Следующий день, после продолжительного дождевого периода, наконец-то выдался вполне солнечным и тёплым. Однако с наступлением тепла преступлений в городе Зотин вовсе не убавилось. Понедельник - день тяжёлый. Хотя понятия "лёгкость" у сотрудников оперативного отдела Уголовного розыска не существует. Сразу два трупа было обнаружено в городе, неподалёку один от другого. Создавалось впечатление, что оба преступления были совершены одним и тем же маньяком (или одной бандой). Характер нанесения ранений был один и тот же. Когда мы с Николаем Карелиным приехали на место совершения первого преступления, мне, по правде говоря, стало не по себе. Тело жертвы было растерзано, будто над ним поработали дикие звери. За всё время работы в полиции я подобного не встречал. Увидев позже и второе тело, я подумал, что, возможно, голодный медведь - людоед сбежал из городского зоопарка и теперь совершает нападения на жителей города. Оба тела были просто разорваны в клочья. Останки первого мужчины висели в парке на сучьях дуба. Останки другого мужчины находились на городской аллее, неподалёку от того парка. Как выяснится позже, после установления личности жертв, они не были связаны друг с другом. Опрос жителей близлежащих домов не принёс поначалу ничего существенного. Две женщины из квартиры многоэтажки говорили о странном автомобиле "Фольксваген", петлявшем по проспекту. Однако сотрудники отдела Уголовного розыска выяснили, что владельцы данного автомобиля были задержаны в нетрезвом состоянии за рулём. Каких-либо особо тяжких преступлений за ними не числилось. Отпечатки их пальцев на месте убийств не были найдены. Ещё один мужчина сообщил, что видел у парка кучку обдолбанных и пьяных подростков. Однако во время расследования не выяснилось, что кто-либо из них причастен к убийствам. Только спустя несколько дней, когда в полицию поступило два заявления о пропаже людей, удалось установить личность погибших. На этом преступления не прекратились. В течение последующих трёх недель было совершено ещё три жестоких убийства. Всё выглядело так, будто в городе действительно орудовало какое-то крупное хищное животное. Хотя сотрудники Следственного комитета при прокуратуре склонялись больше к версии об объявившемся маньяке в человеческом обличии.
Этакий Джек Потрошитель.
Как - то я посетил Николая Карелина. Заехал к нему домой. Мы поздоровались, он сказал мне располагаться, чувствовать себя как дома, а ему нужно было засунуть первую порцию белья в стиральную машину и выставить режим. Пока он возился, я осмотрел гостиную. Внутреннее убранство дома Коли - это была не очень удачная попытка оформления в стиле Прованс. Так мне показалось. Я заехал проверить, как у Карелина дела, хотя это, скорее всего, была лишь отговорка. Я искал улики. Искал что-то, что могло бы навести меня на след убийцы... Почему дома у Николая Карелина? При чём тут именно он? Всё объясню. Может быть, он настолько переживал из - за ухода своей любимой, но всё же...
Стоп!
Что это?
Мой взгляд задержался на столике, где лежала раскрытая книга, рядом с ней - простой карандаш. Я подошёл поближе и прочитал заголовок абзаца, сопровождающегося наглядными тематическими иллюстрациями: "Как правильно разделывать тушу оленя, кабана и других диких животных". Мысли сбились в одну вопросительную кучу: "Зачем это Карелину?" На фоне происходящих событий в городе сейчас чтение такого пособия показалось мне чем-то вроде насмешки надо всем вокруг. Ещё бы охотничий нож и маску положить рядом с книгой на столик - и я мог бы с гордостью ощутить себя сэром Ги Холлисом, а Николая Карелина воспринять мистером Джоном Кэрмоди, а значит тем самым Джеком Потрошителем. Как в рассказе у Роберта Блоха. Кровожадным маньяком оказывается тот, кого меньше всего ожидаешь увидеть в этой роли. Близкий тебе друг... любимый человек... школьный учитель... твой сосед... коллега по работе - одним словом, неожиданный финал истории. Лицо под сорванной маской - обличие убийцы-насильника... зверя-маньяка... оборотня в погонах... или же того самого ночного чудовища из-под кровати и из стенного шкафа, которое является в ночных кошмарах маленьким детям и изредка взрослым людям и нагоняет мурашек на кожу.
"Зачем это Николаю?" - вновь пронеслось в голове. И я вспомнил о том, что в один из прошлых разов я застал Карелина дома, читающего "Оборотни. Легенды и реальность. Современная наука обо оборотнях". При этом Коля вроде бы до этого не увлекался подобными книгами. Он появился в дверях гостиной когда я рассматривал открытую книгу.
- Собрался на охоту что ли? - кивнул я на книгу.
- Да так, подумываю. - Пожал Карелин плечами и услужливо промолвил: - Что будешь? Пиво, вино, коньяк?
- Пиво, пожалуйста.
В этот вечер мне долго лезли в голову нелепые мысли, кажущиеся такими далёкими от реалистичности, но в то же время навязчивые и дотошные. Если бы мне было меньше лет, и я бы всё ещё посещал школу, то такие мысли наверно и можно было воспринимать серьёзно. Но не теперь. И тем не менее... Могут ли люди вроде Николая Карелина очень сильно озлобиться на весь белый свет из-за того, что их бросает любовь и уходит от них к другому человеку? Могут ли они настолько потерять голову от злости, что из полицейских, к примеру, превращаются в самых настоящих маньяков и убийц и начинают свою подлую кровавую, размеренную деятельность? Не проще ли тогда уж (если на то пошло) ненавидеть только одного человека - того, который разбил тебе сердце, чем ненавидеть весь мир? Весь мир ты не сможешь спрятать на задворки сознания, чтобы не вспоминать о нём сколько это будет возможно. А вот с человеком, которого ты любишь и который тебя предал, так поступить можно. Отбрось его на второй план и сосредоточься на чём-либо, сделав это "что-либо" целью своей теперешней жизни. Всё. И пусть воспоминания о предателе изредка напоминают о себе. Но ведь основное время они пылятся на задворках твоего сознания, как, например, мысли о том, как ты когда-то получал диплом в ВУЗе. Ты ведь не вспоминаешь об этом каждый день или каждый месяц. А лишь изредка. Но, к сожалению, сознание и самовнушение многих людей порою играют очень злую штуку. Они отказываются мириться... Отказываются принимать какой-либо удар жизни и делать вид, будто ничего не было, тая злобу на весь мир. Обязан ли Николай Карелин быть, по моим рассуждениям, тем самым убийцей-маньяком? Нет, не обязан. Но была ли хоть какая-то вероятность, что именно он совершает те жуткие убийства, переполненный негодованием, ненавистью ко всему окружающему и упорным чувством несправедливости в сердце? "Ну а почему нет?",- отвечал я сам себе вопросом на вопрос. И если так, то его интерес к чтению книги о том, как правильно разделывать туши животных... (нет, лучше сказать "ЖЕРТВ") вполне понятен. Он так развлекается... Ведь тогда он просто чокнутый на всю голову психопат. Но мне не был понятен его интерес к книге о существовании оборотней. Может, я просто ошибался, и Николай Карелин продолжал оставаться всего лишь Николаем Карелиным, полицейским из города Зотин, даже после того, как его (однолюба) предал любимый человек. А жуткие книжки он читал просто, чтобы скоротать время после работы теперь уже одинокими, долгими вечерами. Это объяснение казалось наиболее рациональным и справедливым, чем... Чем всякая другая чушь, которую я, придурок и идиот, понапридумывал себе! Почему я вообще решил, что возможным убийцей является Николай? Почти месяц назад я подъехал к городскому парку ночью - к тому самому парку, где мы с Колей днём увидели останки самой первой жертвы. Необходимо было кое-что проверить мне лично, а именно - замерить расстояние от земли до сучьев дуба, на которых и были обнаружены ранее останки тела. Вход в парк был закрыт полицейскими лентами с надписью: "За ленту не заходить. Место преступления". Я согнулся и прошёл под ними. И каково было моё удивление, когда издалека в согнувшемся под деревом, а затем поднявшемся силуэте я узнал Колю. Я знаю, о чём вы думаете - и что же здесь странного? Он такой же сотрудник полиции, как и ты. У него тоже в голове возникла какая-то мысль, могущая дать зацепку к раскрытию преступления. Ему тоже, как и тебе, ночью приспичило еще раз осмотреть место преступления. У меня у самого возникли те же самые мысли в первую секунду, и я даже поспешил к Карелину, чтобы поприветствовать его и поделиться с ним своей идеей.
