Никаких посторонних объектов в окружающем их пространстве не наблюдалось, поэтому оба щита были отключены и Николас, не доверяя этой сложной мисси никому, одев великоватый ему скафандр сабаковидных направился к шлюзовому техническому отверстию, находящемуся в непосредственной близости от хвостового оперения.

Немного нештатная ситуация. Однако инструментарий отличный. Технический скафандр, мало-помалу стал более послушным, хоть работать приходилось скрюченными пальцами. В тонкие отверстия для собачьих когтей пальцы не пролезали. Но ничего, доктор Раш, в конце концов, оседлал один из гипердвигателей и слал монтировать опытную установку. Через двадцать минут монтаж был закончен.

Именно в этот момент оказалось, что они здесь совсем не одни.

Без яркой вспышки, к ним прямо из ниоткуда подлетел, словно призрак, большущей инопланетный корабль напоминающий обрезанную с одного конца исполинскую сигару, покрытую переливающимся всеми цветами радуги энергетическим полем.

Секунда, и он прямо рядом с ним.

Еще секунда и длинная силовая транспортная петля, словно ковбойское лассо захватила плечи ученого и выдернула его вместе с ноутбуком и со всем инструментом, протащив, через открывшееся “окно” в силовом поле сигары.

Еще через секунду точным выстрелом был отстрелян гипердвигатель “Звезды Ксеоыотна” и из взлетно-посадочной портала “сигары” вырвался многочисленный малогабаритный но очень подвижный неприятельский флот, летящий на абордаж их трофейного корабля.

Последнее, что запомнил Раш, перед тем как его вырубил нервно парализующий шокер лассо, было то, что десантные боты и абордажные корветы неприятеля, достигшие их корабля, стали сгорать один за другим врезавшись в защитное поле, сотканное из антиматерии.

Ванесса, все же вовремя включила щит.

Хотя не совсем! Если бы она сделала это на несколько секунд пораньше, то ее парня не выдернули с корпуса рейдера, словно морковку из грядки.

Достаточно было трех сгоревших как крупинки пороха единиц абордажной авиации, чтобы остальные отвалили назад и продолжили обстрел их судна с безопасного для них расстояния. Шквальный огонь, который “сигара” открыла по захватываемому чужаками суду, не принес какого либо успеха. Снаряды вспыхивали в мерцающем свечении анти поля, сгорая как мотыльки, упорно летящие на свет костра.

А вот ответные нестройные выстрелы со “Звезды Ксеофотна” сразу же продырявили щит “сигары”, оставив рваную дыру в районе грузового отсека.

То, что это именно не жилой отсек, а скорее часть трюма, свидетельствовало его содержимое. Из рваного отверстия, проделанного в корпусе, через дыру в силовом поле, до того, как щит успел вновь стянуться воедино, успело выскочить порядка десяти крупногабаритных контейнеров, разные приборы и несколько тюков с грузом.

Поняв, что они столкнулись с грозным неприятелем, которого не одолеть в одиночку, командир атакующего корабля, отдал приказ абордажным ботам и штурмовикам вернуться на базу. Несколько секунд, и появившийся из ниоткуда призрак исчез точно так же, как и появился.

Все же один бот и штурмовик, так и не успели спрятаться в защитном поле своего корабля. Еще один штурмовик, не имеющий щита сгорел на границе соприкосновения обоих пространств, а вот второй продолжал одиноко крутился недалеко от своей цели.

Вот собственно и все, что успел запомнить доктор Раш, которого плотно прижало к корпусу вражеского судна.

Затем, когда они вышли из подпространства в незнакомом созвездии, его затащили через пассажирский шлюз внутрь корабля.

Там он активно сопротивлялся, устроив хорошую потасовку. После чего его дважды вырубали нервно-парализующим шокером. Первый раз похожим на длинный стек, а второй раз, когда было ясно, что пленник не успокоиться из устройства похожего на ручной гранатомёт.

Сидящий глубоко в его подсознании Артузианец тоже сопротивлялся. Видимо его и вырубили «гранатометом». Но он до сих пор так и не давал о себе знать.

Вот тогда-то, он на время и потерял свою память.

Но, даже не помня, кто он такой, лохматый как лев ученый продолжал сопротивляться и проявлять неповиновение, что и приводило к новым ударам по телу нервным анализатором.

Только пролежав около полутора суток без активного противодействия охранникам, и не получив не одного нервного болевого импульса поражающего нервную систему, память стала потихоньку возвращаться к строптивому ученому. И то не вся сразу, а какими-то фрагментами, проблесками и эпизодами. Клубок медленно разматывался в обратную сторону, в сознании стали всплывать записи его воспоминаний хранящиеся в резервных хранилищах подсознания.

Наконец, к концу дня, он вспомнил почти все, и даже то, кто он на самом деле и, как вообще попал в космос.

- Блявенс! Меня же похитили с обшивки трофейного корабля, – воскликнул он, наконец.

- Где же сейчас Ванесса, Броуди, Волкер и Ева? Где правитель Зорк.

- Их же сейчас размажет при переходе в отрицательную плоскость пространства с постоянно меняющейся двойной полярностью.

- Эти сволочи отстрелили им гипердвигатель!

- Или точнее уже размазало, – с грустью в голосе закончил он свое страстное выступление.

Затем он постарался выйти на связь со своим внутренним Я. Но из этого ничего не вышло. То ли того уничтожили. То ли, его внутренний обитатель тоже потерял память.

Чужая женщина на миг отпрянула от него, и внимательно осмотрела своего невольного спутника.

До сих пор он молчал, либо стонал, получая разряды хлыстом шокеров и анализаторов мысленной активности. Либо приглушенно шипел, скручивая в клубок, от воздействия, прицепленного между лопаток “ската”, считывающие его мысли, направленные на дальнейшее сопротивление, подготовку нападения на представителей хозяев и охрану, либо разработку плана побега.

Спутница тоже затараторила ему что-то в ответ на непонятном языке, давая понять жестами, что не понимает его.

- Ладно! Как ни-будь, объяснимся, – промычал Николас и притянул женщину к себе. На нее уже хищно зарилось несколько лохматых попутчиков, давно смирившихся со своим положением. Возможно, они были не прочь скрасить свою жизнь лаской по принуждению.

Ученый посмотрел на них таким взглядом, что те быстро отвернулись и несмотря на страшную тесноту, сменили свое местоположение.

Немного придя в себя от горестной мысли, доктор Раш попытался знаками и жестами обменяться информацией о происходящем со своей спутницей.

Сначала они познакомились.

Раш несколько раз, показав на себя и постучав при этом в грудь назвался.

- Николас! Николас!

- Николас Раш.

Женщина быстро поняла его и, показав на себя, назвала свое имя.

- Эвия! Эвия!

- Эвия Сандра.

- Вот и познакомились, – впервые за время полета улыбнулся Николас.

Показав жестами на небо, он изобразил многочисленные звезды, затем солнце, планеты.

- Космос!

- Вокруг нас звезды и космос!

- Солнце! Планета Земля.

- Я с планеты Земля!

Похоже, женщина его не поняла. Хотя он несколько раз изобразил звезды, и как вокруг солнца вращаются планеты, одна из которых носит имя Земля.

Тогда ученый раздвинул ноги пошире и нарисовал все это своим пальцем на грязном полу.

При тусклом освещении кое- что все же было видно. К тому же пленники давно привыкли к такому тусклому освещению и неплохо видели в темноте.

Эвия тут же поняла его и нарисовала похожую солнечную систему где обитаемой была пятая планета от светила и, ткнув нее, заявила Цилла.

- Касмн зураван толеюс Цилла. А затем повторила.

- Касмн зураван толеюс Цилла.

Потом ткнула в светило и сказала, – варом Доустун.

- Доустун.

- Касмн варом толеюс Доустун!

- Касмн варом толеюс Доустун!

После этого она выжидающе посмотрела на своего собеседника.

- Похоже, ты сказала, нашу планету зовут Цилла.

- И, наше светило, называют Доустун.

Он уверенно ткнул на схематическое изображение чужого солнца и заявил, – зураван Доустун. Потом указал на пятую планету от него и так же уверенно сказал, – варом Цилла.