Она вызвала такси и, как и вчера, проводила его до квартиры.

- Проходи, - пригласил еë Сева.

Они прошли в гостиную, где всё так же на диване лежал плед, которым Вика укрывались этой ночью.

- Сева, я вижу тебя, что-то тревожит. Что ты мне хочешь сказать, - спросила его Виктория в лоб.

- Я?! - смутился Всеволод, что бывало крайне редко, - Я, я и правда, хотел сказать, - голос его стал серьёзным, - Знаешь, Вика, я люблю тебя, - сказал он, и на душе как-то стало спокойнее.

Берсеева, услышав эти слова слегка смутилась, и долго вглядывался в глаза Косицкого, а после просто ответила:

- Знаешь, Сева, ведь я тебя тоже люблю.

Напряжение, на мгновение повисшее в воздухе, растаяло без следа. Всеволод широко улыбнулся, потянулся и зевнул.

- Оставайся у меня, тогда завтра можно будет снова опоздать, - сказал он, взяв её руку в свои, - А я с утра снова организую свои фирменные бутерброды.

Виктория смотрела на него сонным взглядом, предложение было весьма заманчивым и она, конечно же, согласилась.

Двое лежали без сна. Один на кровати, вторая на диване. Оба думали о прошедшем дне и, о том, что будет дальше. Оба думали и о признании, о котором они, впрочем, догадывались уже давно. Отношение между ними это, правда, никак не поменяло. Любовь… Им казалось, что это не совсем то слово, или значение у этого слова должно быть не таким, как все привыкли. Не плотское, а возвышенное, глубокое, неизведанное чувство.