Лиза сидела в квартире Паши, как и Мила. Девушка не могла уснуть, очень переживала. Мила уснула на кухне, за столом, Паша перед телевизором, а Лиза не спала. Когда появилось солнце за окном, появились Тимур с Александрой.

-Тима! – Лиза бросилась ему на шею, Паша и Мила проснулись от ее крика и подошли к ним. – Ну?

-Я человек, – он впился в ее губы.

-Сколько тебе дали?

-Не важно, но я пробуду с тобой достаточно. Мы поженимся, нарожаем бейбиков и я буду проживать каждый день, как последний.

-А Ник? – спросил Паша.

-За его жизнь будет бороться Елена, из-за Тимура и Лизы. Сами ничего не понимаем, -произнесла Александра.

-Его убьют все равно! Рита видела! Юля видела! – Мила кипишевала, она убежала к себе с ее глаз хлынули слезы.

-Он сказал, что полюбил, -прошептала Александра.

-Мила, – произнес Паша. – И это взаимно. Я так думаю.

Лиза прижалась к Тимуру, Паше было больно понимать, что Ника не станет. Он был его другом.

Мила вошла в квартиру и заплакала. Она рыдала без перестану. Она просто не могла остановить слезы, эту боль было не передать. Она никогда еще не ощущала такой потребности в крике. Она просто кричала.

Более-менее успокоившись, она умылась в ванной, вошла в спальню и увидела Ника, сидящего на кровати. Он смотрел в окно, Мила сглотнула и подошла.

-Елена спасет?

-Не знаю. Я же буду гореть…

-Я приготовила суши – будешь?

-Присядь, – Мила медленно опустилась возле него, он посмотрел в ее глаза, которые были красными от слез. – Ты плакала?

-Я… не умирай, Ник. Останься, – шепча просила Мила, ведь комок в горле стал. – Я сама тебя подтолкнула к смерти. Прости.

-Я рад, что ты это сделала. Теперь я не играю, не существую. Этот месяц – за почти пять сотен лет, я проживу. Возле тебя, можно? – Мила заплакала, он обнял ее и с его глаз потекли слезы.

Ник плакал впервые. Раньше такого не было. Сейчас просто хотелось побыть рядом, просто любить друг друга. Просто обнимать. Ник прижался к ней и боялся выпустить со своих объятий.

-Мила, – она посмотрела на него, – я люблю тебя, – он говорил это легко и просто, ведь это была правда.

-Я люблю тебя, Ник.

Нику было безумно приятно, что его любовь взаимная. Он нежно прикоснулся к ее губам и она ответила.

-Не хорони меня, Мила. Никогда не хорони.

-Для меня ты всегда будешь живым.

-Это эгоистично сказать тебе о своих чувствах в последний месяц жизни?

-Нет, – она улыбнулась. – Я благодарна за это.

-Моя девочка, – он еще раз поцеловал ее, – как же я люблю тебя.

Он обнимал ее и пытался запомнить это тепло. А Мила помнила слова Дианы: «Ника спасет любовь». Мила вытащит его, чего ей это не будет стоять.

Яна сидела в своей квартире и ее глаза просто пытали яростью. Полина пыталась образумить ее, но Яна и слышать не хотела.

-Он убил моего брата! А я должна на это закрыть глаза? Ты рехнулась?

-Яна, это временно! Как только Елена взойдет на вершину, ты…

-Что я? Ты же дрожишь надо мной! Яна не иди туда, не делай того, ты можешь умереть и убьешь меня! Надоело! Я убью Кирилла!

-Убивай.

-Ник умрет, Полина! Возрадуйся!

-Во-первых, он и так подписал себе смертный приговор и его убьют в следующее полнолуние, – Яна явно удивилась. – И во-вторых, Елена хочет вытащить его, ведь Лиза из его потомков. Лиза нарушила все планы Елизаветы. Пусть и случайно, но Елена благодарна за это.

-Но…

-Никаких, но! Николауса и весь его род отныне мы и пальцем не тронем!

Полина пошла прилечь, а Яна не хотела с этим мириться. Она ни за что на свете не отступит от своей затеи. Месть дело святое!

Молодой русоволосый парень пил кофе и читал книгу, возле него присел его близнец. Обоим было не более, чем по семнадцать лет, но оба грустили.

-Тридцатого ноября мы станем бессмертными сыновьями Смерти, – прошептал первый.

-Помню. Восемнадцатилетие, – произнес тот, что присел возле читающего брата. – У нас есть еще время пустить корни, только в любви признаваться нельзя. Глупо.

-Ты же слышал, что за «люблю» Тимура сына Елизаветы чуть не убили.

-Но он умудрился выпросить тринадцать лет жизни.

-Он? Елена! У нас осталось так мало полнолуний, всего одиннадцать… Сань?

-Что? – спросил Саша и забрал у брата кофе.

-Я влюбился.

-Ты станешь человеком?

-Нет. Я хочу бессмертия, но я хочу, и оставить корни. Пустить самую сильную ветвь в мире.

-Я тоже об этом думал, но кто захочет из девчонок в семнадцать лет стать матерью.

-Ей шестнадцать. Она ходит в десятый класс.

Саша пристально посмотрел на брата, требуя подробностей. В обоих парней были пепельные глаза и оба были необыкновенно красивы: широкоплечие, высокие, подтянутые и опасные.

-Алена мне покоя не дает… – прошептал Саша и тот, что говорил умолк. – Я первый начну. У меня тоже есть дама сердца, Миха. Но она из очень приличной семьи.

-Я помню. Мама – библиотекарь, отец – профессор.

-Да… Она единственная их дочь. Что делать?

-Не знаю. Моя встречается с нашим Борисом, – Саша удивленно посмотрел на Мишу и просвистел.

-Катя?

-Катя… Я думал о Карине, она же профурсетка…

-Я тоже о ней думал, – Саша засмеялся. – Но передумал, вдруг у нее букет.

-Мы даже думаем одинаково?

Близнецы продолжали грустить. Уже тридцатого ноября им выполниться по восемнадцать и их беззаботная жизнь остановится.

====== Глава 14. ======

8 марта! Женский праздник, в который пьют мужчины.

В школах устраивали выходной в этот день, на работах и везде.

Наташа сидела с девочками в столовой и разговаривала.

-Я пойду в кафе, – произнесла Альбина. – Вдруг, найду себе парня?

-Альбин, парень тут у нас только в Наташки, -произнесла Люда. – Правда?

-Вы о чем?

-Я вчера видела, как ты гуляла с мужчиной. Было темно, он стоял спиной, но тебя я заметила.

-Да, Люд, у меня есть парень. Разве это плохо?

-Это круто, подруга! – Люда искренне радовалась за девушку.

-Правда?

-Да. Альбинка, а ты по-прежнему сохнешь по нашему Стрельцову?

-Он офигенный! – возмутилась Альбина, Наташа закатила глаза. – Думаешь, он не классный?

-Он тебе не светит, – прошептала Наташа.

-Можно подумать тебе светит! Ты же, Натали, по нему уже три года сохнешь!

-Это тебя не касается.

-Люд, – Люда посмотрела на Альбину, -а это правда, что ты с ним спала?

-Милая моя, с ним кто только не спал. С таким мужчиной девственности лишиться не грех, – отвечала Люда. – Только он влюбился, по нему видно.

-Может в меня… – прошептала Альбина.

-Не у тебя. Я видела кого он в коридорах целует нежно и бережно или страстно и опасно, – произнесла Таня.

-Тань, – попросила Люда, улыбаясь, а Наташа напряглась.

-На выпускной скажу, – Наташа улыбнулась Тане, а та улыбнулась ей. – Они мне нравятся. Она изменила его, а он изменил ее. И Витю он убил. Я так думаю.

-Витя был пидарасом, – заявила Люда. – Ну, Тань!

-Выпускной первого июня. Потерпите! Три месяца осталось.

-Я кончусь, – произнесла Люда, – от любопытства, – и засмеялась, Альбина загрустила. – Идем, Альбин, я тоже в кафе хочу, – девушки поднялись и ушли.

-Ты и Стрельцов? Давно? – в упор спросила Таня.

-Нет. С середины января.

-Ого! Он же старше.

-Нет.

-Ты любишь его, он – тебя. Я рада за тебя, ты этого заслужила. А Витю он правильно сделал, что убил.

-Витя сам.

-Так я и поверила. Эта скотина ебала девушек во все щели. Меня он тоже изнасиловал, Наташ. Он заслужил смерти.

-Тебя всего лишь раз…

-Шестнадцать раз. Ты не одна такая. Идем. Я проведу тебя, а там ты уже сама. У вас будет вечер?

-Да, – Наташа улыбнулась, а потом резко еле сдержала рвоту, когда мимо нее прошла учительница.