— Конечно, — я с вопросом посмотрела на Широ. Широ только вытащил из кармана мою ханко — печать с моим именем, которую я буду использовать всю жизнь. Наверное, взял ее с моего стола в гостевой комнате дома дедушки. Я с интересом посмотрела на него, слабо улыбнулась. — Ты знал, что Такеда-сан придет сегодня, Широ?

— Да, — он отдал мне ханко. — Я читал контракты, Кира. Они легитимные.

— Ты знаешь загадочного клиента? — спросила я, взяв печать.

— Да, — ответил Широ. — Но я сохраню эту тайну.

Я вытащила цилиндрическую ханко из чехла, обмакнула в чернила и оставила штамп своего имени там, где указал Такеда. Он убрал две стопки в чемодан, третью отдал мне.

— Мой клиент продолжит восстановление храма, — Такеда вытащил визитку из чемодана. Он отдал ее мне обеими руками, и я приняла ее. — Если будет что-нибудь нужно, прошу, звоните мне.

— Благодарю, — сказала я. Мы обменялись поклонами, хотя мне хотелось обнять мужчину и рыдать. Кто-то щедро защищал наследие моей семьи, что не хотели делать даже мои родители. Через пять лет храм станет моим. Навсегда. Благодарность переполняла меня, но я старалась сдерживать себя в руках.

Такеда ушел, и я повернулась к Широ.

— Что ты знаешь? — спросила я, пройдя к нему. Широ поднял руки, защищаясь от меня и смеясь.

— Я обещал не говорить, — сказал он, когда я схватила его за кимоно и притянула его нос к своему. Он ударил меня шутливо хвостами. — Я обещал, Кира. Это должно что-то для тебя значить.

— Ты можешь мне сказать, — сказала я, он обвил меня руками и заставил пройти с ним два шага. — Кто это был? Горо? Неизвестный и добрый кицунэ? Ты?

Он откинул голову и рассмеялся.

— Я не расскажу тебе, пока я живу. Но это был не я. И Горо — священник, у него нет денег на целый храм!

— Ты грубый, — сказала я.

Он потерся носом об мой нос.

— Ты меня любишь.

— Молчи.

— Кто теперь грубый? — спросил он и поцеловал меня. Каждый раз, когда наши губы соприкасались, я могла поклясться, что мое сердце становилось маленьким солнцем в груди. Он дарил тепло, свет и спокойствие. Но, что важнее, с Широ я была как дома. Он был со мной в самую темную ночь моей жизни, и не только ради долга, но и ради меня. Он не убежал, когда все казалось потерянным, и, как я, он был готов отдать жизнь, чтобы биться с монстрами у наших ворот.

Наша связь была глубже простой романтики или влечения, хотя я не спорила, романтика была забавной.

— Ты меня любишь, — прошептала я, вернув ему его слова. — Даже когда я груба.

— Да, — улыбнулся он. Он взял меня за руку и потянул к двери. — Идем. Думаю, старик Ямамото нуждается в помощи с церемониями.

— Для тебя — Ямамото-сан, — я вспомнила наш разговор в кабинете месяцы назад. Казалось, это было в другой жизни. Он рассмеялся.

Я была окружена монстрами и духами древнего мира.

Моего мира.