Эта история сформировалась в моих мыслях задолго до того, как я была готова ее записать. «Хорошее соседство» заметно отличается от исторических романов, по которым меня знают читатели, и такая резкая смена жанра могла оказаться рискованной для моей карьеры. Но мои герои и их переплетенные судьбы, история их конфликтов и все, что за ней последовало, не оставили мне выбора. Написать эту книгу было необходимо, она стала своего рода митингом протеста в трудные и тревожные времена.

Кроме того, мне как белой женщине было довольно проблематично описать ситуацию с позиций двух афроамериканцев, неотъемлемой составляющей книги. Я с уважением отнеслась к своей работе, ставя целью точное воспроизведение событий, понимая, что белые писатели многое могли истолковать неправильно. Примерно в это же время я услышала речь Зэди Смит. Отвечая на вопрос, стоит ли белым авторам вообще описывать события с точки зрения темнокожих, Смит сказала, что автор, в общем-то, может писать о чем хочет. «Если ваши герои не похожи на вас, – сказала она, – нужно просто хорошо делать свою работу». Я услышала ее слова. Я провела большую работу (и в этом, и во всех других отношениях) и, усвоив все выученные уроки, написала книгу.

Листая страницы, я вижу моих друзей и соседей, своих близких знакомых, жителей моей страны и всего нашего тесно взаимосвязанного мира. Я надеюсь, что моя история расскажет читателям, как легко хорошим людям сделать неудачный выбор, не из злого умысла, а из-за привычек или убеждений, невнимательности или страха. Эта история доказывает, что порой злоба делает свое черное дело, но мы должны стать силой, которая не даст ей победить.

Я хочу выразить свою благодарность людям, чье участие, экспертные мнения, поддержка, вера в меня и дружба помогли мне написать и опубликовать эту книгу: Венди Шерман, Саре Кантин, Салли Ричардсон, Джен Эндерлин, Лизе Сенз, Джорджу Уитту, Дори Уайнтрауб, Рейчел Дайбел, Джессике Циммерман, Люси Стилле, Дженни Майер, Шериз Фишер, Трине Аллен. Особая благодарность Ольге Грлик за очередной потрясающий дизайн обложки и всей команде издательства «Сент-Мартин пресс», а также агентам по продажам и авторам, которые прочитали мою книгу очень быстро и охотно написали доброжелательные отзывы.

Что касается самых близких людей, я благодарна Шэрон Куртцман, которая все слышит и ничего не говорит. И всем собратьям-писателям, общение с которыми так обогатило мой творческий путь. Повторяю снова и снова: вы круты, и наша дружба несокрушима.

Привет сыновьям; опыт их воспитания тоже многое дал моей книге, к тому же они просто отличные парни. И, наконец, еще одному классному парню, невероятно талантливому автору Джону Кесселю[1], всегда готовому поддержать меня, что-то посоветовать, посочувствовать, подкрепить мои силы, человеку, который никогда не возражает, если я порой целый день работаю в халате, поскольку и сам так делает.

Великолепный новый дом в старом районе. На шезлонге у бассейна девушка, которая хочет побыть одна. Мы начнем нашу историю с этого момента, за несколько минут до небольшого события, изменившего все. Воскресный майский вечер, в который жители района, как обычно, искали тонкую грань, хлипкий баланс между старым и новым, нами и ними. Потом, уже после похорон, представители СМИ будут выяснять, кто виноват. Станут заставлять свидетелей говорить на камеру, на чьей они стороне.

К вашему сведению: мы ни на чьей стороне быть не хотели.

Джунипер Уитмен, девушке у бассейна, было семнадцать. Трудный возраст, без сомнений, даже если все идет как надо; а нам казалось, что у нее все как надо. Говорить, что первое впечатление обманчиво – банальность, и мы этого говорить не будем. Мы скажем: нельзя судить только по тому, что видно глазу. Мы скажем: большинство людей прячет то, что их тревожит и смущает, показывая лишь те стороны своей жизни, которые, на наш взгляд, оценят и полюбят другие. Джунипер что-то скрывала, и она не знала сама, стыдиться ей этого, злиться или принимать как должное.

Двор нового дома намного меньше, чем в прежнем доме Джунипер – тот в три акра, а этот и до полутора не дотягивал. И куда ей было идти, когда хотелось скрыться от посторонних глаз, но не разрешалось уходить со двора? Здесь почти не осталось места, не занятого домом и бассейном, места, где можно было спрятаться. Никакого личного пространства. Раньше Джунипер сидела под высокими австралийскими соснами позади двора, достаточно далеко от дома, чтобы дышать полной грудью и думать. Ей нравилось окружать себя флорой, как выражаются биологи. Ей было хорошо среди растений. Она всегда их любила.

Но тот, кто построил этот большой, сияющий белый дом, вырубил величественные деревья, в тени которых здесь прежде пряталась маленькая хижина; ее снесли безо всяких церемоний, словно штормом или ураганом. Но ни шторма, ни урагана не было. Был только хороший район посреди хорошего города Северной Каролины и покупатели, готовые тратить большие деньги. Вот так здесь появились прекрасный новый дом с маленьким, но дорогим голым двором, и бассейн, и шезлонг, и девушка, и книга.

Джунипер думала, что шуршащие звуки во дворе соседнего дома – дворе с настоящим маленьким лесом: кизил, пекан, каштан, сосна, гигантских размеров дуб, которому было больше лет, чем любому жителю районов, – издавали белки. Она их не любила. Конечно, они очаровательны, но нельзя было убедить их не попадать под колеса машины. К тому же они постоянно залезали в кормушки для птиц и съедали все семена. Джунипер положила книгу на колени и погрузилась в чтение. Роман был интересным, а она научилась с головой уходить в романы.

– Привет, – услышала она явно не беличий голос. Подняла глаза и увидела юношу, стоявшего у границы их двора, там, где еще не построили забор. В одной руке он держал грабли, другую поднял в знак приветствия. – Ты, похоже, новая соседка? Я собирался убрать листья и увидел тебя, так что решил поздороваться.

Его появление удивило Джунипер по двум причинам. Во-первых, она не думала, что здесь кто-то есть. Но даже если бы она ожидала увидеть человека, юношу, подростка примерно ее лет, то ожидала бы, что он будет, как она сама, белым. Но он, несомненно, черный, пусть даже его кожа была светло-коричневой, а волосы, закрученные спиралями – самого темного оттенка золота.

– Привет, – сказала она. – Да. Мы вчера сюда въехали – моя младшая сестра, родители и я.

– Вы приехали из другого города?

– Из этого, но из другого района.

Он широко улыбнулся.

– Здорово. Ладно, не буду тебе мешать. Просто это, ну… добро пожаловать!

– Спасибо.

Если бы этим и закончилось, если бы они ограничились знакомством – все получилось бы намного проще, причем для всех. И это еще слабо сказано.

Климат Северной Каролины – умеренный. Это серьезное достоинство. Зима теплая. Весна наступает рано. Да, летом бывает жарко, но осень приносит облегчение и длится долго. Дубы не сбрасывают листву до декабря, а иногда, если зима выдастся особенно мягкая, некоторые виды, например, каменный дуб с тонкими, хрупкими листьями, похожими на перья, не облетают всю зиму.

Юноша, который в тот день познакомился с Джунипер, Ксавьер Алстон-Холт, знал много о деревьях. Не то чтобы он ими интересовался; гораздо больше его занимала музыка, особенна та, что исполняется на акустических гитарах. Хотя, с другой стороны, гитары ведь делают из дерева, поэтому, когда его мать с бесчисленными подробностями рассказывала ему о разнообразных деревьях, их привычках, обитателях и вредителях (верхнюю строчку этого списка занимали жадные домовладельцы!), он обычно внимательно слушал. И в день, когда его мать стояла во дворе, снимала видео на камеру и плакала, в день, когда на рассвете пришли люди с цепными пилами и заточными дисками и продолжали свое дело до сумерек, а звон в его ушах не смолкал всю ночь, он стоял рядом с ней и обнимал ее за плечи, потому что это было все, что он мог для нее сделать. Она сделала для него так много.