«Что? — недоверчиво спрашивает он, — Почему ты извиняешься? Должно быть наоборот!» Он прижимает руки к лицу и стонет, когда вспоминает свой провал. «Я ударил твоего мужа! Ты должна ненавидеть меня за это! Нет, ты обязана меня ненавидеть!»

Женщина моргает своими большими завораживающими глазами, а после искренне улыбается.

«Зеницу, милый, я не могу злиться на тебя за то, в чем виноват сам Тенген. Ты последний, кого бы я стала обвинять, и не я одна так думаю. Макио и Сума уже отругали его, пока мы останавливали кровь».

Она звонко смеется, а глаза Зеницу чуть не вылезают из орбит.

«Неужели я действительно так сильно ударил его?! Он, должно быть, в ярости…» — с трудом, но Зеницу заставляет себя подавить ухмылку. Так этому монстру и надо. Однако чувство удовлетворения длится недолго, и его плечи опускаются, словно он пытается стать меньше и исчезнуть. Он упирается лбом в поднятое колено в знак своего поражения.

«Он послал тебя вышвырнуть меня, да?»

Тонкие брови Хинацуру удивленно взлетают вверх. «Конечно нет, — возражает она, — Тенген-сама никогда бы не смог выгнать тебя из своего дома. Он не признает этого… но ты нравишься ему».

Она произносит это с такой добротой, что от одной только ее интонации на глазах Зеницу снова выступают слезы. Тем не менее, он слегка усмехается, когда до него доходит смысл сказанных девушкой слов.

«Нравлюсь? В это трудно поверить, после того, что он заставил меня пережить за последние несколько дней» — он замолкает, подняв голову, чтобы посмотреть на нее. Она улыбается, но ее глаза выглядят печально. Ее взгляд отчаянно просит его понять, что она говорит правду, а может даже и больше правды. Этот немой призыв Хинацуру выбивает весь воздух из его легких.

«Это не мое дело, но послушай, Зеницу, на первый взгляд Тенген-сама может показаться надменным, но он никогда не причинит зла другому человеку. Он умеет принимать поражение и признавать свои ошибки, и у него очень добрая душа. Это одна из причин, почему я люблю его, — признается она, заправляя длинную прядь черных волос за ухо, но все так же глядя в глаза мальчику, — Главное, не старайся избегать его. Тебе он уже позволяет больше, чем кому-либо. Не надо и дальше строить барьеры между вами».

Губы Зеницу дрожат, но он уже не чувствует себя таким опустошенным — Хинацуру наполнила его своим теплом.

Это занимает еще некоторое время, но Хинацуру выманивает его из заветного угла. Его щеки краснеют, и он все еще чувствует себя виноватым, но ее спокойный и ровный звук подтверждает, что она искренна в своих словах. У него нет причин не верить ей, правда же? Последнее, чего он хочет, — это разочаровать ее, как и Макио с Сумой.

Они сделали для него более, чем достаточно. Он не хочет их больше утруждать.

Зеницу игнорирует жгучую боль в ноге, пронзающую его тело при каждом шаге, мысленно уговаривая себя двигаться ровно, чтобы девушка ничего не заметила. «Хм, Хинацуру… Я знаю, что отказывался от работы несколько часов назад, но сейчас я действительно хочу помочь вам завтра по дому, — робко говорит он, опустив глаза вниз и потирая затылок, — Я не обещаю, что у меня получится хорошо, но я буду стараться изо всех сил».

Она склоняет голову, а в ее глазах видна тревога. «А как же твоя лодыжка?»

«О, она уже почти здорова, — поспешно отвечает Зеницу, — Думаю я совсем забуду о ней, если вы поручите мне что-нибудь не очень сложное». Это все неправда, но парень неплохо умеет лгать. Убедительная ложь — один из навыков, которые он усвоил, пока жил на улице. Как бы он ни ненавидел себя за это, это помогло ему выжить.

Он уверенно улыбается, но с каждой пульсацией его лодыжка молит о спасении.

«Ах, Зеницу-кун, ты меня очень порадовал! — улыбается Хинацуру, — Хорошо, я обязательно зайду за тобой с восходом солнца, и мы начнем».

Зеницу снова кажется, что он что-то понимает неправильно.

«Прости, ты сказала с восходом солнца?» — он нервно смеется. Должно быть, не расслышал, засмотревшись на ее милое лицо.

«Лучше не засиживайся допоздна, утро у всех в нашем доме довольно загружено, включая и Тенгена-сама».

Краешек его рта дергается. Его разбудят на рассвете?! Она шутит! Он берет свое согласие обратно! Обратно! Мысленно он уже плачет. Тем не менее, почему-то Зеницу не разражается припадком и не ставит под сомнение ее душевное здоровье.

Вместо этого он улыбается и радостно произносит: «Отлично!»

Он и забыл, что живет в семье высококвалифицированных Шиноби, для которых подъём с восходом солнца и работа весь день напролет — мелочи. А как с этим справится он, маленький слабый мальчишка, который еще и ногу свою не уберег?!

Его плечи снова удручённо опускаются, когда Хинацуру оставляет его одного. Она предлагает принести ему ужин, который он пропустил, но юноша отказывается. В его груди нарастает неуверенность, которая портит ему аппетит. Он размышляет, как долго сможет протянуть, не упав от изнеможения, и как ему не усугубить травму. Зеницу тщательно обдумывает свое решение. Если он откажется завтра помогать девушкам, это никого особо не удивит. Еще не поздно сдаться и спастись от ужасной участи остаться хромоногим калекой.

Он ворочается на футоне, пока внезапно ему не приходит идея: а что, если использовать концентрацию дыхания? Зеницу даже садится в постели от радостного возбуждения. Это обязательно поможет ему! Если он направит на концентрацию всю свою энергию, то продержится хотя бы то время, когда будет на глазах у девушек. Он уже делал это раньше, в ту ночь, когда Узуй нашел его в овраге, и он уверен, что сможет справиться с этим вновь.

Зеницу тяжело вздыхает. Но что он будет делать потом? Концентрация отнимает много сил, если он начнет с раннего утра, то к вечеру обязательно умрет.

Что еще более важно, как ему теперь вести себя с Узуем? Следовать совету Хинацуру и пойти на контакт?

«Дедушка, что мне делать?» — стонет он и скручивается в позе зародыша на футоне, пытаясь укрыться от неразберихи в своей жизни.

***

Осуществить свой план Тенгену оказалось гораздо труднее, чем он ожидал. Ему было сложно признавать это, но удержание звуковой волны на одной ноте было утомительным. После короткой беседы по душам с Зеницу Тенген запутался в своих чувствах. Отчасти, он хотел бы вернуться в тот день и пройти мимо комнаты Зеницу, так никогда и не узнав о его чувствах к Танджиро, но с другой стороны, он видел в этом свой шанс быстрее выкинуть из головы маленького златовласого идиота, который никогда не ответит ему взаимностью. Тенген ругает себя за то, что не закрыл свой звук сразу, как только позволил Зеницу остаться в доме. Это была единственная вещь, которая могла его выдать, и он так открыто продемонстрировал ее единственному человеку, который мог ее разгадать.

Его ритмичное сердцебиение колебалось каждый раз, когда он видел мальчишку, но сам Тенген этого не замечал. Черт, этот паршивец не такой уж и глупый. Зеницу сразу услышал, как что-то изменилось в его звуке, когда доведенный до отчаяния случайно упал него. Расстояние между ними сократилось до нуля, и Тенген разучился дышать.

Сообразительность парня заставила его отбросить свои эмоции и разработать план. Он не мог рисковать, позволив Зеницу распознать его быстро развивающиеся чувства и начать расспросы. При виде его медовых глаз Тенген и так с трудом держался за остатки своего здравомыслия. Черт, он до сих пор не верит, что так привязался к этому психованному блондину. Зеницу владел даром чуткого слуха так же, как и он сам (хотя, без сомнения, способности Тенгена были более виртуозными и яркими), поэтому он был вынужден держаться от него подальше, несмотря на безумное желание видеть его каждую секунду.

А когда юноша очнулся от лихорадки и разбил Тенгену сердце, он был вынужден повысить ставки, пытаясь спасти себя от душевных ран.

Он был готов на все, лишь бы ввести Зеницу в заблуждение, даже пожертвовать собственным здоровьем. Управление звуком — довольно сложный навык, с которым справился бы не каждый человек. Этим умением он овладел, еще будучи Шиноби, и в тренировках достиг высшего уровня мастерства. Чтобы нарушить естественный поток своей звуковой волны требуется много энергии, терпения и непрерывной концентрации дыхания. С этим было тяжело справиться, но он был готов на все. Заблокировав свой звук, он ощутил безопасность. Словно ему удалось запереть свои истинные чувства в сундуке, ключ от которого есть только у него одного.