Он часто спрашивал себя, ревнует ли она его? Что она испытывает в те моменты, когда речь заходит о его предыдущих женщинах? Проверка своих предположений стоила Бонду многого. Несколько раз он пытался понять, что творится у неё в душе, а потом ругал себя за это. Её эмоциональные взрывы накрывали его разрушительной волной. Она исчезала из сети и убивала молчанием. Гораздо позже, когда их отношения стали более близкими, она нашла в себе силы и написала о своих чувствах: «Я ненавижу всех женщин, что были в твоей жизни! Потому что твои руки гладили их волосы, а губы прикасались к их губам и шептали им. Твои глаза, улыбка, твой смех, обиды, желания – все это никогда не принадлежало им! Тогда почему они были в твоей жизни? Я ненавижу их всех до одной! И я благодарна им за то, что они были. Потому что, в противном случае ты не смог бы понять насколько я дорога тебе. И я хочу остаться в твоей жизни единственной женщиной, о которой бы ты вспоминал с тайной грустью, вожделением и непреодолимым желанием. Я хочу стереть из твоей памяти всех до одной! Я плачу…сама не знаю почему…это так глупо. Я вырываю все эти чувства и эмоции, обращенные в слова, откуда-то глубоко из груди и при этом испытываю настоящую физическую боль в горле, будто режут ножом и я задыхаюсь…и в какой-то момент начинают течь слезы и становиться легче…И все это даришь мне ты…»

Это был крик! Души, сердца, доходящий до безумия и исступления. Но так откровенно и понятно ему никто еще не объяснял.

А пока она познавала его изнутри медленно, с ненасытной жадностью. Более красивых и ярких красок ей не приходилось видеть ранее. Познав его внутренний мир, её неудержимо тянуло вкусить его физическую оболочку. И она возжелала его тело, покоренная щедростью его души. Она отчётливо помнила тот вечер, когда он впервые заинтересовал её как мужчина. Тогда она попросила его рассказать о  прежних отношениях с женщинами. Он долго сопротивлялся, избегая подобных тем в разговоре, но разве мог он противостоять ей?! Слушая его рассказы, ею все больше овладевал женский интерес: «А каков он в сексе?» Однажды она набралась смелости и спросила его:

–Ты постоянно говоришь о дружбе. То есть, как женщина я тебя не интересую? Тогда ответь мне честно на один вопрос. Ты хочешь меня?

Думала ли она еще какое-то время назад, что  будет разговаривать с Бондом об ЭТОМ?! Нет! Так же как и не могла представить себе, каких переживаний стоило ему начать говорить с ней на подобные темы. Он растерялся, хотя на сто процентов был уверен в ответе. Он боялся потерять её и от того медлил. Вопрос застал его врасплох. Ответ «да» мог разрушить легенду о дружеском общении и оттолкнуть её, а обратный ответ вызвать вопрос, как нормального мужчину может не привлекать в физическом плане красивая женщина? Так или иначе ему необходимо было принимать решение и он ответил: «Да».

Бонд замер в ожидании вердикта, гипнотизируя глазами монитор телефона. Конечно же, он давно её хотел, воспроизводил образы в своих сокровенных фантазиях, желал так, как желает по-настоящему мужчина женщину! Но была ли она готова услышать это? Пока он до конца не был в этом уверен. Прочитав ответ, она, перейдя  все границы, попросила написать о его сексуальных фантазиях, выбрав любую девушку обьектом для своих откровений. Он немного растерялся и в переписке повисла пауза. Но она настойчиво потребовала:

– Я жду!

Секс по переписке. Она не слышала его голоса, это были сообщения, причем, односторонние. Он писал ей, а она лишь изредка отправляла ему свое «Дальше!» или «Еще!». Прежде у него не было такого опыта. В реальной жизни необходимость говорить о сексе отсутствовала. К чему тысяча слов, когда можно разговаривать языком взглядов и прикосновений? А она всегда считала «секс по телефону» уделом извращенцев. Но с ним было все не так. Он был далеко и даже при огромном желании их встреча была невозможна. Кроме того, «секс по телефону» ни к чему не обязывал. Это была лишь игра, пусть очень «грязная», но все же игра. С ним она хотела этих «грязных игр»!

Её провокационный флирт сильно завёл его. И она получила в ответ:

– Она начинает дразнить. Я поворачиваюсь, а она отбегает. Я зову – она не идет! Притворяюсь спящим и затихаю. Она подходит, я ловлю её и резко, но нежно кладу на живот и начинаю целовать заднюю часть шеи, покусываю мочки ушей. Потом языком провожу от шеи до копчика несколько раз, дохожу до коленных сгибов и глажу внутреннюю часть бедер. Кусаю попу и снова ножки. Она поворачивается и обхватывает мою голову ногами, пальцами рук впивается мне в волосы. Голосом и стонами направляет меня. Несколько секунд и я поднимаюсь и начинаю дразнить её. Беру красное вино. Оно тонкой струйкой льется от груди и часть собирается в пупочке. Начинаю пить его оттуда и снова спускаюсь вниз…Слегка касаюсь языком и постепенно усиливаю давление…Напрягая до упора язык, двигаюсь глубже. Она кладет ноги мне на плечи и сжимает мою голову, поворачивает меня на спину, двигается у меня на лице, так что языком чувствую её внутренний жар. Одной рукой опирается о стену, другой – помогает мне. Затем спускается ниже. По нему вниз течет ее влага. Она садится на меня и замирает. Играет со мной, дразнит. Смотрит мне в глаза и постепенно начинает двигаться. Я беру взбитые сливки и смазываю её шею и нежную грудь. Начинаю вылизывать все это и завожу ей руки за спину. Переходим к 69…А после я сверху и дразню её до тех пор, пока она не начинает умолять меня войти в неё. Мы сливаемся в экстазе. Я вижу её лицо, эмоции, слышу учащенное дыхание и возбуждаюсь еще больше. Резко вниз – сливки и язык…потом опять вхожу. Несколько сильных толчков. Одновременный оргазм! Расслабленные и удовлетворённые мы засыпаем. Наутро набираю полный рот прохладного фруктового сока. Она спит, подкрадываюсь к ее лону, впиваюсь и выпускаю часть сока в нее. Она просыпается от ощущения, что из нее пьют и высасывают остатки сока. А дальше – как пойдет. Как ты?

Он сидел в пустом помещении, отдаленно напоминавшим рабочий кабинет. При тусклом свете лампы ярким светло-голубым заревом горел экран его мобильного телефона, по кнопкам которого судорожно бегали его пальцы, набиравшие очередную порцию мужского откровения. Никогда еще в своей жизни он не вел такой интимной переписки, полной страсти, желания, которая доводила до крайнего состояния. Начав писать откровения, он уже не мог остановиться. Мысленно прокручивая картины эротических сцен в своей голове, он представлял весь процесс в различных местах. Учащенно билось его сердце, которое выдавал пульс на шее, когда он держал ее руками, пытаясь сглотнуть слюну в уже пересохшем горле. Его фантазии, адресованные ей одной, были настолько искренними, что заканчивая писать одно сообщение, он знал, о чем напишет в следующем. Часто его послания приходилось отделять многоточием – одно сообщение вмещало только определенное количество знаков, а ему этого было недостаточно. С каждой минутой этой виртуальной близости он чувствовал, как она возбуждается, входя в легкую истому. Он не слышал её дыхания, но отчётливо представлял себе его сбивчивый ритм в тот момент, когда она читает. Он даже представил, как она ласкает себя и увлажняет языком свои пересохшие от возбуждения губы. Бонд намеренно не называл свою виртуальную партнершу по имени. Он писал «ОНА».

В тот вечер она находилась в компании своих друзей. Отдыхала и восхищалась вкусом терпкого сухого вина. Она была немного навеселе, ведь иначе врядли позволила себе начать разговор на столь интимную тему. Ей захотелось просто подразнить его, но рой бабочек, щекоча крылышками низ её живота отчетливо дал понять, что они поменялись ролями. И теперь дразнит её он. И как бы сильно она не старалась сохранять хладнокровие, у неё это плохо получалось. Его откровения перевернули весь смысл их прежнего общения. По телу предательски побежали мурашки. Она поняла, что за его словами обязательно должно быть продолжение. Ей захотелось услышать его и она позвонила:

– Бонд, а кого ты представлял в своих фантазиях?