- Аррин, а где Джин? - лишь утром спросила Даша.
Ночью, он ей шепнул, что сын остался с соплеменниками. Там, в мужском обществе. Но почему, Джин не пришёл утром на завтрак? Странно! Аррин ехидно оскалившись, сказал, что "ребёнок" отсыпается. Мол, с дороги устал... хи-хи-хи!
Ой, что-то заподозрила Даша, не в дороге дело. И, правда. Пришёл такой, лысый, с хищной улыбкой самец. Та отличительная черта, как чёрные волосы и родная улыбка, которая отличала его от настоящего отца, была стёрта. Тот же холодный серый взгляд - его, те же движения, до кончиков пальцев - его. Перед Дашей стоял Дирр, только ещё не такой матёрый...
Мать, увидев изменившегося и подросшего за год сына, опустилась на стул, слёзы и горестные рыдания сдержать не смогла. Два грозных "хищника", опасных и свирепых, опустились перед ней на колени, положив свои головы на милые колени.
- Доля-долюшка, семя семечко, куда дунет ветерок там и заживёшь... коль достоин ты рода племени...
Любимая колыбельная, которую Даша с самого рождения пела детям, была не только для детей. Она пела её больше для себя. Душа и сердце цеплялось за родных малышей, отгораживаясь ими от всего мира с его бурлящей жизнью. Но всё же понимала, что вечно так продолжаться не может. Придёт время, и они уйдут своей дорогой. Эту песню про одну искорку, от которой зародится пламя рода, даже для Аррин стала надеждой возрождения его рода. (Их).
Аррин не принял предложение других соплеменников, таких как Арргон (его пятого колена дяди) войти в его род. Вместо этого, они сговорились жить сообща. Всё, что касается внутреннего управления поселения (только поселения Арргон) решает сам глава. Всё, что касается остального, они решают сообща.
Даша понимала, что ей за ранее надо принять, что и с другими сыновьями будет то же самое. Принять это, как утреннее солнце. Хочет она или нет, оно всё равно взойдет.
-
- Не дотянем... - кричал командир.
Пассажирский самолёт попал в грозовой циклон. А бури на Злате, под стать её величеству. Ящеры прослеживали и прослушивали попавших в бедствие людей. Арргон принял решение перехватить управление самолётом и посадить на свой аэропорт. Сами то, они вряд ли найдут к ним дорогу. И даже подсвеченную посадочную полосу в такой тьме не разглядят. К чему приведёт такое заявление о себе, они догадывались, но и вечно сидеть как в норе, ящеры не собирались.
Взяв живших в поселение людей, один из которых был как раз отцом вылеченной ящерами девушки, а теперь родственник, тем более после рождения общего внука. Ящеры поехали встречать перепугавшихся людей.
Пришлось уговаривать экипаж и пассажиров выйти из самолёта, чуть не клятвенно заверить, что им ничто не угрожает. Капитан сначала вышел и всё разведал. Осмотрел самолёт, поехал с главой в посёлок, где им было предложено провести время, пока не стихнет буря. Нет. Они, конечно, могли посидеть и в самолёте, это их решение, дня четыре до более-менее благоприятных условий для вылета.
Сообщить о благополучной посадке в аэропорту Полоцка, командиру предложили с их базы. В отличие от связи в самолёте, ящеры могли связаться со всеми другими аэропортами и портами. Так что заявление о себе нового аэропорта и города прошло с шумом.
Для гостивших почти четырёхсот человек, хозяева создали условия повышенного комфорта. Единственно, что жестко пресекалось, так это вход в сам посёлок ящеров. В остальном они провели время как на курорте, где всё включено. Для разных возрастных групп, ящеры подготовили развлекательные мероприятия. А ночью устраивали музыкальные конкурсы, хороводы вокруг большого огня. Уезжали пассажиры неохотно.
И буквально сразу в Полоцк обратились туристические организации с предложениями. Предупреждала Даша, что их комфорт привлечет взгляды завистников, им или что нибудь подбросят или подошлют с заразой кого нибудь. Чтобы обвинить в нечистоплотности и грязи, в зверстве и воровстве.
Здесь не надо ждать благодарности.
И в правду, нашлись такие пассажиры, кто сообщал о кошмарах, что им пришлось пережить в плену зверья.
- Не бери в голову, - абсолютно равнодушно, отреагировала Даша, когда Аррин зачитывал ей ленту новостей в городских программах, - это старая подготовка в обесчеловечивание. Население подготавливают, что ваше уничтожение пойдёт на благо всего космоса. Думаю, скоро над нами самолёт пролетит, посадят его не далеко от какого нибудь небольшого города, и подожгут. А потом пролетит сообщение, что это мы его сбили.
-
Её слова оказались пророческими, скоро так и случилось. Вот уже полмесяца как всё поселение сидело в бомбоубежище. По постоянным обстрелам жители стали сверять время. Проснулись, позавтракали, пообедали, поспали, вечерняя разминка. Проверяли враги насколько хватит сил поселения оборонятся. Система безопасности работала безупречно.
- Да не ждите вы их, - хмыкнула хозяйка подземелья, - они трусы, придут после того, как здесь камня на камне не останется. Если только наших слёзно не уговорят спасти их от злодеев, напавших на благочестивый народ.
-
Язык мой, враг мой, бежала Даша, заслышав гул. Давно она не слышала подобного.
- Ребята, - залетела встревоженная молодая женщина к сидевшим на системе наблюдения ящерам, - вон то, указала на старинный передатчик.
Летевшие не выйдут на связь, если не будут точно знать, с кем имеют дело. Объяснять долго. Этим старым передатчиком можно подать сигнал бедствия, который примут и переведут все современные приборы. Зашифрованный код деда она знала.
Военный самолёт покружил над ними и приземлился. В посёлок пришёл человек в военной форме, под два метра роста, жилистый и подтянутый с осунувшимся лицом и серым ледяным взглядом. Арргон внимательно наблюдал за гостем, уж слишком он похож на "змея" холодом глаз, пронзительностью взгляда и сдержанностью. Тут ещё кое-что имелось - внушительные шрамы, оставшееся после огня на лице и руках среднего возраста мужчины.
- Я думаю, - встретил достойного и похожего на себя, Аррин, - вам не нужны слова, здесь (протянул он накопитель бывшего владельца Полоцка) вы найдёте ответы.
Что было потом, Даша могла только догадываться. Её в курс происходящего не вводили. Аррин возвращался в поселение уставший, но довольный. Бывало, пропадал на месяц вместе с главами поселения. Бесцветные глаза его блестели. Они и раньше жили душа в душу, по посёлку как подростки ходили за ручку и в обнимку.
- Мне кажется, ты у меня грустишь?! - обнимал Аррин любимую женщину.
- Тебе показалось, - обманывала Даша. (А обманывать этих, чувствующих самое нутро, не следовало). - По Алисе скучаю.
-
Аррин тянул до последнего с Джин. Парень давно уже должен был пройти первую ступень военной подготовки. Забрать бы всю семью и рвануть в столицу - мечты. Да, вот привести туда свою любимую женщину пока не мог. Пока. Поднимать тему возвращения на руку обручального браслета было трудно. Даша закрыла эту тему ещё в тот день, когда пришла в себя после ранения. Жить она с ним будет, если он не возражает, а называться его женой. Нет!
