Она смотрела на Гарри, который стоял чуть дальше, но слышал каждое слово.

– Джинни меня поддержала. И Джордж, и Билл, и Перси посчитали, что Драко меняется, - она смотрела на Гарри и едва сдерживала слезы.

Драко без слов увел Гермиону подальше от Министерских крыс. Нарцисса и Андромеда тоже слышали этот разговор. Не успела Гермиона переступить порог дома Драко, как из ее глаз потекли слезы. Драко обнял ее, и она прижалась к нему, как прижимается котенок, который хочет ласки.

– А Поттер тот еще козел! – заявил Чарли.

– Я говорил, - произнес Блейз. – Гермиона, забей.

– Ты не понимаешь. Я с первого курса спасала его задницу, хранила его секреты и шла туда, куда он скажет по первому зову. Я лишила родителей памяти и выбрала удел беглянки при Волдеморте. Жила целый год в лесу! В палатке! Среди егерей! Меня в этом доме пытала Беллатриса по вине Гарри! На имя Волдеморта было табу. Если его озвучивали, то сразу появлялись Пожиратели. Этот шрам, - Гермиона закатала рукав, где ужасными неровными буквами было вырезано на нежной девичей коже «грязнокровка», - его вина! Смерть Добби – его вина! Смерть Сириуса – его вина! Даже смерть Снейпа и Дамблдора! Я выбирала его столько лет, считая братом, а он лезет в мою жизнь!

Все молчали. Драко аккуратно спрятал ее шрам, опустив рукав черного платья.

– Гермиона, ты не одна, - напомнил Драко. – У тебя есть все Уизли, кроме того придурка, у тебя есть я и моя семья.

– И мы! – заявили братья Оливер и Стивен Гловер, и вся команда Слизерина, помимо Мелоди, кивнула в знак согласия.

– Еще есть и твои родители, - напомнила Андромеда. – Ты же вернула им память?

Гермиона истерически засмеялась. Конечно, такую реакцию никто не ожидал услышать.

– Они возненавидели магию после всего, что со мной случилось. Последний раз мы очень сильно поссорились. Это было в тот вечер, когда я просила у МакГонагалл за тебя, Драко. Они со мной не разговаривают. На письма не отвечают и даже с днем рождения не поздравили… Видимо, я в этой жизни что-то делаю не так.

– Так, - начала миссис Малфой, приобняв девушку, - успокойся. Ты сильная, умная, и ты не одна. Запомни! Сейчас все мы успокоимся, выпьем за Люциуса и… пойдем отдохнем. Драко, Гермионе готовить отдельную комнату или…?

– Гермиона будет спать в моей спальне.

Слизеринцы зашушукались, а Мелоди открыла рот от боли.

– Гермиона, так ты не возвращаешься с нами? – удивился Брэд.

–Она вернется в среду со мной, - произнес Драко. – Прошу за стол.

За столом все молчали.

Пили.

Ели.

Молчали.

Когда слизеринцы вернулись в Хогвартс, Нарцисса положила перед сыном конверт.

– Перед поцелуем дементора Люциус написал два письма. Одно мне, это второе. Оно твое. Он очень сильно тебя любил, Драко.

Нарцисса заплакала и оставила сына одного стоять перед камином. Слова, которые оставил в память Люциус, вызвали улыбку у парня. Он протянул лист вошедшей Гермионе. Она прочла, улыбнулась и заключила в объятия блондина.

Драко! Сын!

Я очень часто в этой жизни ошибался. Совершал неправильные и непростительные ошибки, но у меня был ты. Ты – моя гордость и мое наследие. Я воспитывал тебя жестоким, но ты таким не вырос, чему я рад. Я хочу попросить прощения у тебя за все, что я делал не так.

Я оставляю тебя одного в мире, где нашей фамилии придется выживать. И я попрошу тебя ни в коем случае не жениться по расчету. Лучше пусть сгниет наш род, нежели твое сердце.

У тебя есть душа, сынок. Ты сможешь полюбить. И неважно, кем она будет по своему происхождению: чистокровная волшебница, полукровка, магглорожденная или вообще маггла. Главное, твое счастье.

Я видел, как ты смотрел на Гермиону Грейнджер в суде. Видел твой взгляд. И поверь, я увидел там не только просьбу о помощи, она тебе нравится. Я помню, как ты когда-то обмолвился, что тебе нравится янтарноглазая кудрявая девушка с волосами цвета шоколада. Это было на Рождество твоего пятого курса, но я запомнил. Я не знаю, насколько сильно ты спрятал свои к ней чувства, но они проявятся. Вот увидишь. На тебя больше никто не давит. Я буду несказанно рад, если ты полюбишь, Драко.

Будь счастлив, сын!

И помни, я горжусь тобой.

Ты мое возлюбленное дитя.

Люциус Малфой

========== Глава 5. ==========

Драко ждал Гермиону из ванной. Она надела на себя черную ночную сорочку и стояла у двери, разглядывая задумавшегося парня. Он даже не заметил, когда она присела рядышком и взяла его за руку.

– Ты сильный, Драко. Мы переживем это.

– Поттер или я – это не мои слова, это будут вскоре его слова.

– Не думаю. Я знаю, Джинни, Драко. Поверь, вскоре у него проснется совесть. Давай спать?

Драко согласился с Гермионой и залез под одеяло, где на его грудь легла голова любимой. В этих объятиях обоим спалось намного спокойнее.

Драко почувствовал, как пальчики Гермионы касаются его метки. Блондин ненавидел эту метку.

– Она тебе явно нравится.

– Мне многое стало нравиться во тьме, - сама от себя не ожидая, прошептала девушка, и Драко резко заставил ее посмотреть ему в глаза.

– Даже не вздумай, - произнес Драко. – Ни Поттер, ни Уизли не стоят того, чтобы твоя душа почернела. Ты самое светлое, что я встречал в этом мире. Я не знаю, как, но мое сердце выбрало тебя, Гермиона. И если твой свет погибнет, то погибну и я.

– Мне обидно, Драко. Ты можешь их ненавидеть.

– Но я стал умнее. Отдыхай, милая.

Гермиона и Драко проснулись очень поздно, но это не Хогвартс, где завтрак по расписанию. Когда они сидели за столом и ели, Нарцисса положила перед ними газету.

– «Драко Малфой пытается вернуть престиж фамилии, соблазнив Героиню Войны Гермиону Грейнджер», - читал Драко и смеялся. – Тупое заглавие, я придумал бы получше.

– Писать будут еще долго, - тяжело вздохнув, произнесла Нарцисса, присаживаясь напротив Гермионы, ведь Драко сидел во главе стола.

– Пусть пишут, - ответила Гермиона. – Главное, что мы знаем правду.

– У тебя есть друзья, Гермиона, - напомнил Драко.

– Только Уизли. Кстати, может зайти в лавку Джорджа и Анжелины? Поверь, если пресса тебя там увидит, еще напишет, что ты пытаешься заполучить доверие Уизли, а их фамилия сейчас на высоте.

– Не стоит, - произнес Драко.

– Но я хотела зайти к нему. Знаешь, он волосы перекрасил в черный цвет после смерти Фреда, - произнесла Гермиона. – Он хороший. Я подружилась с твоими змеями, подружись с моими львами, - просила почти шепотом девушка.

Драко улыбнулся и сжал ее ладонь в своей руке. Драко дал согласие, и Гермиона улыбнулась. Она не хотела терять друзей, и Драко это понимал.

– Мам, а чем ты сегодня займешься?

– Через час ухожу к Андромеде, - произнесла миссис Малфой. – Дом ваш.

– Мам, - Драко как бы и просил не говорить маму о подобных вещах, но в голосе была только благодарность.

Нарцисса поцеловала сына в лоб, затем поцеловала Гермиону в щечку и оставила их.

– Твоя мама считает, что мы спим?

– Скорее дает нам такой шанс, - с ухмылкой произнес Драко. – И я бы хотел этого.

– Но?

– Нам нужно время. Особенно тебе.

Гермиона улыбнулась Драко, встала и нежно поцеловала его в щеку, прошептав «Ты лучший».

Драко был собой доволен, поэтому они трансгрессировали в Косой переулок. Когда они шли, держась за руки, на них все смотрели как на диковинку. Гермиона затормозила возле лавки Оливандера.

– Разве ее не закрыли?

– Блейз случайно летом нашел брата Оливандера. Тот тоже делает палочки, только не в Англии, а в Штатах. Короче, его младший сын решил переехать сюда. Он чуть старше нас с тобой. Идем. Блейз говорил, что у этого младшего сына есть сестра. Забини от нее в восторге.

– А старший остался в Штатах с отцом?

– Да. Пойдем, познакомлю.

Когда они вошли, за столом сидела рыжеволосая девушка, а возле нее стоял шатен, но лица были очень похожи. Они читали «Ежедневный пророк».

– Драко, а мы тут читаем о тебе, - произнес шатен, пожимая руку Малфою.