– Как ты себе это представляешь? – спросил он.

– Я представляю, что мы залезем туда и окажемся в городе, тебя что-то не устраивает? – улыбнулся я.

– Да мы с ног по макушки перепачкаемся в римском дерьме, Спартак!

– У тебя есть другие варианты? – вспылил я.

Нарок пожал плечами, всем своим видом показывая, что не собирается разжигать со мной конфликт. Рут на пару с Митридом продолжали осматривать свод.

– А потом, мёоезиец? – прищурился Нарок. – Я не против испачкаться в римском дерьме с ног до головы, но что мы будем делать со всем этим потом? Как ты представляешь нас, мокрых и вонючих, в Риме?

Этот вопрос приходил мне в голову, и, признаться, я так и не нашел на него ответа. Главное сейчас было попасть в город, неважно, в каком виде. Если нам удастся добраться до Красса в эту ночь, все остальное не будет уже иметь значения. В конце концов, мы сможем выбраться обратно через этот же отвод. Я высказал свои мысли.

– Может, ты и прав! Если ты все уже решил для себя, чего мы стоим? – Нарок подмигнул мне. – Была не была!

Не дожидаясь приказа, ликтор ловко скинул с себя тогу, которую повязал узлом и перекинул через плечо. Он выхватил меч, воткнул его между камнями, используя лезвие как рычаг, забрался через проем в широкий тоннель Большой Клоаки. Вода чуть было не сбила Нарока с ног, но ликтор изловчился, вытащил меч, ухватился за небольшие расщелины между камнями в стене.

– Чего ждем, Спартак? Догоняйте, я никого не буду ждать! – выкрикнул он.

Его голос заглушал шум падающей воды. Бросив эти слова, Нарок скрылся в тоннеле, оставив нас троих стоять в замешательстве снаружи.

– Я всегда говорил, что вместо головы у него котел!

Митрид скинул с себя тогу, последовал примеру Нарока, перевязав ее в один большой узел, и полез вслед за товарищем в темный вход Большой Клоаки.

Немного поколебавшись, все то же самое проделал Рут, чья широкая спина исчезла под сводом Клоаки. Я огляделся, убедившись, что вокруг нет ни единой души, которая могла бы стать свидетелем нашей совершенно безбашенной вылазки, и, сняв тогу, отправился в тоннель Большой Клоаки вслед за своими ликторами. Каким бы бесшабашным ни казался Нарок, в одном он был прав: у нас не было времени что-либо обсуждать. Если мы хотели покончить с Крассом, действовать следовало немедленно.

Когда мы забрались в тоннель и прошли в бурлящем потоке воды всего несколько десятков футов, над моей головой сомкнулась кромешная тьма. Исчез единственный источник света – тот самый вход, теперь оставшийся за моей спиной. Приходилось идти наугад. Я поспешил убрать гладиус, понимая, что один неверный шаг – и я могу упасть и пораниться, а то и того хуже – наткнуться в темноте на одного из ликторов. Я несколько раз позвал Рута, который вошел в тоннель Большой Клоаки предпоследним и, по идее, должен был услышать меня, но в ответ не донеслось ничего, кроме шума воды, эхом отражавшегося от стен. Приходилось брести по пояс в воде, которая, к нашему огромному счастью, в эту ночь была практически стоячей. Стоило только гадать, что могло происходить в подземном тоннеле, когда в Риме устанавливалась непогода, не зря ведь Большая Клоака была задумана именно таких громадных размеров. Тем не менее вода значительно снижала скорость нашего передвижения, отнимала силы. Я понимал, что стоит сделать шаг в сторону от стены, отпустить камни, в расщелины между которыми я вставлял пальцы, чтобы удержаться, как водный поток медленно, но верно потащит меня обратно к Тибру. Канал был достаточно широк, я старался придерживаться одной из его стен, шел не спеша, чтобы не споткнуться и не свернуть себе шею. Во многом поэтому время здесь несколько замедлило свой ход, и мне казалось, что мы плутаем в канале уже несколько часов, хотя на самом деле мы провели там не больше получаса, но эти несколько стадиев, которые пришлось одолеть в римской Большой Клоаке, были, пожалуй, самыми сложными в моей жизни.

Наконец перед нами появился блеклый лунный свет, после темноты тоннеля показавшийся невероятно ярким, даже слепящим. Мы были на месте. Грязные от нечистот, промокшие и замерзшие. Наверное, при любых других обстоятельствах прямо сейчас я завалился бы спать и проснулся только на следующий день, проспав много часов подряд. Сейчас же нам требовалось идти вперед, раз мы оказались внутри городских стен, а до рассвета осталось не так много времени, другого выбора у нас не было.

Нарок, который первым влез в тоннель Большой Клоаки, первым же выбрался из него. Гладиатор спрятался под сводом системы дренажа и поджидал нас. Не теряя времени даром, ликтор осматривался, я видел, как осунулось его лицо.

– Весело тут, Спартак, – присвистнул он.

Нарок развязал свою тогу, к моему удивлению, оставшуюся почти сухой, кое-как напялил ее, повернулся.

– Тебе бы взглянуть?

Мне, в отличие от Нарока, не удалось сохранить одежду сухой, мокрая ткань неприятно прилипала к телу.

– Что там? – протянул Рут, вылезший из тоннеля последним.

Все вчетвером мы оказались на площади Форума. Я огляделся, чувствуя, как волосы на моих руках становятся дыбом.

– Что здесь произошло? – прошипел я, не веря своим глазам.

– Красс? – предположил Рут, осматривая Форум.

На главной республиканской площади царил настоящий погром. Неужели Марк Лициний не сумел договориться с сенатом и решил прибегнуть к силе, пройтись по Форуму огнем и мечом? Судя по тому, чтó предстало нашим глазам, сомнений в этом не могло быть никаких. Перевернутые столы со съестным, тела римлян, лежащие на холодной земле, кровь… Сожженные дотла здания. Где в таком случае был проконсул со своими легионами, устроивший бесчинства на Форуме, в самом сердце Рима? Что тут, в конце концов, произошло? Как могло случиться так, что ничего этого я не знал, наивно полагая, что Красс вместе со своим войском все это время стоит у городских стен и ведет переговоры с сенаторами? Ведь таковы были данные моей разведки! Ничего не вязалось!

– Что теперь? – осторожно поинтересовался Митрид, видя, что я не в себе от увиденного. Он указал на одно из сгоревших зданий. – Это курии, здесь заседал сенат; как ты понимаешь, если Красс был там, теперь его там уже нет.

– Не знаю, – прошептал я, теряя самообладание.

Я не знал. Что делать дальше, если твой главный враг, которого ты рассчитывал найти в куриях, вдруг провалился сквозь землю? Где я мог искать Марка Лициния? Рим, этот огромный город с населением, ничем не уступавшим настоящему российскому мегаполису, не оставлял мне ни единого шанса. Красс мог быть где угодно. За одну ночь нам было его не найти. В голове крутилось одно-единственное слово – провал. Можно было оправдываться, вспоминать время, упущенное в Беневенте… Но разве это что-то меняло сейчас? Увы, нет! Ловушка для Красса не сработала. В дураках остался я.

– Посмотри.

Митрид, лучше всех ориентировавшийся на площади, указал на подножье какой-то скалы.

– Сенаторы? – спросил Рут.

Митрид кивнул.

– Наверняка.

У подножья лежали окровавленные тела пожилых людей в белых тогах с пурпурной каймой. Не оставалось сомнений, что это были сенаторы, а Красс устроил на Форуме жестокую расправу, утопив площадь в крови. Мы бросились к выгоревшему зданию курий, от которого все еще исходил жар, но внутри на полуразрушенных трибунах не было никого. Я стиснул кулаки, вдруг почувствовав всю свою беспомощность. Стоило признать, что Крассу удалось уйти. Черная полоса, затянувшаяся от нашего провала под Беневентом, продолжалась.

Передо мной вырос гопломах.

– У нас все еще есть время до рассвета! Возьми себя в руки.

– Ничего не выйдет, мы не найдем его, – я сбросил руку Рута с моего плеча. – Мы не найдем Красса, это нереально!

– Ты предлагаешь повернуть, после всего, что осталось позади? – возмутился гладиатор.

– Мне нужно время, Рут!

Я взмахнул руками. У меня не было даже карты города, чтобы я мог понять, где продолжить поиски, куда мог уйти Красс. Слоняться по длинным городским улицам во тьме, воняя канализационными стоками, выглядело полным безумием. Я попытался сосредоточиться. Для начала следовало понять, что здесь произошло! Я еще раз, куда пристальнее осмотрел Форум и вдруг вздрогнул. Из темноты навстречу нам вышел человек, ничем не отличающийся от моего ликтора Рута. Такого же богатырского телосложения, высокий, закутавшийся в красный плащ. Завидев, что я обратил на него внимание, незнакомец приветственно, непринужденно вскинул руку. Мне показалось, что он улыбнулся. Пока он шел, я тут же окинул взглядом соседние здания. Нет, кроме него на площади Форума не было никого.