А сейчас прошу меня простить, мне обедать пора.

И под ошеломленное молчание толпы Селена схватила Веля за руку и увлекла обратно под крышу постоялого двора.

***

Я едва успела завести наемника в главный зал трактира, как его согнуло пополам от смеха. Он повалился на ближайшую лавку и заржал, как конь, до икоты напугав хозяина двора, который как раз для меня на стол накрывал.

— Ой, не могу.., — стонал Вель, хватаясь за бока и утирая слезы, выступившие от смеха. — Обедать ей пора! Нет, ну вы слышали?

— Как я рада, что развеселить тебя сумела, — фыркнула я, усаживаясь за стол и берясь за ложку. — Словами не передать.

— Так ты ради меня старалась? Право, не стоило, — не унимался он.

— Я старалась, чтобы нас отсюда выпустили живыми и не разнесли постоялый двор в гневе, — трактирщик от моих слов так и присел на первую попавшуюся лавку, принялся сердце нащупывать. — И если повезет, то так и будет.

— Я думаю, уже повезло, — хмыкнул Вель, украдкой выглядывая в одно из окон. — Толпа расходится.

— Вот и славно.

— И ты действительно возьмешь себе ученицу?

— А как иначе? Я же обещала.

— А ты обучала кого-то прежде? — наемник приподнял бровь и с любопытством на меня воззрился.

— Нет. Но все бывает в первый раз. Или ты во мне сомневаешься?

— Ни секунды, — он прошел от окна мимо меня к лестнице, походя наклонившись и легко клюнув меня в щеку. — Ты же у меня умница, сестрица! — стал наверх подниматься.

— И красавица! — я уже успела накинуться на поданную кашу, и ответ мой прозвучал немного невнятно.

— Чуть меньше, когда говоришь с набитым ртом.

— В жабу обращу!

— Скучать по мне станешь.

— Заскучаю — верну. А потом снова обращу!

— А я ускачу от тебя на болото. Лягушку себе найду красивую, буду икру метать да головастиков разводить.

— Я с водяным дружбу вожу, он тебя живо из болота вышвырнет…

Трактирщик слушал нашу перепалку, выкатив глаза и рот раскрыв, до тех пор, пока Вель, наконец, не удалился на второй этаж с целью бугровщика проведать. Я некоторое время жевала в тишине, потом сжалилась над мужиком, сказала:

— Про жабу — это шутка. Нельзя человека в зверя обратить.

Он вздрогнул, потом кивнул с облегчением, неуверенно улыбнулся.

— Я так и думал, что сударыня шутить изволит.

— Твою ж налево, — выругалась я, неожиданно поняв, что о проводнике у старосты так и не спросила.

— Случилось чего? — тут же напрягся хозяин.

— Да из головы совсем вылетело… Староста ваш землепроходца мне одного обещал в сопровождающие. Ты не знаешь ли часом, где этого человека сыскать можно?

— Знаю, — медленно кивнул он. — Здесь он, в трактире моем.

— Неужели? — обрадовалась я. — А позвать его можно? Поговорить бы нам.

— Так вы ж его сами утром сюда приволокли в бессознательном состоянии.

Деревянная ложка выпала из моих пальцев, щелкнув по столу и рассыпав кашу.

— Так это бугровщик что ли?!

— Он самый. Жил у меня какое-то время, все про местность расспрашивал. Потом пропал куда-то. За постой еще должен остался.

— Я заплачу, — аппетит резко пропал, и я встала из-за стола. — Посчитай все, скажешь потом перед нашим отъездом, — и тоже на второй этаж пошла.

========== Глава 14. ==========

Ведьма взлетела вверх по ступеням и столкнулась с Велем нос к носу, а точнее ткнулась лицом в его грудь, отступила тут же, встречаясь с ним взглядом.

— Ты поела уже? — удивился наемник.

— Не совсем. Новость такую узнала, от которой кусок в горло не лезет.

— Так пойдем, поведаешь, — он взял ее за руку и в сторону их комнаты потянул.

— Нет-нет, — Селена мотнула головой. — Нам к бугровщику.

— Я проверил его. Спит, как младенец.

— Вот я и разбужу. Пару вопросов задать ему хочу.

— Подожди.., — Вель удержал ее, когда она в соседние покои двинулась, мягко развернул лицом к себе. — Нам ехать скоро, а ты проводника взять хочешь, я не знаю, когда мы в следующий раз одни останемся, — он замялся, закусил губу, слова подбирая. — Я хотел спросить у тебя кое-что…

— Так спрашивай.

— Тут и будем беседу вести? Или все же в комнату зайдем?

Ведьма пожала плечами и толкнула дверь. Прошла вглубь покоев, до окна, развернулась, вопросительно на наемника уставившись.

Он вошел следом, затворил дверь и щеколду задвинул. Ведьма удивленно приподняла бровь, но говорить ничего не стала.

Вель присел на лавку, стал ладони потирать, не зная, как приступить к разговору. Странно, раньше он за собой такого не замечал: обычно ляпал все, что на ум пришло, не утруждая себя подбором слов.

— Ты у Демиры дар забрала, — наконец, неуверенно протянул он.

— Ах, вот в чем дело. Да, забрала, хотя убивать не стала.

— Народ не удивился совсем…

— А чего им удивляться? Они разбежались все с берега, Демиру после тех событий больше никто не видел. Сомневаюсь, что они допускают мысль, будто я ее в живых оставила. Да и все равно им, понимаешь? Была одна ведьма, пришла другая на ее место, кусочек-то лакомый.

— То есть они думают, что ты просто на ее место метила?

— Да. Поэтому судьба Демиры их особо не волнует. Главное, чтобы была ведунья, помогала. А уж Демира это будет или еще кто — вопрос десятый.

— Но они же почитали ее.

— Кажется, ты слишком хорошо о людях думаешь. Иногда они этого не заслуживают… Народ почитал старых богов, а теперь им на смену приходят новые, и народ почитает и их тоже.

— Как ты это сделала? — внезапно выпалил он свой главный вопрос, уставился на ведьму испытующе, будто был шанс ответ по ее лицу прочесть, если она его сейчас лесом пошлет.

Селена вздохнула обреченно, и Вель понял, что она ждала этого вопроса. Ждала, но надеялась до последнего, что он не спросит. А он этих ожиданий не оправдал, конечно, хотя даже сам себе объяснить не мог, зачем ему знать это. Что изменилось с того момента, как она забрала дар не у мертвого, а у живого человека?

Мысли вихрем носились в его голове, а ведьма все молчала, сверлила взглядом стену, будто взвешивала в уме какое-то важное решение. Наконец подошла ближе и села на лавку рядом.