Я шью куклу. Не для ребенка, не забавы ради- я лечу себя. Меня не надо долго уговаривать и доказывать, что это эффективно. Стоило мне только набить старую варежку ватой и перетянуть ниткой «шею», как чувства и воспоминания накрыли меня целиком. Ну, конечно, голова – в первую очередь. Я всегда была умненькой девочкой… И голова огромная получилась, и вата почти вся закончилась… Мама рассказывала, что рождалась я ножками и застряла головой… В школе мне наступили на голову – один старшеклассник сбил, а другой бежал следом и наступил, со всего маху. Я выплюнула на пол зуб и пошла домой. А голова болит с тех пор, как родила сына. Мигрень… Умненькая девочка – кто это говорил? Наверное, воспитательница. Я складно говорила и хорошо запоминала стихи… Пришиваю кукле волосы – протыкаю ткань иголкой и приделываю пучки шерстяных ниток. Получается некрасиво… Мама расчесывает меня у зеркала, пытается сделать новую прическу. Разочарованно откладывает расческу – как ни делай, красивее не становится…
Я опять плакала, но уже появилась способность думать. Вместе с этим возникла осторожность по отношению к собственному ребенку: так легко ранить, и так велика цена родительских ошибок. Что будет оплакивать мой сын, когда ему исполнится тридцать лет? Что я могу сделать сегодня, чтобы багаж его детства стал наследством, а не тяжким грузом? Я открыла в себе способность понимать и чувствовать ребенка, и разом исчезли все педагогические проблемы. Ведь, если понимаешь «почему», легко решить и «что делать». Я стала доверять своему материнскому чутью больше, чем книгам Спока. Людям, у которых есть собственный ребенок, легче дается лечение Внутреннего Ребенка. Через отцовство и материнство они учатся быть Родителем самому себе.
Воодушевленная первыми личностными достижениями и учебой в институте, я пришла работать в детский сад. И меня взяли на должность психолога, хотя документа, подтверждающего это право, у меня еще не было. Вопреки ожиданиям заведующей, я стала заниматься больше родителями, чем детьми. Передо мной, в моем кабинете, плакали великовозрастные девочки и признались в своей растерянности выросшие мальчики. А где-то этажом ниже, в группах нервно сосали пальчики, капризничали, устраивали истерики или смотрели безучастно в окошко их «последние куклы». На все вопросы «Что мне делать?» я отвечала вопросом: «А как вы думаете, что с ним происходит?». И очень часто люди начинали отвечать: «Когда я был маленьким….». Оказалось, что тропинка к собственному детству не заросла, что детские ощущения, мысли, восприятие остаются в памяти навсегда и являются не только «прошлым», но и «настоящим».
Я сделала первый в своей жизни тренинг – для родителей. В отличии от своих коллег не обучала, как себя вести с детьми, а заставляла думать и чувствовать. Интуитивно нащупывала методы, от чего-то отказывалась, что-то присваивала, что-то изобретала. Мой собственный Внутренний Ребенок перестал плакать и жаловаться, и стал моим советчиком. Я ловила себя на внутренних диалогах, и это уже не пугало, как прежде, а стало, напротив, моментом откровения. Все мои клиенты того периода приходили с похожими проблемами. И все эти проблемы очень быстро выводили нас на детство. Сейчас я понимаю, что мудрость жизни состоит в неслучайности каждой встречи, и каждому клиенту свой психолог, и каждому тренеру свой участник, но тогда меня это удивляло. Почему именно ко мне приходят именно эти люди?!
Её пробовали лечить антидепрессантами – стало еще хуже. Родные всерьез не принимают, подруги считают, что «с жиру бесится». А ей ужасно плохо, и описать эту «плохость» нелегко. Она сидит напротив и говорит уже второй час. Суть рассказа: «мне страшно!» Боже, почему она пришла ко мне, со мной тоже недавно было подобное!? Я спрашиваю: «А какой он – твой страх?». Она начинает описывать сразу же, не задумываясь: «Такая овальная коробочка, коричневого цвета, очень похожа на грецкий орех, с прожилками. И от неё отходит длинная, тонкая ниточка. Там, внутри живет страх». Я предлагаю ей стать своим страхом, превратиться в него. Она ложится на ковер, сворачивается калачиком… Я в шоке – коробочка, прожилки, ниточка, она – в позе эмбриона… Твой страх возник раньше, чем ты появилась на свет. Это внутриутробный страх…
Когда я впервые пришла в институт с предложением вести тренинг «Диалоги с Внутренним Ребенком», никто не понял, о чем идет речь. Были даже предположения, что это тренинг для беременных. Пришлось написать не только подробную программу, но и статью. И на первом же тренинге – аншлаг, 23 человека! Временами меня охватывал ужас, хотелось тихо выйти из зала и не возвращаться. Но все чаще и чаще возникало состояние спокойствия и уверенности, что все происходящее – очень правильно и важно. Сейчас я могу судить о своих ошибках и промахах, недоработках и даже возмущаться своей самонадеянности. Но я ни о чем не жалею, этот этап надо было пройти. Надо было научиться брать на себя ответственность – я научилась быть Взрослой. Пазлы моей профессиональной и личностной картины сложились. Все три роли – Ребенка, Родителя и Взрослого – обрели свои очертания, окрепли и научились вести диалог. Случается, что мой Ребенок начинает капризничать и предъявлять претензии, но все чаще я вижу его деятельным и активным. Он подсовывает мне все новые и новые идеи, и я очень легко поддаюсь на его уговоры. Несколько раз я порывалась закрыть тему, говорила: «С детством я больше не работаю». Но, как оказалось, в работе с этой темой нет глаголов совершенного вида – можно «идти, расти, делать», но невозможно прийти и поставить точку. Всю жизнь мы находимся в пути, приближаясь к себе настоящему. И то, что было утеряно, возвращается к нам понемножку, крупицами. А наградой становится сам процесс.
ДВА РЕБЕНКА В СТРУКТУРЕ ПСИХИКИ
Психоаналитический термин «Внутренний Ребенок» традиционно связывают с именем Карла Густава Юнга. Помню, как впечатлил меня биографический факт о том, что ученый нашел выход из кризиса в детской игре – постройке города из песка. Как этот, уже пожилой человек, отрабатывал «смену» на своей импровизированной стройке, преодолевая сомнения, стыд и веря в ценность происходящего. Когда постройка была закончена, ученый создал главный труда своей жизни – учения об архетипах. Одним из них стал архетип Внутреннего Ребенка.
Юнг обратил внимание на то, что в мифах и сказках Ребенку нередко отводится роль спасителя. Точно так же в жизни любого взрослого человека наступает период, когда он вынужден обратиться к своим детским переживаниями и спасти свое настоящее. Работа с Внутренним ребенком – это не столько возвращение в прошлое, сколько выстраивание своего будущего. Признать и исцелить своего Ребенка – означает раскрыть свою внутреннюю сущность, спонтанность, творческий потенциал.
Эта тема прозвучала в исследованиях Эриксона и Адлера, Эрика Берна, Эллиса Миллера, Дональда Уинникотта. Концепция Ребенка внутри себя является уже общепризнанной и стала частью нашей культуры. За взрослыми признано право играть, творить, ошибаться, проявлять различные чувства. Возвращение к естественности – показатель психологического здоровья.
Истинная сущность или Божественный Ребенок — это то, чем мы на самом деле являемся. Те лучшие качества личности, которые заложены в нас, которые мы получили в наследство от предков, как золотой запас. Наш Божественный Ребенок выразителен и обладает яркой индивидуальностью. Вся жизнь для него – увлекательная игра, а трудности и проблемы – лишь препятствия на пути, которые надо преодолеть. Для этого Ребенок проявляет изобретательность и упорство. Ему просто необходимо получать удовольствие от процесса жизни. Он по- здоровому потворствует себе и искренне рад заботе и любви. Он несет себя, как подарок этому миру и ощущает свою взаимосвязь со Вселенной. Доверчивость и открытость чувствам делают Ребенка ранимым и уязвимым, но это скорее его сила, чем слабость. Только открытые системы способны выживать и развиваться – это всеобщий закон природы.
