– Буду ждать, у нас тут тоже не все просто, потом расскажу.

Вид у Ксении был совершенно измученный, как Марго поняла, молодая женщина не спала уже двое суток.

– Сейчас ты отправишься домой, выспишься и отвезешь маму с дочкой ко мне. Потом сменишь меня, но не раньше завтрашнего дня, а я за это время постараюсь хоть что-то выяснить.

– Спасибо, Ритуля, но боюсь, тебе не у кого выяснять, если только Олегу Петровичу позвонить и попросить связаться с тем его знакомым, который тогда, давно, помогал.

– Именно это я и собиралась сделать, а теперь иди, Ксюша, поспи, Боре ты пока не поможешь, а себя «загонишь». Ты ему здоровая нужна, и, между прочим, не только ему!

Глядя вслед бредущей по коридору Ксении, Марго думала о том, какими извилистыми путями идет наша жизнь. Три с половиной года назад она даже не подозревала о существовании всех тех людей, без которых теперь не представляла своей жизни. Тогда она была измучена борьбой с вечными проблемами, которые, казалось, были со всех сторон. Она была настолько поглощена попытками их решить, что даже не задумывалась о своем будущем, и уж точно не ждала от него ничего хорошего. А потом все изменилось настолько, что первое время Марго непроизвольно внутренне сжималась, ожидая очередного удара судьбы. Но судьба сжалилась над ней, и хотя были и потери, куда же без них, но все они были не слишком болезненными. Теперь у нее была уверенность в том, что все будет так, как она сама захочет, а значит – хорошо.

– Ксюша, – вполголоса позвала она готовую выйти на лестницу подругу, – ты не переживай, когда Боря придет в себя, я тебе сразу позвоню и ты приедешь. – Усевшись в удобное кресло, Марго набрала номер Олега Ямпольского.

– Здравствуй еще раз, скажи, ты сможешь позвонить знакомому, который в полиции работает, тут у Ксюхи беда, может, он по своим каналам разузнает хоть что-то. Я отправила девочку спать, она, бедная, аж шатается от усталости и переживаний, пока я подежурю возле Бориной палаты, а как придет в себя окончательно, думаю, его постараются расспросить. Знаю только то, что в него стреляли, а кто и зачем, совсем не понятно. Мне всегда казалось, он очень порядочный парень.

– Может, потому и стреляли? Непорядочные все больше сами стреляют!

– Умеешь ты, Олег, успокоить, тебя послушать, так надо в простыню завернуться и ползти в сторону кладбища или становиться подонком.

– Прости, у нас тут тоже двойное убийство, потом еще одного мужика убили и на одного алкаша покушались, короче, не соскучишься. А ты обратила внимание, мы оба с тобой весьма сумбурно обменялись новостями? Наша информация была без начала и без конца, интересно, это старческое или от переизбытка эмоций?

– Ну тебя, я столько обо всем об этом думала, что у меня создалось впечатление, будто о ранении Бори должны знать все, вот и говорю так, словно ты в курсе событий. Прости.

– Не обижайся, Рита, я в том же положении, Андрею я, конечно, позвоню и что смогу, узнаю. А ты знаешь, из чего в него стреляли?

– Ничего я не знаю, Ксюшина мама позвонила только сегодня, а Боря уже не первые сутки в реанимации. Когда приехала в больницу, Ксения была в таком состоянии, что я не стала у нее ничего спрашивать, отдохнет, сама расскажет. Что там у вас происходит? Надеюсь, что тебя и Федора это никак не касается?

Олег Петрович вкратце рассказал о своих соседях и о том, что вообще случилось в последнее время.

– Ничего себе, будто рок какой-то, и как бедные женщины все это переживают?

– С трудом, мать Ильи увезли в больницу, Инна тоже близка к этому. Я как могу помогаю, но ведь мертвых не вернешь. Хватит о грустном, тут у меня Стас гостит, он, по-моему, решил сам расследовать дело, я ему пытаюсь объяснить, что профессионалы быстрее и лучше во всем разберутся, но ты же его знаешь, упертый, ни за что от своей идеи не откажется.

Поговорив еще немного и договорившись созвониться вечером, они распрощались. В коридор реанимации кто-то заглянул, Марго подняла голову в надежде, что это врач, но дверь закрылась, и женщина решила, это чьи-то родственники ищут врача. Потянувшись всем телом, она встала, поднялась на пальцы ног, затем резко опустилась на пятки; повторив это упражнение несколько раз, Марго пошла по коридору, но он был коротким, и ей пришлось повернуть назад. Когда она поворачивала, то опять услышала, как открывается дверь, но снова не увидела того, кто заходил.

Оживленно тут, однако, – пробормотала себе под нос женщина и поспешила выглянуть наружу, все, что ей удалось увидеть, был край белого халата, мелькнувший у выхода на лестницу. Через некоторое время в коридоре появились двое молодых людей в сопровождении врача.

– Вы к кому? – Голос у врача был скрипучий, на лице явно читалась брезгливость. Марго как могла коротко объяснила, кто она и что тут делает.

– Оставайтесь, он не звал? И где, черт возьми, медсестра? Она должна постоянно тут быть! Когда эта фря появится, скажите, чтобы зашла в ординаторскую, – проговорил врач, не глядя на Марго, а когда повернулся к двум мужчинам, сопровождавшим его, на лице заиграла такая искренняя улыбка, что Дубровина остолбенела, перед ней стоял совсем другой человек, доброжелательный и внимательный доктор, к которому хотелось обратиться за помощью.

– Если хотите его допросить, то придется подождать, он не сможет внятно разговаривать. Пока больной приходит в себя лишь на несколько минут, но думаю, к вечеру ему станет легче, – говорил врач, сопровождая свои слова мягкой улыбкой. Двое, вошедшие с ним, синхронно кивнули головами и вышли из помещения. Марго наблюдала за ними с неподдельным интересом. На лице врача опять появилась брезгливая гримаса, и он вышел вслед за парой полицейских, не взглянув на сидящую женщину.

«Просто какой-то хамелеон», – подумала Марго о враче и тут же отвлеклась на влетевшую как ураган медицинскую сестру. Та прошла в палату, что-то поправила на аппаратуре у лежащего рядом с Борисом старика, проверила капельницы и, напустив на себя чрезвычайно деловой вид, уселась за стол, сосредоточенно перебирая лежащие там документы. Все это Марго наблюдала через застекленную перегородку, отделявшую коридор реанимации от палат. В кармане тихо завибрировал телефон, это немного пришедшая в себя Ксения интересовалась, не очнулся ли Боря, не стало ли ему хуже, и так далее. Успокоив подругу, Марго приготовилась к долгому ожиданию. Через стекло она увидела, как Борис пошевелил правой рукой и слегка застонал, неожиданно он открыл глаза и посмотрел прямо на сидящую по ту сторону стекла Маргариту. Взгляд был вполне осмысленный, внимательный.

Маргариту к очнувшемуся Борису не пустили, да она и не слишком рвалась, только попросила передать, что Ксению она отправила немного отдохнуть и пока ее замещает. Борис помахал ей рукой через стекло, если слабое движение пальцев можно так назвать, и даже попытался улыбнуться. Через некоторое время появился какой-то чужой мужчина в сопровождении врача, это был совсем новый человек, и потому Марго встала ему навстречу:

– Вы кто? – Тон вопроса был агрессивным против ее воли.

– А вы кто? – Мужчина смотрел прямо ей в глаза с усмешкой.

– Я охраняю этого человека, я подруга его жены.

– А я следователь, теперь занимаюсь этим делом. Вот пришел с лечащим врачом.

– Почему его не охраняют, в него же стреляли? Мы боимся, что его еще раз попытаются убить.

– А с чего вы решили, что его не охраняют?

– С того, что я совсем легко прошла сюда, меня даже никто не спросил, какого лешего я вломилась в реанимацию и сижу тут. А его жена тут целых двое суток просидела, боясь отойти даже в туалет. – Голос Марго становился все более раздраженным. Мужчина повернулся к врачу, вопросительно глядя на того. Врач покраснел и обратился к медсестре, сидевшей за столом:

– Будьте любезны, после смены зайдите ко мне в ординаторскую, я уже вам об этом напоминал, – проговорил он сквозь зубы.