Павел слушал молча, как и остальные четыре человека в отделе, а Катя опять разошлась:

– Володя, почему ты не заполнил третий и четвёртый кварталы по Асконе? Я опять доделывала за тебя. Ты понимаешь, что мне пришлось бросить все свои дела и срочно вбивать эти балансы, чтобы Дмитрий Владимирович мог посмотреть?

– Я отдавал машину водителю «ТД Сваг»… – робко оправдывался Володя.

– Тогда зачем ты отправил «Аскону» на одобрение?

– Дмитрий Владимирович сказал…

– Идиот!

«Тупая блядь, неужели тебе нравится позорить своего мужа перед всем офисом? Ты, сука, прекрасно знаешь, что сама заставила его проглотить больше, чем он может прожевать! Кто мешал отдать эту сделку другому менеджеру?» – Павел, смотря этот спектакль со стороны, злился, но умело скрывал это, уставившись в монитор и старательно делая вид, что ничего не происходит. Как обычно.

Катя устроилась к ним семь лет назад, а через год привела Вову. Ещё через два они поженились, и жизнь Вовы окончательно превратилась в ад на земле. Во всяком случае, именно так Павел это видел.

Тем временем, Катя продолжала распекать Вову:

– Всегда у тебя так! Невнимательный, до конца ничего не доводишь! А вечером, вместо того, чтобы работать, сидишь играешь, пока я тебя метлой от монитора не погоню!

Павел ненавидел эту зазнайку. Устроившись, она сразу же заявила, что золотая медалистка и закончила университет с красным дипломом. Постоянно тыкала этим всем вокруг. Если делала что-то лучше других, или находила у кого-то ошибку, высказывала претензии в менторской форме. Хронический трудоголик. Успевала больше остальных и постоянно об этом говорила. Жалобы на всех вокруг, включая руководство, звучали от неё, как радио, которое нельзя выключить. Это, как и каждодневные унижения мужа, делало Катю объектом ненависти рабочего коллектива. Сначала ей намекали, потом пытались спокойно поговорить. Обычно она соглашалась с доводами, но на следующий день всё начиналось снова, будто и не было никакого разговора. И в итоге все просто смирились. Кроме Павла. Он решил, что будет учить Катю по-своему, раз она не понимает нормальных слов. Как говорил его трудовик: «Если человек не понимает слов, то это скотина! А со скотиной разговаривают палкой!» И Павел нашёл такую палку:

– Екатерина, я вернул договор с «Витрониксом» на доработку, – спокойно сказал он ей.

– Что там?

– Колонтитулы съехали, и оплата по ЦБ РФ не прописана.

– Сказал бы, я бы быстро поправила!

– Ты разговаривала, а у меня на очереди ещё два договора. Регламент, сама понимаешь.

– Хорошо, я сейчас исправлю.

Сначала Павел не мог понять, почему Володя женился на ней. Но потом он пару раз услышал, как с Володей разговаривает мать. Крик из динамика разносился вокруг, даже когда Вова плотно прижимал мобильник к уху. «Видно, выбрал меньшее из двух зол. Но, рано или поздно, его жена станет таким же кошмаром. Уже почти стала…» – подумал тогда Павел.

Вот и сейчас, сознательно саботируя согласование договора, он думал: «Кто-то должен её проучить. Нельзя смотреть на это безропотно. Пока не допрёт, что нужно вести себя скромнее, буду мучить хоть сто лет» – Павел получил доработанный договор на согласование, прождал пять минут, и нажал кнопку возврата.

– Кать, я опять вернул. Там копейки не совпадают в спецификации и договоре. Проверь, где правильная цена.

– А сразу нельзя было сказать? – с ноткой претензии.

– Так сначала всё одинаково было.

– Сейчас!

– Мне нужно ехать на подписание в «Ботанический рай», – вмешался Вова.

– Володя, мне сейчас не до тебя! – взвизгнула Катя.

«За этот крик про просроченную доверенность поставщика ты узнаешь только при следующем возврате», – решил Павел.

Жалел Володю, но всегда задавал себе вопрос, мог ли Володя поменять что-нибудь в своей жизни? Был ли у него хоть малейший шанс вырваться из этого персонального ада? С детского сада эти двое вместе. Он думал, как, должно быть, привыкло подсознание этого парня всё время выслушивать упрёки. Павлу казалось, что хуже для Вовы уже не сделать. А воздать Кате по заслугам он считал своим долгом.

Доработанный, договор опять поступил к нему на согласование. Павел выждал, нажал возврат, и спокойно заявил:

– Вернул «Витроникс». Доверенность просрочена, запрашивай новую.

– Почему ты не сказал сразу?!

– По регламенту менеджеры тоже должны проверять доверенности. Кто у нас самый опытный менеджер? Думал, ты проверила это. Извини, ошибся…

Она надулась и молчала некоторое время.

«Злись, ёбнутая, злись. Ты же у нас идеальная, гордая. Свои ошибки будешь сама исправлять. Что, нечем крыть?».

– Я сейчас быстро переделаю и запущу, – немного молящих интонаций закралось в её голос.

– Кать, третий возврат уже. Пять минут, как рабочий день закончился. Мне домой надо срочно, потом посмотрю.

– Договор горит! Там «ЕП» на пятки наступает!

– Я и так два раза вне очереди посмотрел. Объективно, сделала бы сразу чисто, уже давно бы пропустил.

«И нехер было орать на мужа» – добавил Павел про себя.

– Ну посмотри, пять минут, чего тебе стоит? – попросила она.

«На меня ты кричать не будешь. Чревато. На муже дома отыграешься. Ну и хуй с ним, раз он такой алень!» – Павел выключил компьютер.

– Автобус пропущу, а следующий через двадцать минут, и пробки начнутся.

– Значит, не посмотришь?

– В понедельник, с утра, сразу, как приду, – он надел куртку и направился к выходу.

Катя, надувшись, уткнулась в монитор, уже одна в пустынном офисе.

«Жри, сука!» – подумал Павел, прикладывая магнитный пропуск к датчику двери.

– О, Пашка, здорово! – поприветствовал его Женя.

Павел окинул друга взглядом. Тёмно-синий пиджак, хорошо подходящий к джинсам. Подтянутый и с аккуратной причёской, так и излучает уверенность. Они пожали руки, Паша отодвинул стул, насколько мог, и сел. Пузо предательски упёрлось в край стола, заставив его сидеть смирно, словно в школе за первой партой.

– А где женатики? – спросил он друга.

– Чё, поговорку не знаешь? Если ты женат, ты либо опаздываешь к друзьям и уходишь раньше всех, либо вообще не приходишь, – шутливым тоном.

– Сам только что придумал, и пиздит мне тут.

– Точно! – с широченной улыбкой подтвердил Женя, – О, пиво принесли! – официантка поставила на стол четыре бокала стаута, а Евгений проводил взглядом её крепкую задницу.

Павел, напротив, даже не цеплялся, специально фокусируясь на пиве. Пустая трата времени. Максимум, что ему светит – холостой стояк на весь оставшийся вечер.

– Давай, за встречу! По крайней мере, двое точно добрались! – отвлёк он друга.

– Илюха пишет, через десять минут будет, – ответил Женя, чокаясь бокалом.

– Серёга?

– Вчера обещал быть, пока молчит.

Распахнулась дверь паба, и вошёл Серёга в сером деловом костюме. Он осмотрелся и направился к ним, на ходу снимая галстук.

– Вспомнишь говно, вот и оно! Как продажи? – поприветствовал его Паша.

– В этом месяце отдельно от меня, но начальство работает над этим. Ебут и в хвост, и в гриву.

– А ты?

– А что я?

– Работаешь?

– Пусть медведь работает, у него четыре лапы! – с этими словами он поднял бокал, чокнулся с друзьями и сделал хороший глоток, – Аааааааа! И сегодня я, кажись, надерусь…

– Всё, сорвался с цепи. Лена хоть знает, что ты здесь? – вмешался Женя.

– Должна. Я ей говорил вчера.

– И что она ответила? – не унимался Женёк.

– Ничего.

– Понятно, мы его потеряли. Опять, – Жека разочарованно махнул рукой.

– Да хорош! – оправдывался Серёга.

Холостяки переглянулись с улыбкой, и, как по команде, у Серого зазвонил телефон. Они молча слушали, пытаясь понять смысл разговора, пока Павла не хлопнули по плечу. Он оглянулся и увидел улыбающегося Илью. Самый высокий из их компании, Илья взирал на сидящего Павла, как со стремянки. Казуальный свитер, светлая кожа, цивилизованное брюшко, вполне подходящее порядочному процветающему европейцу среднего класса. Он поздоровался с Женей, сел за стол и придвинул к себе бокал, дожидаясь, когда Серый договорит.