– Да бог с вами, ваше высокопревосходительство, – заставил себя улыбнуться Гриша. – Какие тут могут быть подозрения? Просто слишком много суеты вдруг появилось на ровном месте. А это всегда странно. Не та я фигура, чтобы тратить на одного казака столько сил и времени, да ещё и задействуя солидных людей. Вот и появилась мысль, что всё это не просто так.

– Хорошо. Оставим пока эту тему. Лучше ответьте, с чего вдруг вы так категорично отказываетесь ехать в экспедицию, которую собирается затеять профессор Невинский?

– Как я уже говорил, ваше высокопревосходительство, информации мало. Точнее, её вообще нет. Всё только на уровне легенд и странных измышлений. Сплошная мистика и никакой конкретики. Да и странно там всё.

– Нет, вы точно на него плохо влияете, Пётр Ефимович, – хохотнул генерал. – И какой же именно конкретики вы желаете, молодой человек? И что, позвольте поинтересоваться, вам странно?

– Прежде всего, нет никаких точных описаний места, куда той экспедиции предстоит отправиться. Карта, которую профессор восстановил по памяти, слишком ненадёжна. А странен мне сам предмет поисков. Ну сами посудите, ваше высокопревосходительство. Там скрыто великое могущество. И что, скажите на милость, это такое? Алмазы из копей царя Соломона? Золото? А может быть, книга с текстом на каком-нибудь мёртвом языке? Или просто клочок пергамента, на котором окажутся какие-то полустёртые стихи? Ну, пошутил так кто-то много лет назад. А главное, почему туда должен ехать именно я? Что мешает профессору нанять несколько авантюристов и отправить с ними одного из своих охранников?

– Одного из которых вы, молодой человек, не далее как на днях уложили на больничную койку одним ударом, – фыркнул генерал.

– А нечего на честных людей с кулаками бросаться, – огрызнулся Гриша.

– И не поспоришь, – снова рассмеялся генерал. – Но вы правы. Конкретики действительно мало. И что делать будем, господин капитан? – повернулся он к Залесскому.

– Тут дело даже не столько в конкретике, сколько в карте. Ну не верю я, что всё может быть так просто. Нашёл ножны, камень, соединил, и всё. Иди, становись могущественным. Слишком просто. Я, конечно, не историк, но из тех книг, что мне попадались, даже самому недалёкому человеку станет ясно, что так не бывает. Древние были мастерами на всякие хитрые ловушки, работавшие на чистой механике. И тому, кто додумался спрятать карту на ножнах сабли, не составит труда озаботиться подобными ловушками там, где подобная вещь спрятана.

– Вот и инженер заговорил, – задумчиво протянул Залесский. – Но как это ни удивительно, а юноша прав. Всё слишком просто и непонятно. И ещё один вопрос, который он поднял, тоже не даёт мне покоя. Почему он? – повернулся капитан к генералу.

– У меня нет ответов на эти вопросы, господа, – помолчав, вздохнул генерал. – Но не мне вам, Пётр Ефимович, рассказывать, что чутьё на исторические сенсации у Невинского просто фантастическое. Да и знаний хватает. И раз уж он так вцепился в нашего юного друга, значит, на то есть серьёзные причины.

– А может, всё проще? – вступил в разговор Гриша.

– Поясните? – тут же потребовал генерал.

– А что, если историческая находка – это просто повод? Приманка. Что, если ему предложили вытянуть меня из империи, отправив куда подальше, а там экспедицию просто встретит банда убийц? Насколько я помню, орден никогда не прощал тех, кто посмел ему помешать. Кроме того, я не сомневаюсь, что профессор потребует, чтобы я взял с собой саблю. Рубина, точнее, броши нет, но ведь её можно восстановить. В итоге орден будет отмщён, ножны окажутся у них, а карту, я думаю, они уже получили.

– Мы рассматривали такой вариант, но таким образом профессор крепко подставляется. Он не может не понимать, что мы тут же начнём расследование и примемся задавать ему вопросы. Особенно Пётр Ефимович.

– И что? Если нападение произойдёт за пределами империи, то с него и взятки гладки. В тех местах и армия бесследно пропасть может. А главное, даже дипломатическую ноту некому послать будет. Потому как пустыня, – усмехнулся парень.

– Я смотрю, у вас на всё есть ответ, – слегка скривившись, проворчал генерал.

– На всё ответить только Господь может. А я так, изредка пытаюсь головой пользоваться, – не уступил Гриша.

– Полезная привычка, – взяв себя в руки, усмехнулся генерал. – А что бы вы ответили, если б я предложил вам принять предложение профессора?

– Отказался бы. Потому как ехать в подобное путешествие только время терять, деньги и жизни людские.

– Вы так уверены, что это ловушка ордена? – насторожился генерал.

– Нет, не уверен. Но опасение такое есть.

– И чего у вас больше? Опасений или нежелания?

– Нежелания. Не хочу ввязываться в авантюру, цель которой не ясна, а маршрут толком не известен. По той пустыне можно до скончания века бродить, как тот Моисей.

– Вам так хорошо известны пустыни? – вдруг спросил генерал.

– Я в степях несколько раз бывал. А от степи пустыня не сильно отличается. А ещё, на Кавказе есть такое место, называется Кара Богазгол. Чёрная глотка в переводе. Так вот там настоящая пустыня, только маленькая. Мне про неё дед рассказывал. Они однажды банду гнали, так потом, когда бандитов порешили, сами из той пустыни еле выбрались. В общем, кое-что я про пустыню знаю.

– М-да, интересный вы юноша, – задумчиво протянул генерал, рассматривая парня, словно невиданного зверя. – А что бы вы сами предложили в подобном случае сделать? Забыть?

– Если уж эта история стала так важна, то я бы организовал свою экспедицию. Тайно. Хорошо оснащённую, крепко вооружённую, а главное, людей в неё подобрал бы из тех, кто знает, как правильно общаться с последователями ислама.

– Это так важно? – тут же последовал вопрос.

– Очень.

– И чем же?

– Ну, к примеру, какой рукой вы со стола хлеб возьмёте?

– Да какой удобнее, – пожал генерал плечами. – Особенно если в походе.

– А мусульманин никогда не возьмёт хлеб или священную книгу левой рукой. Она у них считается нечистой.

– Священная книга – это их Коран? – на всякий случай уточнил генерал.

– Да.

– Интересно. Вы назвали хлеб и книгу. Это такие важные у них вещи?

– У мусульман-горцев есть такая поговорка: если ты не можешь дотянуться до хлеба, подложи Коран. Но если ты не можешь дотянуться до Корана, не подкладывай хлеб.

– Вам, молодой человек, нужно было не инженером становиться, а востоковедом, – удивлённо проворчал генерал, растерянно поглядывая на Залес-ского.

– Такие вещи на Кавказе каждый мальчишка знает. Мы ведь рядом с горцами давно живём, – вздохнул Гриша.

– М-да. Похоже, я и вправду несколько поторопился с выводами. Что ж, благодарю вас за весьма полезную беседу, молодой человек. Капитан, проводите меня.

Тяжело поднявшись из кресла, генерал милостиво кивнул парню и проследовал к выходу. Капитан, выскакивая из кабинета следом за ним, успел едва слышно шепнуть:

– Дождись меня. Поговорим, – после чего широким шагом поспешил следом за начальством.

Вернувшись обратно спустя четверть часа, он застал Гришу сидящим у стола на гостевом стуле и задумчиво рассматривающим книги, стоявшие на полке. Плюхнувшись в кресло, капитан облегчённо выдохнул и, расправив кончиком пальца усы, устало протянул:

– Похоже, влипли мы с тобой в очередную историю.

– Это с каких таких щей? – удивился Гриша.

– Та история с орденом нам крепко икаться начала. Гадят, сволочи, где только могут. Вот начальство и решило их малость окоротить. Орден ведь так и не успокоился. Сабля твоя им покоя не даёт. Точнее, то, что с ней связано.

– Ох, Пётр Ефимович, как же мне ваши тайны надоели, – вдруг высказался Гриша. – Вы или говорите толком, или вообще разговора не начинайте. Тем более что дело это напрямую меня касается.

– Не могу я тебе всего рассказывать. Что такое государственная тайна, и сам понимать должен, – смущённо ответил капитан.

– А мне всего и не надо. Только то, что лично меня касается. А что до тайны, так я о них болтать не собираюсь. Да и не с кем, – грустно закончил парень.