Что ж, Алия, несмотря на свое мнение, ты пересилила себя и написала о пятнистой героине довольно лестные заголовки. Я протяжно вздохнула. Пальцы нерешительно застыли на иконке «комментарии», которых, кстати, было около двухсот тысяч. А пост опубликован не более 20 минут назад. Подняв голову, я встретилась взглядом с Тикки. Та загадочно улыбнулась мне и кивнула.

Фух. Я нажала.

Идет загрузка…

Читаю. Не верю в происходящее. Вчитываюсь внимательнее. Не верю снова. Выхожу из комментариев, захожу в них опять. Читаю. Счастливая улыбка вылезает прежде, чем до меня доходит смысл.

«Ледибаг шикарная!»

«Кот свергнут с престола на мое сердце…»

«Достойная кандидатура в напарники нашего героя.»

«С такой героиней мы все в безопасности.»

«Вы видели ее задницу? А грудь? Я влюблен!»

«Восхитительная, красивая и бойкая!»

«Интересно, кто она?»

Примерно такие комментарии с сотнями и тысячами лайков я прочитала за 5 минут.

После этого я уже бегло смотрела на них. Конечно, хейтеры есть повсюду. И у меня я уже несколько заметила, но не подала им виду, ведь бросались желчью только особи женского пола или фейковые аккаунты.

«Она рядом с моим котиком, уберите ее!!!»

«Убого смотрится рядом с Нуаром.»

«Незаслуженно, я бы намного лучше была!»

Прочитанное оставило в душе тёплый осадок и через несколько минут я уже счастливо лежала на кровати и смотрела в потолок. В животе урчало от голода. Придется идти на кухню, но там наверняка сидит до сих пор Алья…

Но всё-таки… Почему?

Почему она так сказала?

— Я успела в образе Ледибаг ее обидеть?

Ответом послужила тишина, не знающая истины. А на подоконнике сидела Тикки и грустно вздыхала, догадываясь, в чем причина.

***

Я влюблялась в него с каждым днем все сильней, как бы приторно и банально это не звучало. Сердце отбивало такую чечетку, что иногда стук стоял в ушах и отвлекал меня от диалога с ним. К моему сожалению, между нами больше не происходило ничего, выходящего из рамок дружбы.

Хотя я пыталась. Садилась ближе, флиртовала, сверкала глазками. Но все тщетно. Но я же чувствую, что нравлюсь ему. Святые печеньки, почему он не выходит на контакт?!

Кстати, насчёт печенек. Я часто пекла ему их, на что он восхитительно улыбался и уплетал их в наших потайных углах. Это определённо сближало нас, хотя напарник и ворчал периодически, что модели непозволительно есть столько выпечки, даже если она настолько вкусная. Я в ответ лишь хихикала и протягивала к его рту очередной, пахнувший райским наслаждением, кусочек.

Адриан хоть и смущался, но через несколько секунд принимал печенье из моей руки, иногда случайно касаясь идеальными губами моих пальцев, из-за чего краснеть приходилось потом мне. *Я где-то слышала, что если ты будешь есть сладкое из рук человека, то будешь привязываться к нему. Что ж, я хоть и не особо верила в подобное, но каждый раз старалась его кормить именно таким способом.

— Готовишь ты также восхитительно, как и спасаешь Париж, Леди.

— Ты хотел сказать «моя Леди»? — в ответ мелодичный смех. Боже, у него идеально всё.

Он назвал меня так всего несколько раз, и то, в самом начале, но мне настолько это понравилось, что каждый раз на обращение ко мне без «моя», я добавляла его сама.

Проходили еще недели. Я быстро набрала популярность и стала известной наравне с Котом Адрианом. Поклонники мужского пола часто дарили мне цветы, со мной фотографировались все, кому не лень, меня стали копировать, подражателей чудесной героини было море.

Иногда я переживала о том, что Нуара это могло обидеть.

Однажды я спросила, злится ли он на меня из-за того, что я украла большинство его воздыхателей, на что он усмешкой ответил:

«Миледи, фанаты словно дети. А ты — теперь новая интересная игрушка. Через месяц они привыкнут и будут относиться к тебе также, как и ко мне. И поверь, фанатов мне хватает в обеих личностях.»

А потом он засмеялся из-за моего сконфуженного лица, а я подхватила через несколько секунд его смех. В тот момент он впервые засмотрелся на меня, не отрывая глаз. А я, воспользовавшись его заинтересованным взглядом, прикусила губу и томно прикрыла глаза. Знаю, что смутила его.

А через неделю случилось то, что изменило наше общение и отношение к друг другу… мы с трудом сумели спасти Леди-вайфай, которой умудрилась стать… Алья. Я узнала телефон подруги, на котором был брелок божьей коровки. Этим она пыталась доказать фанатам, что любит меня также, как и они. Очень лицемерно с ее стороны, и больно для моей.

Собственно, мне, будучи Маринетт, было с ней также превосходно и комфортно, как в прошлые времена. Я люблю ее и уважаю, нам хорошо вместе. Пока речь не заходит о моей геройской личности. Алья меняется в лице, гримаса ненависти искажает ее лицо. Одной фразой она даже однажды напугала меня:

— Я хочу узнать, кто она такая. Я сниму с нее маску, весь Париж ее узнает и она не сможет больше быть героиней.

Как отреагировать, но так, чтобы не выдать себя?

— Аль, за что ты ненавидишь ее? Она всем нравится. — я постаралась придать лицу как можно более непринуждённое и безразличное выражение. Получалось неплохо. Я привыкла слушать от нее гадости. Легко ли мне было в такой момент? Ничуть, но я никак не имела права выдать себя.

Но сколько раз я норовилась это сделать. Я злилась на нее. Хотелось кричать и доказывать ей, что она чертовски не права и пожалеет о каждом слове. Но Тикки в кармане рубашки каждый раз одергивала меня, а потом читала нотации по поводу того, что если я ей признаюсь, то с камнем чудес попрощаюсь навсегда. Этого я не хотела, поскольку это было равносильно лишению всех красок и море счастья в моей в жизни.

— Маринетт, это трудно объяснить, дай мне время. Скоро ты сама поймешь. — все, что отвечала мне подруга в очередной раз. А что мне оставалось делать, кроме как также безразлично кивать? Как я вообще могу продолжать жить и общаться с Альей, которая поливает меня грязью, сама того не понимая?

Так хотелось ей нагрубить, защититься, послать в конце-концов. Порой она обращала внимание на то, как менялось мое лицо после ее оскорблений к персоне народной героини и вопросительно смотрела на меня.

— Не забывай, что мне она нравится. — На что Алья обиженно замолкала.

А теперь я ее спасала. Ее, очерненная бабочкой, сущность все время пыталась сорвать с меня маску. И у нее это почти получилось. Леди вай-фай прижала мое тело к огромному столбу, наведя на лицо камеру. И смеялась.

Гадко, приторно и ненавистно. Но каково же было ее разочарование, когда она потянула мою маску, а она не поддалась.

— Магия! — как можно более дружелюбно бросила в лицо я своей подруге.

Видимо, это ее выбесило еще больше. Черт, почему она меня так ненавидит? Успев задать мысленный вопрос, я ощутила, как она кинула меня с огромный высоты.

Что ж, падать мне не впервой. Однако сейчас были проблемы. РУКИ И НОГИ СВЯЗАНЫ.

— Нуаааар! — половина Парижа услышала мой поистине пугающий крик. Неужели, вот так все может закончится? Я зажмурилась и стала прощаться с жизнью. Да, не думала, что могу умереть от рук родного человека. А если я сейчас умру, то костюм спадёт и Алья увидит наконец, кто же там под маской. Чего она так давно хотела.

И за 2 метра до земли я почувствовала знакомые руки на талии. Я не верила, что все-таки осталась живой, внутри не сходила дрожь. Кот ловко развязал мои конечности при помощи своих острых когтей. Стоять на ногах у меня не получилось без его помощи. Это мы оба поняли, когда он поставил меня на землю, а я тут же качнулась и чуть не упала. Злодейка сверху разозлилась еще больше.

— Котик, брось ее! Я буду твоей напарницей, она нам ни к чему. Сними ей маску и посмотри, кто же скрывается за этим мерзким обличием!!!

Больно слышать это. Слишком больно, даже руки Нуара на талии не спасали. Слезы застилали глаза, которые я пыталась скрыть. Но Кот их все равно увидел. За этот месяц с небольшим мы неплохо всё-таки сблизились и стали дороги друг другу, хоть и в разных смыслах.