Та повернулась к Фрамалаке, посмотрела в беспокойные глаза и нахмурилась, сомневаясь в услышанном:

- Вы евнух?

Раненная уперлась левой в ее плечо и начала с усилием отодвигать:

- Пожалуйста, не надо меня соблазнять…

- Евнух?! - возмущенно поднялась и отряхнула юбку. - Евнух! Немой Господин евнух!

- Натали, - тихо упрашивал тот. - Не кричите.

- Евнух! Вы - евнух! - уперлась кулаками в бедра.

- Натали…

- Великий человек оказался евнухом! - плюнула в его сторону, развернулась и ушла.

Фрамалака увернулась от плевка и взглянула на Кира:

- Зачем Вы сказали?

- Хах! Как будто кто-то поверит ей! А если и поверит, то совсем не надолго. Евнухи высокие и толстые, а Вы низкий и худой.

- Ну спасибо, - обиженно отвернулась.

- Хах! Все это знают! Никто ей не поверит, не волнуйтесь!

- Где моя шпага?

- Вы с ней сейчас не справитесь.

- Знаю. Просто хочу, чтобы она была со мной.

- Ладно. Принесу. Пока что не выходите, Натали в гневе, - усмехнулся и вышел, закрыл дверь.

- Эта Натали… - прошипела девушка. - Сука грудастая.

Скоро ей принесли шпагу с ремнем и племенной нож. Наступила ночь, взошли звезды.

- Оставаться здесь себе дороже, - затянула ремень со шпагой на поясе. - Эта Натали никогда от меня не отстанет, - поднялась и направилась к двери. - Если раньше домагалась, то сейчас поливать грязью будет. Не нужно мне это, - открыла дверь.

Прислушалась к окружению - тихо. Медленно и бесшумно вышла, не без труда спустилась по лестнице, вышла в зал, а там и на улицу. Огляделась. Слева дул теплый ветер. Посмотрела на юг. Решила, что действительно сейчас тот лес не пройдет и для начала надо окрепнуть. Повернула направо. Медленно и хромая пошла по брусчатке в своих родных сандалиях. Выйдя к рынку, подобрала какую-то палку с нее ростом и стала опираться на нее при шаге. К восходу девушка была уже за городом, на дороге лежащей среди поля.

К полудню она уже устала и истощилась. Хотелось есть, пить, перевязать снова кровоточащие раны на спине. Остановилась, облокачиваясь на палку. Солнце было беспощадно. Его яркие лучи только напекали и так больную голову. Сзади начала приближаться телега груженная сеном и запряжённая волами. Фрамалака обернулась. Кучер, заметив страждущего, притормозил возле него: - Эй, куда ты идешь?

Та устало посмотрела по сторонам:

- Куда-то на север, - вернулась к нему.

- Давай подвезу. Ты даже до свинной фермы не дойдешь.

- К сожалению, это правда, - двинулась к нему. - Не дойду.

- Откуда ты? - подал руку.

- С юга, - схватилась за нее и с трудом поднялась, села рядом.

- Тебе бы к лекарю, - взглянул на окровавленную сзади рубаху.

- У меня нет денег, чтобы сходить к нему.

- Да уж… Уверен что выживешь? - встряхнул поводьями.

Волы двинулись с места.

- У меня нет другого выбора, - устроила левую икру рядом. - Я должен вернуться домой, - отложила палку на край и устало выдохнула, глядя на уходящую вдаль дорогу. - Домой, к семье…

Через пять дней, утром, уже после завтрака, но до приема “страждущих”, король подожел к супруге, что сидела среди роз в саду.

- Что-то случилось? Ты хотела поговорить со мной?

Родить королева должна была не дале чем через пару недель.

- Да, - взглянула на него. - Давид, я хочу любовника.

- Любовника? - нахмурился и сел справа. - Зачем он тебе?

- Хочу как у них, - кивнула на парочку в десяти метрах.

Супруг глянул туда. Это были неземная Льена и Генри, что исцеловывал ее руки, рясно осыпая девушку комплиментами.

- Только не так сопливо, - немного сморщилась королева.

- Зачем тебе все это? - не понимая вернулся к ней.

- Я хочу знать, что кто-то из-за меня ночей не спит.

- Марика, ты же не мои сестры, у тебя есть разум. Зачем тебе это?

- Не знаю, - печально взглянула на розы слева. - Просто хочется быть для кого-то больше, чем королевой.

- Зачем?

- Просто хочется. Они так светятся прям, - покосилась на очарованных друг другом. - А что если смысл жизни именно в этом? - повернулась к мужу. - В том, чтобы любить?

- У нас скоро родиться первенец. Ты можешь любить его сколько твоей душе угодно.

- Это не то, - повернулась к бутонам. - Я хочу любить взрослого человека.

- Марика, ты моя жена. Я не хочу, чтобы ты занималась сексом с кем-то кроме меня.

- А я не говорю про секс, - рассматривала цветки. - Его я и от тебя попросить могу. Я хочу любви и обожания, - посмотрела на Давида. - Почему тебе можно иметь кого-то на стороне, а мне - нет?

- Это другое. У меня не родятся на стороне дети.

- Да, не родятся, но почему я не могу не рожать гуляя с кем-то?

- Да какой мужчина устоит перед соблазном? - возмутился. - Это ты должна гулять или с монахом, или с рыцарем! Ты действительно этого хочешь?

- Не кричи на нас с ребенком, - недовольно отвернулась.

- Марика! - вскочил. - Я просто не хочу, чтобы ты принесла в дом чужого ребенка!

- А если я буду очаровывать уже женатого? - задумчиво обернулась. - Ему тоже не нужны будут дети на стороне.

- Марика, твоя изворотливость меня поражает, - сжал кулаки. - Если хочешь любовника - ладно, но если ты забеременеешь от него - я вас обоих…

- Не забеременею. Мне нужна любовь, а не чужие дети.

- Я всё сказал, - недовольно развернулся и ушел в тронный зал.

Сел на свое место, выпил бокал терпкого вина. Посмотрел на советников, Наа́ны не было. Фыркнул и положил подбородок на руку, нетерпеливо глядя на закрытую дверь. Вошел первый проситель. После пятого, правитель вернулся в свое обычное настроение. К тридцатому становилось скучно. Жалобы были однообразными и давно знакомыми.

Тридцать седьмым, в зал зашёл тощий и совсем невысокий молодой человек с черными кучерявыми волосами на голове. Шел он медленно и хромая, периодически прыгая на правой ноге вперед. В левой руке находилась длинная палка, больше похожая на странный посох, на который тот опирался. Оружия при нем не было. Кроме этого, когда тот подошел на нужное расстояние, Давид почувствовал такой противный и стойкий запах от просителя, что невольно сморщился, выровнялся и прикрыл рот с носом рукой, украшенной перстнями.

- Чего Вам? - поскорее выдал король.

- Приюта, - тихо высказал тот.

- Приюта? Идите к моим слугам, они отвезут Вас в Гнездо ястреба. Там из Вас сделают человека.

- Вы не помните меня, - поднял истощенный взгляд и бледное лицо. - Вы хотели у меня учиться.

- Учиться? У Вас? - пораженно выкрикнул. - Я никогда у нищих не учился!

- Я не хочу называть своего имени. Но приютите меня, - опустил голову. - Мои раны тянут меня к могиле.

- Приютить? - возмущенно вскочил. - Если бы я подбирал каждого обездоленного - я бы сам уже стал таким!

- Я из племени Ки. Прошу, вспомните мой отказ учить Вас тому, что Вам не нужно.

- Из какого ещё племени? Из того, что воюет на моих землях?

- Нет. Наши люди не знают о войне.

- А она идет, - сел. - И я не собираюсь помогать тем, кто разрушает мои города. Уходите. Никакого приюта Вам не будет.

- Вы обманули меня, - подняла глаза. - Когда мы прощались, ты сказал, что всегда рад принять меня в своем дворце, - присутствующие возмутились. - Что я почетный гость, - недовольно выровнялась, опираясь на палку, - что я должен быть рад, что я могу учить мудрого короля.

Давид нахмурился. Что-то такое припоминалось. Филипп всеми силами не понимал, что происходит:

- Ваше Величество, зачем Вы его слушаете?

Тот задумался, глядя в эти черные глаза:

- Пусть говорит. Я не совсем помню кто это…

Фрамалака пришла в ярость:

- Не помнишь?! Если б не раны и отсутствие шпаги - ты бы проиграл в дуэли не успев ее начать!

Злиться было лишним. Кровопотек усилился вместе со жгучей болью в спине и других ранах. Упала на палку.

- Вы не в состоянии драться, - беспристрастно заметил Давид.