Из пришедших, лишь только Ворро и неожиданно заговорившая обезьяна не принадлежали к клану ученых. Однако примат-разумный, считал, что он намного умнее, чем о нем думают, и поэтому наравне с остальными тупо уставился на схемы пытаясь в них разобраться. Картинка с их изображениями ушла на все корабли небольшой флотилии, и теперь технические специалисты древних, роботов, артузианцев и даже коллективный мозг термитов приступил к изучению архисложного устройства.

Люсианцу ничего не оставалось, как в гордом одиночестве продолжить изучение огромного корабля. Лишь только общительный робот-гид сопровождал одинокую фигуру любопытного парня, оседлавшего повисшее в воздухе кресло, которое перемещало его по бесконечным коридорам крейсера с невероятной скоростью. На этот раз он решил не пользоваться телепартационным лифтом, дабы осмотреть все в “живую”. В этой части корабля в основном были разнообразные технические помещения и хранилища с ЗИПом. Люсианец, только что миновал зону разрушений причиненных этой части корабля кумулятивной ракетой Ксеофонтов. Стены и переборки были восстановлены, пробоины нанесенные взрывом тщательно заварены. Однако судя по увиденному, масштаб разрушений был колоссальный. Внимательно рассмотрев как инопланетяне устранили поученные крейсером повреждения и убедившись, что разгерметизация устранена, он направился дальше. Всюду были установлены датчики движения, и как только пришелец приближался к новому шлюзовому устройству, впереди загоралось дежурное освещение. Миновав аварийный шлюз, свет за его спиной тут же гас. “Разумная трата энергетических ресурсов”,- про себя подумал Ворро. Нет смысла жечь электричество, если в помещениях никого нет. По сути, он был прав лишь только частично. На этом корабле вместо электрической энергии использовали люминесцентные линзы, запитанные совсем от другого вида энергии. Именно это, только что установил Зорк. Энергия была как бы электричеством, только наоборот!

Выборочно осматривая помещение, за помещением одинокий исследователь затонувшего корабля, постепенно удалялся от своих товарищей.

Широкий коридор, снабженный аварийными шлюзами, вел Люсианца все дальше и дальше вперед с небольшим креном влево. Сначала Ворро даже не почувствовал этого. Из за огромных размеров корабля, этот небольшой изгиб был не заметен человеческому глазу. Однако когда кресло разгонялось до определенной скорости, он ощущал, что его немного заносит вправо. Это было немного странным для него. Будучи отменным боевым пилотом, он не любил когда, техника не работает как надо. Ему приходилось постоянно доворачивать вручную свое гоночное кресло имеющимся на подлокотнике джойстиком влево. Когда все же, крепко сложенный парень поинтересовался у сопровождающего его механического гида, в чем причина такого сбоя в работе кресла, тот его немного ошарашил.

Он то по своей простоте душевной думал, что боевой корабль инопланетян выглядит как большая морская раковина. Но это, в сущности, оказалось, совсем не так. В обычном состоянии полета, галактический крейсер вытянут в длину, словно гигантская анаконда. Но во время ведения боя и в неблагоприятных условиях метеоритного “дождя”, для увеличения прочности конструкции, корабль группируют в боевую композицию – Конус.

Он словно гремучая змея, затаившаяся в засаде, скручивается в тугое кольцо с головой в самом центре. Каждое новое “кольцо” подпирает другое, немного возвышаясь над ним. При этом все огневые порты правого борта готовы к ведению кругового заградительного либо наступательного огня.

В случае необходимости, корабль может свернуться в такое же положение и против часовой стрелки. По приказу командира он может замкнуться в огромное кольцо, либо превратиться в восьмерку, эллипс, квадрат, треугольник и другую геометрическую фигуру. Конфигурация корабля завесила от ряда причин и конкретной выполняемой задачи. Но самую большую скорость “Посейдон” развивал в стандартной конфигурации “игла”. Поистине, он словно острая иголка пронизывал космическое пространство, несясь к намеченной цели.

Как оказалось в конфигурации Конус, было еще одно преимущество о котором поведал человеку робот – гид.

Так было проще обслуживать и ремонтировать корабль. Наружу корабля вели многочисленные выходы, расположенные в такой последовательности, что когда крейсер собирался в конус, они плотно прилегали одно к другому. Таким образом, у экипажа появлялась возможность перемещаться не только по скрученным “кольцам”, но и проходить корабль, как бы насквозь, по кротчайшей прямой, либо по зигзагу. Таким макаром можно было быстро добираться в нужный отсек.

- И что ты молчал об этом до сих пор, дубина стоеросовая, – не выдержал и обругал робота люсианец.

- Давай, рассказывай, как по кратчайшей прямой добраться до вашего камбуза.

В животе у Ворро давно уже урчало, как в забродившей пивной бочке. Тот сухпай, который они взяли с собой уже давно закончился, а идти на прыгун ему не очень то хотелось. Заодно можно было разузнать, съедобна ли та пища, которую употребляют в еду Солютяне. Судя по голограммам, которые транслировала Лоя, традиции застолья у хозяев корабля были в почете. Из истории их жизни было видно, что во время праздников и других торжеств, они употребляют в еду аппетитные деликатесы. Настала пора проверить их на съедобность.

Как бы прочитав мысли своего хозяина, в кармане у люсианца заворочался пушистый зверек, взятый ими с собой с далекой необитаемой планеты. Эти зверьки, словно живые гастрономические тестеры, не раз выручали экипаж “Судьбы”, во время заготовки инопланетного провианта.

“Хорошо, что я взял его с собой”, – радостно подумал проголодавшийся парень.

“Теперь, точно не отравлюсь тем. что обнаружу на кухне этого гигантского корабля.

- Как прикажите!

- Как прикажите, – дважды повторил исполнительный робот-гид, подводя визитера к промежуточному шлюзовому блоку, оборудованному по левому борту.

- Прошу вас идентифицироваться!

Люсианец, посмотрел в объектив камеры, и металлическая шестиугольная дверь шлюза открылась. За ней тут же открылась другая дверь, ведущая в следующее кольцо, свернувшейся “анаконды”.

Пройдя через несколько колец по прямой, Ворро оказался в отсеке, где располагался корабельный ресторан. А точнее обеденный зал для высшего офицерского состава.

====== Часть 41 Война, войной, а обед по расписанию ======

Не успел Ворро, доставленный его механическим гидом к помещению “общепита” коснутся двери ведущей в столовку, как они тут же гостеприимно распахнулись и внутри внушительного по своим размерам зала зажегся приятный зеленовато- желтый свет.

Как и полагается, при отсутствии посетителей, энергия в этом помещении не использовалась. Точно так же, как и в многочисленных коридорах и технических помещениях огромного корабля. Как установили прибывшие на корабль , энергия используемая для осветительных ламп и системы освещения в целом, здесь не тратилась впустую.

Не входя внутрь, люсианец внимательно осмотрел убранство корабельного блока предназначенного для питания офицерского состава.

То, что увидел за отрывшейся дверью выходец их совершенно другого мира, поразило его своим великолепием и шиком. Ворро нерешительно переминался с ноги на ногу стоя на пороге. Он задумался о чем-то своем, уже с трудом вспоминая, о том, как кормили их самих на боевых кораблях Люсианского союза.

В самом разгаре пришедших на ум воспоминаний, люсианец неожиданно вздрогнул и, выхватив по инерции свой потрёпанный блаузер, машинально спрятался за дверным косяком.

Мертвецкую тишину, к которой он так привык за время осмотра “утопленника”, нарушили незнакомые звуки, идущие из глубины “общепита”.

Немного выждав и оценив ситуацию, он понял, в чем тут, собственно говоря, дело.

Как оказалось, с небольшим интервалом со времени включения освещения, внутри зала зазвучала странная, но вполне приятная на слух музыка. И хотя, по своему звучанию, она была совершенно чужда люсианцу, прибывшему сюда из чужого и далекого от сюда мира, как ни странно инопланетная мелодия, действовала на него успокаивающе, расслабляя возбужденное состояние пришельца. Как ни странно, но мелодия, сочиненная композитором, творящим свои шедевры в совершенно ином мире, незаметно снимала стресс и психологическое напряжение, приводя в гармонию его внутренний мир. Видимо расслабляющая мелодия действовала не только на представителей цивилизации, для которой она была сочинена, но и на выходцев человеческой расы.