Она просмотрела даты. 12, 14, 19 и 22. Еще несколько конвертов, датированные октябрем, были полускрыты газетами и рекламными листками, но тот же обратный адрес бросался в глаза и тревожил.
- Эй, ты слышишь меня? - спросил Джек, подходя.
Эбби собралась с силами. Нехорошо, если он застанет ее роющейся в его почте.
- Конечно. Я... - Она ухватилась за его руку, и он прижал ее к груди.
Джек продемонстрировал краску глубокого синего цвета.
- Ну как?
- Да, - сказала она решительно. - Для такой большой комнаты очень даже годится.
- Я знал, что ты так скажешь, и уже заказал ее.
- Зачем же спрашивал?
- Чтобы удостовериться.
- Как будто ты нуждаешься в одобрении своего выбора!
Джек взглянул на нее ласково и, поворачиваясь, слегка задел рукой ее грудь.
- Можешь остаться?
Эбби засомневалась. Не хотелось терять ни минуты общения с Джеком, но...
- Пожалуй, нет. Папа ждет меня.
- А-а.
Она с удивлением отметила разочарование, прозвучавшее в его голосе.
- С ним что-то творится, он такой смешной стал. Сходит с ума и вспыхивает, чуть я в чем-нибудь оплошаю. Не похоже на него. Может, это из-за того, что я много времени трачу на контору, а может...
- Из-за меня?
- О нет, не думаю. - Однако она не могла полностью отрицать это. - Он знает, что мы просто друзья.
Джек изогнул бровь.
- Старые друзья, - поправилась она быстро.
- Так вот что ты ему говоришь?
- А что я должна говорить? Ты же вернешься в Омаху через пару месяцев.
- Я знаю. Но пока... - Он поставил банку с краской на стол. - А он не жалуется на что-нибудь, а? Может, ему стоит прийти провериться.
- Папе? Ты же знаешь, он здоров как бык. На ферме вкалывает за двоих и потом не сидит без дела.
- Эбби, он себя загоняет.
- Он не болен, Джек.
- Может, и нет. - Джек взял Эбби за руку. Этот простой жест тронул ее до глубины души.
В нем не было похоти, не было страсти. Это был жест нежности.
Они помолчали. Сердце Эбби подскочило к горлу. Она сглотнула, боясь нарушить очарование момента.
- Может, ты и права, что это не из-за меня, - сказал он, медленно перебирая ее пальцы. - Может, это из-за тебя. Он чувствует, что теряет свою маленькую девочку. Ты выросла, а теперь отдаляешься от него. Новое дело, новые заботы отвлекают тебя. Наверное, он не готов к этому.
- Я была рядом почти тридцать лет, Джек.
И теперь он явно не прочь отдохнуть от меня. Джек улыбнулся, рука его сжалась.
- Я так не думаю, Эб.
Впервые Эбби сама пришла в его объятия. Она дрожала, надеясь, что Джек не заметит этого.
- Ты его избаловала, Свистелка.
- Я знаю. Но он это заслужил своей преданностью.
- Да. Без преданности никакие близкие отношения невозможны. - Джек слегка дернул ее за кончики волос и чуть отодвинулся, чтобы взглянуть прямо в глаза. - Я это хорошо усвоил.
Кончики губ Эбби приподнялись.
- Спасибо за такие слова.
- Это не слова, я и вправду так думаю. Она уткнулась лбом ему в плечо.
- Знаешь, - сказала она медленно, - даже если ты не прав насчет отца, очень деликатно с твоей стороны сказать, что кто-то любит меня до такой степени, что боится потерять. После ухода матери я утратила веру в прочность родственных чувств.
Эбби не заметила, как губы Джека плотно сжались, а глаза сузились.
В первый же день своей работы в магазине Эбби пригласила Джека на ленч. Вместо того чтобы приводить в порядок выставочный зал, она потратила целое утро на сервировку. К назначенному часу все выглядело замечательно: свежие фрукты в чаше, овощи на блюде, чай со льдом и лимон.
В пять минут первого бронзовый колокольчик на двери звякнул. Эбби высунула голову из прохода, отделявшего мастерскую от выставочного зала.
- Эй, есть кто-нибудь? - Джек, обычно работавший в белом докторском халате, был одет в ярко-красную рубашку-гольф. Из кармана брюк торчал стетоскоп.
Эбби улыбнулась.
- Конечно. Заходи. На ленч будет мясное филе с рисом, фрукты и овощи. Джек воззрился на нее.
- Не обманываешь? Я ожидал салат из тунца.
- Нужно все делать по правилам. - Эбби кивнула на пристроенный в эркере небольшой столик, накрытый скатертью цвета фуксии. В центре высилась черная фарфоровая ваза с рисунком из бледно-розовых и лиловых ирисов.
Рядом с приборами красовались затейливо сложенные салфетки. Букет ярко-розовых гвоздик оттеняли листья аспарагуса.
- Эбби, это же настоящий прием, а не ленч!
Ее шея порозовела.
- Мне хотелось чего-нибудь особенного в честь первого дня.
Джек огляделся, ямочки появились снова, как будто она сказала нечто совсем уж смешное.
- Я думал, мы будем есть на лестнице или на заднем крыльце, - сказал он, вытаскивая стул и запихивая стетоскоп поглубже, прежде чем сесть.
- На ступеньках есть неудобно. Разве так не лучше? - спросила она, ставя кушанья в керамических кастрюльках на стол. Джек был поражен.
- Эбби, это невероятно!
Она польщенно улыбнулась и уселась напротив.
- На десерт будет сырный пирог.
- Ты удивляешь меня! Я ожидал бутылку содовой и бумажные тарелки.
Эбби огляделась, внезапно увидев абсурдность окружающей их парадной обстановки: скатерть, цветы, фарфор и вызывающе экстравагантная снедь - арбуз, сердечки из артишоков и тонкие палочки подсоленной кукурузы. - Да, немного слишком, - признала она расстроенно. - Я перестаралась.
Последовала минута молчания, затем Джек погладил под столом ее колено.
- Это восхитительно! Я польщен.
- Договорились. Ты чувствуешь себя польщенным, а я глупой.
- Эбби! Ты здесь. Вот что важно. Только ты можешь создать такую волшебную обстановку.
Эбби моргнула. "Волшебную"?
- Ты смеешься надо мной?
- Смеяться? - Джек взял ее за руку. - После такого я никогда не смогу назвать салат из тунца ленчем. Ты, дорогая Свистелка, превзошла все мои ожидания.
- Джек...
Колокольчик звякнул снова, и они обернулись, все еще держась за руки.
Мускулистый блондин ворвался в дверь, уставившись на Джека голубыми глазами.
- Эй, парень, как поживаешь? Так вот где ты прячешься! - Осмотревшись, он сложил губы в игривую ухмылку. - Весьма интимная обстановка, ничего не скажешь.
- Эклюнд! Что ты тут делаешь?
