Драко просверливал взглядом директора, а та его. Когда Гермиона попыталась утащить Драко за руку, тот отдёрнул ее и подошел ближе к женщине.

– Давайте проясним недопонимание, Директор!

– Не понимаю, о чем вы, мистер Малфой.

– Что же, профессор, тогда расскажу я. Вы ненавидите меня за то, что я обезоружил Дамблдора и просто стоял и смотрел, как Снейп его убивал, - МакГонагалл сглотнула. – А затем вы узнали, что в моем доме пытали Гермиону. И кто пытал? Моя бешенная тетка! А я стоял в сторонке и слушал ее крики. Вы думаете мне не тошно?

– Мистер Малфой…

– Вы дослушаете меня! Гермиона, я не отступлю. Пусти мою руку.

Гермиона убрала руку от плеча Драко, понимая, что он не уйдет, пока не выскажется.

– Думаете, мне легко жилось? Какого это получить метку Пожирателя в шестнадцать лет, а в семнадцать нужно убить директора школы и величайшего волшебника, когда на кону жизнь твоей матери! Единственного человека, которому не все равно на твое жалкое сосуществование! Думаете, жить в одном доме с чокнутым магом и его последователями весело? На моих глазах Нагайга сожрала преподавателя школы! На моих глазах пытали Гермиону, и я ненавидел себя! Ненавидел!

– Вы сделали свой выбор, - прошептала МакГонагалл.

– Я был ребенком! РЕБЕНКОМ!!! А теперь от моей души ни черта не осталось! Я пытаюсь ее склеить по кусочкам. Сразу после оправдания я был так опустошён, что приготовил себе яд! Меня откачала мать! Этого никто не знает… - Гермиона от боли прикрыла глаза. – Я был глупым. Но теперь я стараюсь хоть что-то изменить в своей жизни, чтобы просто не убить себя! Сейчас я немного ожил, профессор, а вы хотите, чтобы я составил компанию Фреду Уизли.

– Это не так.

– Разве? Хватит меня пилить. Я выполняю свои задачи в учебе, в остальном не вам решать, как мне быть. Думаете, мой матери легче? Она каждый день мечтает, что придет на порог тети Андромеды и попросит прощения. Возьмет маленького Тедди на руки, а я познакомлюсь со своим племянником. Мы уничтожены морально. Будто не живем… Если хотите добить – убейте лучше, но признайте, что я был ребенком. Я все еще ребенок, только восемнадцатилетний. Ребенок без души…

Драко не уходил, а убегал из кабинета МакГонагалл. Миневра прикрыла от боли глаза, а Гермиона подошла и закатила левый рукав свитера.

– Он убрал метку Беллатрисы. Нашел способ. Я не виню его, профессор. Он действительно был ребенком без выбора.

Гермиона оставила кабинет, намереваясь найти Драко, но он будто пропал. Девушка поняла, что не найдет его, пока в руках блондина карта Мародеров.

Гермиона пришла к озеру последней и рассказала о разговоре Джинни, Невиллу и Полумне.

– Это прошлое. Сколько можно его пилить? Он ведь не такой хорек, как раньше, - произнесла Джинни.

– Спасибо, - произнес Драко, подходя к ним в черном пальто.

Пальто было расстёгнуто, поэтому Гермиона заметила его черную рубашку.

– Ты вернул свой черный стиль? – Гермиона говорила это с огоньком в глазах.

– Он никуда не уходил. Ты рассказала им о разговоре с МакГонагалл?

– Да, - спокойно ответила Гермиона. – Хочешь позаниматься? Можешь представить, что дуб МакГонагалл и разнести его, - все засмеялись.

– Я не сумасшедший. Слушанье на десять утра.

– Знаю, читала. Хочешь поговорить об этом?

Драко кивнул, и они пошли вдоль берега озера, оставляя гриффиндорцев заниматься. Драко видел, что Гермиона ждет вопроса.

– Как так получилось, что Полумна решила дать показания?

– Это случилось на тоже Рождество. Когда Рон убежал, Полумна сказала, что он убежал так, как от Люциуса Малфоя убегал Рудольфус Лестрейндж… - Гермиона затормозила, переваривая эту фамилию. – И мы решили спросить, не спас ли Малфой Полумну. Она сказала спас.

– Почему она молчала до этого?

– Мы тоже задали ей этот вопрос. Она ответила, что ее не спрашивали. Почему ты считаешь, что у тебя нет души?

– А разве есть?

Гермиона затормозила вновь и заглянула в холодные глаза слизеринца. Драко не пытался опустить глаз, пусть смотрит сколько хочет, пусть ищет что нужно.

– Но у тебя же было детство, приятные воспоминания, они спасут душу.

Драко скривил рот и подошел к Гермионе поближе.

– Я не могу вызвать патронуса.

– Что?

– У меня нет приятных воспоминаний, Гермиона.

– Но после войны вопрос Патронуса у семидесяти процентов билетов на Ж.А.Б.А.! – Драко кивнул, соглашаясь. – К черту экзамены. Не может в твой жизни быть все так мрачно…

– Неужели? Поспорим?

Гермиона отвернулась от Драко, чтобы он не видел ее слез.

– Опять меня жалеешь… - прошипел Драко.

– Когда больно тебе, больно и мне.

– Это жалость, Грейнджер! – выплюнул он.

– Нет, не жалость, Драко. Будет у тебя патронус, поверь. Возможно позже.

Драко улыбнулся, пытаясь скрыть ярость. Он злился на себя, на Гермиону сердиться не было смысла. Она просто хотела помочь. Он думал, что она жалеет его, но девушка ясно дала понять, что ею движет не жалость, тогда что?

Он плохо спал. После завтрака Гермиона, Драко и Полумна сразу отправились в Хоксмид. Гермиона взяла обоих за руки и трангрессировали ко входу в Министерство.

Когда троица вошла в зал Суда, к Гермионе бросился Гарри. Он закружил подругу и легонько чмокнул в щеку. Драко тоже так хотел и жутко завидовал «золотому мальчику». Затем Гарри крепко обнял Полумну.

– Рад вас видеть. Малфой! – он кивнул ему.

– Гарри, - ответил Драко и все трое удивленно уставились на слизеринца.

– Ты явно меняешься. Я видел твою мать.

Драко сразу же начал искать ее взглядом, а когда нашел пошел обнять. Они что-то обсудили, и Нарцисса покосилась на Гермиону. Девушка заметила блондинку, но так лишь улыбнулась Гермионе. Девушка удивилась и присела справа от Гарри, слева от него села Полумна. Возле Гермионы присел Драко, а рядом с ним Нарцисса.

– Как ваш шрам, Гермиона? – спросила Нарцисса тихонько.

– Его больше нет, - Гарри удивленно посмотрела на подругу.

– Нет? Но целители сказали, что его убрать могут только гоблины, а они те еще козлы, - удивился Гарри.

– Драко приготовил мне мазь.

Гарри прищурил глаза и тяжело вздыхая, посмотрел на Драко.

– Так, больше никогда не упоминай, что его помог убрать Драко. Я так понимаю, папина библиотека помогла? – Драко кивнул.

– Я ею не пользуюсь.

– Это похвально, однако, больше так не делай. Аврорат только и ждет, чтобы изъять ее, а вас запереть в Азкабан.

– Поверь, они ее никогда не найдут, - самоуверенно отчеканил Драко.

Гарри что-то прошептал Гермионе на ухо, и та, смутившись, кивнула. На лицо Гарри вернулась улыбка. Драко было интересно, что сказал Избранный своей подруге, но это не его дело.

– Люциус Малфой, - начал Кингсли. – Вас доставили сюда из Азкабана так, как появились новые доказательства ваших добрых дел.

Люциус похудел, зарос и стал похож на бездомного, а не на бывшего богача и Пожирателя Смерти.

– Полумна Лавгуд предоставила нам в письменном и устном виде историю, в которой вы ее спасли от изнасилования.

Гарри, Гермиона и Драко в ужасе посмотрели на Полумну, которая сидела преспокойно. Затем все трое перевели взгляд на Люциуса.

– Если вы подтвердите каждое слово, что написано здесь, ваш срок скоситься с двадцати до десяти лет. Мы готовы вас выслушать.

Люциус что-то обдумывал, а затем посмотрел на сына и жену, которая едва сдерживала слезы и вцепилась в руку сына. Взгляд Драко ничего не выражал, но Люциус и так знал, что Драко презирает его. Затем он увидел, что возле Драко сидит и Гермиона, которая что-то шепнула на ухо Гарри и тот кивнул, будто согласился с ней. Малфой-старший тяжело вздохнул, посмотрел на Поттера и тот кивнул ему, чтобы тот говорил, тоже самое сделала и Гермиона. Люциус кивнул им в ответ.

– Это случилось за четыре дня до Пасхальных каникул, на которых в нашем доме пытали Гермиону Грейнджер. Полумна Лавгуд была взята в плен новым Министром Магии, чтобы ее отец меньше писал правды в газете. Это подействовало, и девочку никто не трогал, просто держали в подвале. В тот день, Нарцисса сидела на улице, жалуясь, что в доме воняет смертью. Я сидел перед камином, когда услышал злобный смех и просьбу отпустить. Когда я поднялся на второй этаж, одна из гостевых комнат была открыта. Полумну прижали своим весом на кровати, а Пожиратель уже начал расстегивать штаны.