Фризо огляделся. Поперечная лыжня, по которой они пришли, двумя хорошо заметными полосами уходила дальше в лесок из елок. Елки разлапистые, что за ними - не видно.

  - Куда ведет лыжня?

  - Не знаю. Может, к ресторану. Или к лыжной станции. Или к другому спуску.

  - Пойдем посмотрим.

  - Пойдем.

  Фризо вступил на лыжню. Чувствовалось: ее проложили недавно - снегом не припорошенная, не глубокая, с прочным дном. Лыжи скользили идеально. Предчувствие подарка вернулось к Фризо. Настроение подскочило на уровень Гросглокнер - высочайшей горы австрийских Альп и там осталось.

  В хорошем настроении он бывал разговорчив.

  - В ноябре у Луаны день рожденья, - рассказывал Фризо по дороге. - Подарю ей поездку в Шамони. Сходим на обзорную площадку Пик дю Миди - самую высокую в Европе. Ты там был?

  - Нет еще.

  - Советую побывать. Впечатление - словами не описать. Висит над пропастью кабинка полностью прозрачная: пол, потолок, стены. "Шаг в пустоту" называется. Вступить в нее не каждый решится. Зато если решишься, ощутишь себя властелином Земли. Вершины, долины, леса, реки - все далеко внизу. Карта мира в натуральную величину.

  - Ты рассказываешь, а у меня уже голова кружится. Я же высоты боюсь.

  Неожиданное заявление. Фризо остановился. Оглянулся.

  - Как же ты с гор съезжаешь?

  - Гора - не пропасть. Просто дорога под уклон. А если стоишь, и под тобой пустота... Ужас. Из-за этого на самолетах не летаю. Я бы не решился в ту кабинку вступить. Стоишь как над бездной. Между тобой и пропастью только тонкое стекло. Понимаю, что кабинка надежна и прочна, но все же... Сразу мысли: вдруг что-то случится... что-то оборвется, сломается... В подсознании всегда шевелится это "вдруг". Страх непознанного, непривычного - высоты или глубины естествен для человека. Это не трусость, а врожденная осторожность. Встроенное в систему предупреждение об опасности. Как в компьютере - он тоже предупреждает, когда переходишь, к примеру, на неизвестный сайт. А ты не задумывался, что у Луаны комплекс высоты может образоваться?

  - Я как раз хочу, чтобы она избавилась от комплексов. Научилась побеждать страх. Первый раз в кабинке возьму ее на руки. Дети многое воспринимают иначе, чем мы. Рядом с родным человеком им и пропасть не страшна, и море по колено. Пусть ощутит счастье абсолютной свободы...

  Фризо свернул за очередную елку и остановился. Лыжню преградила доска со стандартным текстом, на английском и немецком: "Закрыто. Опасность лавин". И три грозных восклицательных знака. Фризо прочитал, глянул поверх доски.

  Там открывалось белая дорога - сплошная, гладкая, не испорченная ни человеческими, ни звериными следами. Она плавно шла вниз, но не по прямой, а по извилистой, огибающей деревья. Если спускаться, придется лавировать между юными елочками, торчащими из снега - в точности, как в фильме про Джеймса Бонда, который несся с горы в футляре от виолончели. Кстати, прообразом главного мирового шпиона послужил дед Бернард - любитель шикарных автомобилей, красивых женщин, политических интриг. При знакомстве он говорил: "Бернард. Принц Бернард". Очарованный его харизмой Ян Флеминг сделал эти слова визитной карточкой своего героя: "Бонд. Джеймс Бонд".

  Дорога простиралась метров на сто, затем пряталась за соснами. Что дальше - неизвестно. Может быть обрыв, крутой спуск, а может - пологое продолжение.

  Рискнуть или повернуть?

  Кто не рискует, тот не достигает.

  Поворачивать, не достигнув цели, не метод Фризо. Риск в разумных пределах - да. Без риска жизнь так же пресна, как переваренная спаржа. А если ее приготовить по рецепту: слегка отварить, обернуть тонкими полосками бекона и полить соусом, который во французских кулинарных книгах называется "голландский", то будешь есть и пальчики облизывать.

  Жизнь была бы пресной без соуса, и у каждого человека он свой: автомобили, наркотики, любовницы... А у Фризо - горы. Они его наркотики и любовницы. К ним он стремится каждый свободный уикенд.

  А тут... не пускают.

  Еще раз глянул на преградившую путь доску. В отличие от предыдущих - на широких барьерах и двуногих столбах, эта стояла на одной палке и выглядела неубедительно. Не запрет, а предупреждение. Чье-то мнение, которое он должен принять как приказ.

  Чужие приказы Фризо не указ. Запреты - не руководство. У него к ограничениям отвращение с детства, а может и с рождения. Мало того, что на родине ограничивают, еще и тут.