— Поттер, ты большой идиот, у тебя нет манер? Ты ведешь кого-то на свидание, а затем позволяешь ему самому искать способ добраться домой? Что ты за человек, а? У тебя совершенно нет уважения, хотя ты и отвел меня в действительно шикарный ресторан, а ведешь себя как недоразвитая обезьяна. Не могу поверить, что согласился пойти с тобой на свидание, и даже подумывал позволить тебе трахнуть меня на моем кухонном столе! Ты…

Слова абсолютно безнадежно потонули, когда Поттер крепко поцеловал его, не слишком нежно прижав их губы. Это было потрясающе. Драко позволил себе расслабиться в поцелуе и в объятиях Поттера, и это чувство было невероятным. Как будто мир вращался вокруг него, и он мог поклясться, что даже почувствовал дрожь земли под его ногами.

Когда Поттер отстранился и Драко открыл глаза, он понял, что снова стоит в своей гостиной. Возможно, эта штука «весь мир кружится, а земля дрожит» больше связана с тем фактом, что Поттер только что их аппарировал, чем с поцелуем. Руки Поттера обхватили его лицо, а большие пальцы Поттера легонько скользнули по его щеке, когда он наклонился и поцеловал его. На этот раз поцелуй был мягким и долгим, и Драко определенно почувствовал, как мир немного закружился, даже без всякого аппарирования.

Его щеки вспыхнули, и он счастливо вздохнул в объятия Поттера. Однако настроение было испорчено, когда Поттер отступил, держа Драко перед собой за руки и сказал:

— Ты сумасшедший.

Когда разум Драко полностью осознал, что сказал Поттер, Драко возмущенно ахнул. Поттер определенно не был романтиком. Ему следовало сказать, что он любит Драко, что поцелуй был потрясающим, и что он хотел бы взять белую лошадь и скакать на ней без седла по пляжу, а Драко сидел бы перед ним. Что за люди говорят ты сумасшедший в такой ситуации?

Поттер засмеялся и снова поцеловал его. Несмотря на то, что он все еще был возмущен всем этим, кто он такой, чтобы не отвечать? В конце концов, это было бы очень грубо, а Малфои всегда были неизменно вежливыми и никогда не грубили.

— Смогу ли я увидеть тебя снова? — просто спросил Поттер. Драко, теперь наполовину уверенный, что Поттер был своего рода гибридом дементора, потому что он, очевидно, только что высосал всю логику и разум Драко этим поцелуем, мог только кивнуть.

— Великолепно, — сказал Поттер в последний поцелуй. — Увидимся в следующую пятницу?

— Так и быть, если ты настаиваешь, — вздохнул Драко. Действительно, трудно было притвориться обиженным, когда ты улыбался, как шут. Затем Поттер сделал то раздражающее действие — снова поцеловал Драко в щеку. — Подожди, ты уходишь?

— Ну да, конец вечера и все такое.

— Но как насчет того… как насчет того великолепного секса, который должен быть у меня на кухонном столе?!

Поттер закатил глаза.

— Ох уж эти мужчины в наши дни, — сказал он с долгим страданием. — Все, о чем вы когда-либо думаете, — это секс. Знаешь, я больше, чем просто теплое тело. Кроме того, джентльмен никогда не трахается на первом свидании. — Поттер подмигнул.

Драко впился взглядом и надулся на Поттера, который стоял там и так невинно улыбался ему.

— Я ненавижу тебя, Поттер! — Драко крикнул отступающему Поттеру. О, как Драко ненавидел эту огромную пиллоку! Теперь ему нужно было принять душ, подрочить и позлорадствовать перед Панси именно в таком порядке.

+++

Панси бесконечно дразнила его из-за того, что он еще не уложил Поттера в постель. Он, честно говоря, не знал, чем он хотел бы заниматься больше: трахнуть Поттера или проклясть его. Он был сексуально разочарован, его торговля была дерьмовой, и ему было нечего надеть на свидание в пятницу вечером.

Вдобавок его неделя была ужасной. Он все время представлял себе глупое ухмыляющееся лицо Поттера. С тех пор Поттер даже не связывался с ним; не совой или камином. Драко начал думать, что он вообразил все фиаско. Может, у него все-таки не было свидания с Поттером. Возможно, он был настолько сексуально разочарован этой раздражающей вещью, известной как нежелательное целомудрие, что начал сходить с ума.

Драко злобно ткнул в маленький багет на своей тарелке. Он ненавидел Поттера. Он ненавидел Поттера и его восхитительную воображаемую задницу.

— Эта буханка хлеба что-то с тобой сделала?

Драко поднял глаза, согнув брови от раздражения, прямо в яркие улыбающиеся глаза Поттера. Боги, даже глаза Поттера улыбались. Что это за несправедливость?

— Уходи, — сказал Драко и начал резать искореженный кусок хлеба. — Еще слишком рано, чтобы меня беспокоили плоды моего воображения.

Поттер недоверчиво рассмеялся.

— То есть, я теперь плод твоего воображения? — Он выдвинул стул перед Драко и сел.

— Да, — уверенно кивнул Драко. — Мой обет безбрачия в течение последнего года или около того вызвал странные реакции в моем разуме и теле, которые проявились в твоей воображаемой заднице. Теперь, когда это прояснилось, пожалуйста, уходи.

— Значит, — сказал Поттер, — то свидание, которое у нас было на прошлой неделе, тоже было чем-то, о чем ты мечтал?

Драко кивнул и сделал глоток чая. Он отказался от своей резни с хлебом и сел.

— На самом деле, это единственное объяснение. Иначе зачем нам двоим идти на свидание? Ты ненавидишь меня, а я ненавижу тебя, помнишь? И теперь, благодаря тому, что ты внезапно материализовался передо мной, все подумают, что я сошел с ума, потому что сейчас я говорю с пустым воздухом. Спасибо, Поттер, я твой должник.

Из Поттера медленно вырвался смех. В его глазах было то веселое выражение, которое Драко ненавидел и любил одновременно.

— Я почти уверен, что все уже думают, что ты сумасшедший, — сказал Поттер между смехом, — но у тебя точно не бред.

— Так… ты мне говоришь, — Драко для эффекта замолчал, — что мы действительно ходили на свидание в прошлую пятницу?

Поттер кивнул.

— Я тебе не верю.

— …

— Не смотри на меня так, будто ты думаешь, что я на один кнат меньше галеона. Ладно! Тогда докажи это. Давай докажи, что ты настоящий.

Поттер перегнулся через стол, и Драко почувствовал, как настоящие губы прижимаются к его собственным. Живот Драко дернулся, и он вздохнул в поцелуе.

— Ты настоящий, — радостно вздохнул он.

— Да, ты, безумный хлебный убийца, я настоящий.

Драко впился взглядом в Поттера, когда ему в голову пришла эта мысль.

— Если ты настоящий, — сказал он медленно и опасно, — то какое у тебя гребаное оправдание, что ты не связывался со мной всю неделю? Тебя никто никогда не учил пользоваться камином? Ты слишком идиот, чтобы понять механику совиной почты?!

Поттер засмеялся и снова сел на свое место.

— Ну, я подумал, ты не захочешь, чтобы я слишком тебя беспокоил, раз уж я собирался увидеться с тобой в пятницу. Ты же не хотел бы назойливого, раздражающего парня, не так ли?

— Ну нет…

— И ты же не хотел бы, чтобы кто-то постоянно тебя беспокоил, верно?

— Нет, но…

— А еще ведь говорят «разлука укрепляет чувства», не так ли?

Драко потянулся через стол и потянул Поттера к себе за воротник рубашки. Ему надоело, черт возьми, что его перебивают.

— Поттер, — прошипел он, — ты великий болван, разлука не укрепляет чувства! Она заставляет яйца посинеть и мысли блуждать, а потом внезапно я не могу сосредоточиться на работе! Я продаю свои акции до того, как они созреют должным образом, и покупаю акции у китайских эльфов, хотя меня совершенно не интересуют зачарованные кукольные головы!

Драко тяжело дышал, тряся Поттера, который оставался безвольным в его объятиях и просто позволял ему все идти своим чередом. Вот если бы только Поттер был так любезен, когда дело касалось секса.

— За всю неделю от тебя не было ни одной совы, а ты знаешь, что я чувствую при этом, Поттер? Это делает меня чертовски незащищенным, и тогда я замыкаюсь, думая, что сделал что-то не так, и что ты больше не хочешь иметь со мной ничего общего. И когда мне хочется свернуться калачиком и съесть четыре галлона мороженого, я начинаю думать, что ты даже не настоящий, потому что это намного проще, чем думать, что ты меня не хочешь!