Красивыми большими буквами я выделяю только слово «книг», а затем делаю на камеру телефона фотографию Мульгарата – самого отвратительного монстра из «Хроник Спайдервика – и отправляю ее Обри через WhatsApp. В ту же минуту она мне пишет:

Обри: Выглядит знакомо. Это Ашер?

Айви: В его лучшие годы.

Я с облегчением подумала о том, что в ресторане она, видимо, все-таки может мне писать и даже во время ужина с новым бойфрендом ее мамы Обри все-таки не утратила шутливого настроения. Она посылает мне смеющийся смайл и пишет:

Обри: Возьми водяной пистолет, наполни его томатным соусом и стреляй в него!

Я вздыхаю. Если бы Ашера было так же легко победить, как гоблина из книги Холли Блэк!

Айви: Как там ужин с твоей мамой? Все в порядке?

Она посылает мне фотографию рыбы на тарелке без каких-либо дальнейших комментариев. Мертвые прищуренные глаза смотрят на меня мутным взглядом.

Айви: Ты можешь сейчас разговаривать?

Ожидая ответа от Обри, я продолжаю доставать из шкафа последние книги. Я оттаскиваю их к окну и начинаю расставлять на подоконнике, сортируя по цветам. Это всего лишь несколько книг, тем не менее я думаю, что теперь в этой комнате царит более дружелюбная атмосфера. Я достаю из спортивной сумки свой ноутбук и планшет для рисования и кладу на стол Хедвига, ручки и остальные вещи. Рюкзак я оставляю под столешницей. Однако раскладывать мою немногочисленную одежду кажется мне непосильной задачей, поэтому я заталкиваю спортивную сумку в шкаф как есть и сажусь на край кровати, чтобы осмотреть результат своей работы. Так-то лучше. Не хватает ярких цветов. А еще несколько комнатных растений и фотографий на стене, и стало бы почти уютно.

Я снова достаю рюкзак, копаюсь там в поисках открытки из Мексики от нас с Обри и за отсутствием скотча и канцелярской кнопки просто закрепляю ее на оконной раме. Так уже намного лучше.

Обри все еще не ответила. Я раздумываю, стоит ли сходить на кухню и принести чего-нибудь выпить, когда наконец звонит мой телефон. С облегчением я хватаюсь за смартфон, но это незнакомый номер.

– Алло?

– Это Сэм.

– Оу. – меньше всего я ожидала услышать его. – Привет, Сэм.

– Мама дала мне твой номер. И моя девушка Харпер спрашивает, не хочешь ли ты поесть пиццу вместе с нами. Ты приглашена, если можешь замесить тесто. Ауч!

На заднем плане я слышу, как кто-то ругается, а затем тихий смех Сэма, который становится громче, когда он снова подносит телефон ближе к уху.

– Но разумеется, ты также приглашена, если у тебя нет желания месить тесто. Но вместо этого ты могла бы принести несколько бутылок пива из своей суперроскошной кухни Блейкли.

Снова ругань на заднем плане, а затем слышится небольшая потасовка. В следующее мгновение раздается женский голос:

– Привет, Айви. Это Харпер. Сэм – идиот. Он может и сам достать пиво. Итак, что думаешь о том, чтобы принести с собой просто… себя? Хиллари уже так много рассказала мне о тебе, и я буду очень рада, если ты придешь. Мы купили четыре разных сорта сыра, а я сделаю свой легендарный десерт, который называется «грунт».

На спонтанное приглашение я не рассчитывала.

– Ничего себе, спасибо, это действительно очень мило.

Сначала я не знаю, что сказать. Мне не хочется навязываться этим двоим, и меня тревожит, что они, возможно, пригласили меня к себе только из жалости, чтобы мне не пришлось провести свой первый вечер здесь в одиночестве. Но поскольку Сэм был так добр ко мне раньше, мой отказ будет выглядеть как-то некрасиво.

– На самом деле я хотела дождаться своего… В общем, Ричарда. Он не сказал мне, когда вернется домой, и в конце концов вызвал меня специально для разговора. Ситуация выставит меня просто идиоткой, если я вот так уйду.

– Но тебе не нужно никуда уходить. Мы здесь, в гостевом доме. Там ты точно заметишь, если он вернется сегодня. Когда машина подъезжает к вилле, она неизбежно проезжает мимо нас. Вот тебе и преимущество жизни в гостевом доме – ты ничего не упускаешь. То есть буквально ничего!..

Если я останусь здесь, то, вероятно, весь вечер буду ждать, когда Обри позвонит или хотя бы напишет. Я буду сидеть на корточках в этой комнате одна и размышлять о своей странной семейке. Это не очень радужная перспектива. Чего не скажешь о четырех разных сортах сыра…

– Хорошо, тогда я с удовольствием приду. Но только если я вам не помешаю. Может быть, вам больше хочется побыть наедине. Я действительно не против просто разогреть что-то в микроволновке. Мать Сэма столько приготовила, что мы сможем пережить ядерную войну. Весь холодильник заполнен маринованными овощами и вегетарианской запеканкой. И у меня есть подписка на Netfliх, – быстро добавляю я.

– Ты совсем не помешаешь. Ты даже окажешь мне услугу, если не оставишь меня наедине с этой обезьяной на весь вечер. Хотелось бы мне, чтобы ты увидела, что он здесь делает… Сэм и в самом деле сделал колобок из теста для пиццы и наклеил на него маслины в качестве глаз. Не оставляй меня наедине с этим чокнутым.

– Эй, это не колобок, – слышу я возмущенный возглас Сэма. – Это репродукция картины Эдварда Мунка «Крик», а конкретно – версии 1893 года.

– Довольно кровавая версия, она вся в этом томатном соусе, – отвечает ему Харпер.

Я чувствую, как уголки моих губ ползут вверх.

– Ашер не пришел, если это играет для тебя какую-то роль, – говорит Харпер, и мне просто чертовски интересно, какие там еще догадки понастроил себе Сэм и почему он обязательно должен был рассказать об этом своей девушке.

– Это не имеет значения, но спасибо.

Я бросаю быстрый взгляд на часы и ногой пытаюсь снова достать свою обувь из-под кровати, куда я ее только что пнула. – Я с удовольствием приду. Ах да, передай Сэму, что пиво тоже принесу. То есть если я вообще найду его в этой суперроскошной кухне Блейкли.

– Прекрасно. В таком случае ты можешь рассчитывать на его благодарность на всю оставшуюся жизнь.

Она смеется чуть хрипловато, и у меня перед глазами спонтанно возникает образ высокой рыжеволосой девушки, потягивающей виски из бокала.

– Что? – слышу я возглас Сэма. – За что я должен быть ей благодарен?

Но прежде чем я успеваю услышать ответ Харпер, она уже кладет трубку.

Сначала я глубоко вздыхаю. Затем бросаю телефон на кровать и проскальзываю в свои старые ботильоны. Честно говоря, я очень рада, что познакомилась с Харпер. Она показалась мне невероятно милой. Переодеваться я не собираюсь, и, к сожалению, в моей комнате не висит зеркало, поэтому я вслепую собираю волосы в небрежный пучок.

Мой телефон вибрирует – неизвестный номер прислал мне фотографию пиццы-колобка. Его глаза и в самом деле сделаны из оливок, и он выглядит довольно жутко. Произведение искусства Сэма, по-видимому, так же хорошо подходит для того, чтобы заставить меня улыбнуться, как истории Джона Майера в Инстаграме. Все еще ухмыляясь фотографии, я выхожу из комнаты и спускаюсь по лестнице вниз – на кухню. Я видела, где Хиллари поставила свою корзину сегодня днем, и наполнила ее бутылками пива, которые я обнаруживаю в большом холодильнике. При этом я чувствую себя воришкой. Мне остается только надеяться, что Феникс и Саймон уже спят или что Ашер забрал их с собой, где бы он ни был. Я не хочу больше никаких сюрпризов и уж тем более не хочу, чтобы меня застукали с украденным пивом в руке. В кладовке я нахожу еще несколько бутылок красного вина и также беру с собой одну из них. Никогда не знаешь, когда тебе может что-то пригодиться…