И это был не единственный неприятный сюрприз. Стайлз пил. Если в первую их встречу даже намека на алкоголь в его запахе не было, то сегодня Дерек своими глазами видел, что омега пробовал коктейль за коктейлем, любезно появляющиеся на их столике стараниями заинтересованных альф. И спустя два часа их плясок с периодическими заседаниями за столиком он выглядел, мягко говоря, «веселым». Дерек увлекся наблюдением за чуть подергивающейся попкой своего омеги, который стоял по своей привычке, опираясь локтями на высокий стол, и только спустя какое-то время обратил внимание, что кто-то уже минуту шепчет ему на ушко что-то убедительное и, кажется, приятное, потому что Стайлз улыбался, но потом что-то коротко сказал и покачал головой. Недовольный собеседник отошел от него, но глаз не отвел. Так и стоял в углу у бара, наблюдая за омегой, не зная, что у него тоже есть наблюдатель.
Когда Стайлз, шепнув что-то уже знакомой альфа-самке, ушел, слегка пошатываясь, по направлению к уборным, его наблюдатель пошел вслед за ним. И Дерек, готовый к такому развитию событий, последовал за ними обоими. Всю дорогу он тщательно проговаривал мантру в голове, стараясь контролировать зверя. Получалось не очень.
Когда он спустился на первый этаж и дошел до коридора, ведущего к задней части клуба, незнакомый излишне навязчивый альфа уже зажал Стайлза в углу, не давая выбраться из цепких рук, удерживающих его по обе стороны от талии.
Дерек еще услышал:
— Чувак, — заплетающийся язык выдал это слово с причудливым акцентом, — я же сказал тебе, что ты не в моем вкусе. У тебя нет щетины, у тебя не зеленые глаза, самое главное, ты не мой альфа… Отвали, пожалуйста, вакансия закрыта!
Но после слов альфы: — Что ж он тебя не пометил, если ты его омега? — продолжение заглушило настоящее рычание. Уши заложило от вибрирующего звука, разрывающего гул музыки и голосов в коридоре на низких частотах. Непонятливый альфа отлетел к противоположной стене, хорошенько об нее приложившись, и уйти бы ему сегодня из клуба покалеченным, если бы не удивленный скорее выдох, чем шепот: «Дерек?!»
Мужчина тут же переключил свое внимание на омегу и не сумел противиться требованию сущности схватить свое и укрыться где-нибудь с ним, чтобы обнюхать и пометить как следует. Так они и оказались в туалете для омег, в дальней кабинке, где места хватало, чтобы удобно расположиться вдвоем.
Стайлз несколько раз вдохнул, чтобы убедиться, что у него не галлюцинации. Дерек повторил сценарий их первой встречи, зажигая взгляд, вынуждая омегу открыть шею, с жадностью обнюхивая ее, укутывая в свой запах. Стайлз пах невероятно. Но, по мнению зверя, уже почти успокоившегося, немного неправильно. Чувствуя, как мальчишка в его руках расслабился и прижался теснее, альфа не выдержал и снова оставил метку запахом. Он двигался нарочито медленно, открывая рот, прижимаясь зубами за ухом, чуть надавливая и тут же делая широкий мазок языком, который вызвал у омеги стон возбуждения и нетерпения. Кабинка наполнилась ароматом омежьей смазки, а в бедро Дерека уперся бодро стоящий в неприлично узких брюках член.
— Почему ты убежал, омежка? — голос прозвучал хрипло, плавно, настороженно. Дерек помнил свое твердое намерение поговорить с пареньком, они ведь уже проходили это в неправильном ключе, зачем наступать на те же грабли? Но ответ, который должен был потешить самолюбие личности, произвел ошеломляющий эффект на сущность.
— Потому что не смог бы просто трахаться с тобой. С тобой все может быть только серьезно, — и будто в противовес своим словам омега потерся об его бедро, через зубы вдыхая воздух. Его язык нетерпеливо прошелся по уже влажным губам. И единственное, что альфа мог и хотел сделать — это удовлетворить своего омегу.
Он повторил путь языка мальчишки, вбирая поочередно верхнюю и нижнюю губы, присваивая себе каждый выдох, пока руки проворно расстегивали преступно тесные брюки парня. Стайлз метался между ощущением разочарования, когда его губы охладило движение воздуха, и облегчения, когда на член наконец перестала давить ширинка, и восторженного неверия, когда головка оказалась во рту у альфы. Глубокий неприличный стон и неразборчивый шепот парня почти перекрылся удовлетворенным урчанием альфы, отчего смущенное покашливание охраны притихло и через несколько секунд раздался характерный щелчок запертой двери. Стайлз от вибрации, прокатившейся по его члену, едва не потерял сознание. Он терялся в удовольствии, толкаясь в горло Дерека, отчаянно наслаждаясь всем, что альфа ему давал. Мужчина в очередной раз поразился тому, насколько искренними были все реакции паренька. Он не пытался скромничать, не играл в распутника, но, не стесняясь желаний своего тела, требовал удовольствия, мгновенно демонстрируя, насколько ему нравилось то, что с ним происходило.
В какой-то момент Стайлз взмолился, устав балансировать на грани оргазма, умело создаваемой альфой, стремившейся сейчас как можно лучше удовлетворить омегу:
— Не могу, не могу больше, Дерек! Мне нужно больше… Я мечтал о твоем члене с тех пор, как закрыл дверь твоего лофта за своей спиной. Это месть, да? Я не мог, не мог столкнуться с твоим «Было круто, но тебе пора». Ну прости, я, наверное, должен тебе прощальный минет за те шесть оргазмов, что ты мне подарил вместо одного. Но это слишком жестоко… Альфа, мне нужно больше!!! — последнее предложение на фоне предыдущего скулежа прозвучало, как приказ, а Дерек снова не смог ослушаться.
— Да, Стайлз… — прозвучало на грани слышимости низким, утробным, почти не человеческим голосом.
Парень снова заскулил, на этот раз от ощущения покинутого в одиночестве члена, но захлебнулся первым же звуком: язык Дерека оказался на его мошонке, а палец кружил вокруг ануса, поглаживая, лаская, но даже не намекая на то, чтобы проскользнуть внутрь. Омега сильнее уперся в стену за своей спиной и чуть присел, немного раздвигая ноги, чтобы облегчить доступ для пальцев мужчины. Но тот даже не пытался войти в него, лаская и нежа яички Стайлза, проводя носом по паховым складкам, лелея пальцами мокрое, сочащееся смазкой отверстие, готовое раскрыться по первому требованию альфы. Но Дерек медлил. Сейчас он находился на грани релиза — зверь диктовал дальнейшие действия, полностью завладев телом мужчины, оставив ему лишь осознание того, что сейчас происходит. И Дереку нравилось. Нравилось чувствовать трепет омеги, жаждущей большего, нравилось ощущать собственную силу, сдерживаемую и старательно контролируемую, чтобы не навредить бестолковому мальчишке. Нравилось то, что наконец, почти впервые в этом десятилетии он может точно сказать, что он и его сущность едины и цельны, и это будет правдой, а не мантрой для поиска душевного равновесия.
От кафельных стен отразился очередной требовательно-просящий стон, и альфа, снова поражаясь степени доверия к нему, едва знакомому, неопытного и трепетного паренька, погрузил в него пальцы, с ходу находя простату, превращая стоны и всхлипы Стайлза в непрекращающуюся, пошлую, совершенно безрассудно громкую музыку. Спустя минуту на его член легла умелая рука, а головка погрузилась в рот ровнехонько до уздечки, и омега рассыпался по пространству, не помня себя. Алкоголь не добавил прочности полу, поэтому, не осознавая происходящее, Стайлз сполз по стене вниз, почти усаживаясь голой текущей задницей на пол. Альфа вовремя подхватил все еще сотрясающуюся, потерявшуюся в экстазе омегу.
Очнулся парень от ощущения довольного, счастливого взгляда на себе. Он открыл глаза и постарался собрать в кучу все, что видел. Но несчетное количество коктейлей, смешавшихся в желудке заядлого трезвенника, совсем не способствовало четкости и адекватности. Стайлз почувствовал, как его подхватили под руки, легко, словно пушинку поднимая со своих колен. Пол под ногами казался корабельной палубой, но омега был достаточно упрям, чтобы сражаться с волнами.
Спустя несколько десятков шагов он остановился, с удовольствием ощущая за спиной абсолютно стабильную, никуда не плывущую стену. Он расслабленно откинулся на нее.
