– Это Харгот, – негромко пояснил брат, пока Темные беседовали. – Только благодаря ему, я всё еще жив. Он тоже не хотел, чтобы ты сюда попала.

– Я слышала о Харготе. Он поможет нам? – также стараясь не повышать голос, Энира обернулась на Селира и вытерла сырость под носом.

– Ох, Эни. Нам уже вряд ли кто-то сможет помочь, – безнадежно протянул маг, утирая ладонями слезы на щеках сестры.

– Нет. Тайхар сможет. Он нас вытащит отсюда…

Селир только хотел что-то спросить, но его прервал подошедший к кругу Харгот. Он сел на корточки, внимательно смотря в самую глубину глаз Светлой, а после с интересом начал рассматривать воздух вокруг ее головы (вероятно, ауру).

– Дай свою руку, Эныра, – протянул Темный к девушке свою ладонь.

Заручившись лестными отзывами от брата и Мелия об этом фархаре, Эни не раздумывая положила свою маленькую ручку на длинные пальцы. Харгот сощурил свои серебряные глаза, а затем и вовсе закрыл. Ничего не понимая, лира глянула на хмурящегося брата.

– Всё нормально. Не переживай, – шепча на квихельском языке, поспешил Селир успокоить сестру. – У Харгота есть редкая способность. Он видит потоки магии внутри каждого живого существа. Ее природу, Силу и влияние в организме и извне.

Не совсем уяснив смысл, Энира вновь перевела взгляд на фарха. Выражение его лица ей не понравилось. Еще больше не понравилось вдруг повеявшая от него тревога вперемешку с благоговейным страхом.

– Храш наргумэт, Харгот? – недовольно спросил Шикоба, так что все присутствующие вздрогнули.

Не оборачиваясь на гира, главный ученый начал быстро что-то объяснять, рассматривая Эниру с некой толикой опаски. Что такого он рассмотрел в таинственных магических потоках, оставалось лишь гадать. Но слова его Шикобе не понравились.

– Идем, моя сахжар, – мягко обратился он к Светлой (Селир тут же напрягся). – Харгот говорыт, тэбе нужно отдохнуть.

– Лучшэ оставыть ее здэсь, – вмешался ученый. – Я ввэду ее в поток Сайхуры. Тогда силы вэрнутся к нэй всего за пару часов.

Повисла пауза, во время которой Шикоба размышлял. Но, очевидно, посчитав идею неплохой, согласился.

– Хорошо, – на геллийском произнес он, а затем добавил на фархарском: – Хурманщэ рахтэрк ширмаз вирэнхэ.

– Ахъяр. Сэлир, отправляйся к сэбе.

– Харгот…

– Нэ спорь, – с нажимом настоял Темный. – С твоей сэстрой ничэго нэ случится.

Энира видела, как на худых скулах брата прокатился жесткий желвак. Однако он ничего не стал говорить. Поцеловав сестру в лоб, он молча встал и пошел к невысокому черному кубу, возле стены-окна. Подойдя, маг дотронулся до него. На темной поверхности выскочила маленькая золотистая ручка. Прикоснувшись к ней, брат растворился в воздухе. Глаза Эниры испуганно округлились. Заметив это, Шикоба рассмеялся. Лира метнула на него злой взгляд, не найдя в произошедшем и капли смеха.

– Твой брат в порядке, Эныра. В этом нэбольшом ящике, находится очэнъ большая комфортабэльная комната. Повэрь, ему там очэнь дажэ удобно.

Чары расширения. Энира видела такое на квихельских кораблях, построенных грагелями. Однако она не думала, что кто-то догадается запихнуть комнату в коробку.

– Ты устала, – продолжил вещать гир. – Харгот поможэт тэбе восстановить силы. И черэз пару часов, я вэрнусь. Нам надо будэт с тобой сэръезно поговорыть, Эныра.

– Хорошо, – всё еще плохо осознавая происходящее, заторможено ответила лира.

Как только гир покинул лабораторный купол, захлопнув дверь внизу башни, Харгот возмущенно спросил:

– Как ты могла отдать камэнь Силы? Что ты за чэловэк такой? Тэбя похитили, а ты и рада старатъся для своих похитителэй, отдавая им всё, что оны попросят?

Энира была обескуражена такой отповедью. Но, по сути, Темный-то был прав.

– Я не знала, что активируя Источник Жизни, добуду камень Силы, – попыталась она защититься слабым оправданием.

– То есть тэбя нэ насторожило, что убийцы иллиров так отчаянно пытаются попасть в их город?

– Шикоба сказал… – начала мямлить Эни.

– Шикобе нэльзя вэрить, глупое ты дитя! Он высший филморфат! – сбил лиру волной злобы Харгот. – Он нэ просто воспринэмает эмоции, он способэн подмэнять свои и чужие чувства! Ты сама филморфат. Как ты могла этого нэ понять?

«Так вот в чем дело!» – словно удар молнии, сразило Эниру понимание. Но как она могла об этом догадаться? Мелий практически ничего не рассказал ей про эту способность. До сегодняшнего дня, Эни вообще думала, что филморфатами могут быть только иллиры.

– Ты помогла ему достать самую главную часть Скипэтра, – не дожидаясь ответа, продолжил ученый. – И тепэрь он дажэ нэ будэт пытаться искать послэднюю часть.

Под ложечкой неприятно засосало.

– А разве возможно активировать Скипетр, если он не собран? – содрогнулась от одной только этой мысли Энира.

– Нэ знаю, – мрачно покачал головой Харгот. – Надэюсь, что нэт. Но это всё равно его нэ остановит. Черэз нэсколько часов, он вернется и будэт заставлять тэбя активировать Скипэтр.

И что ей делать? Серьезный разговор, наверняка, будет заключаться именно в этом. Если Шикоба прикажет Светлой активировать артефакт, как она будет выкручиваться?

– Оркус, помоги… – в ужасе выдохнула лира.

– Оркус тэбе нэ поможет, дитя. Надэжда толъко на потомка марлогронтов. Но и он нэ успеет…

– Тайхар жив? – перебила Энира Темного, чувствуя, как сердце подпрыгнуло к горлу.

– А ты думаешь, чэловэк, убивший восэмьсот фархаров и сравнявший город с зэмлей, мог умэреть? Конэчно, он жив. И скорее всего, уже направляется сюда. Во всяком случае, я предоставил ему всэ нэобходимые для этого условия. Надэюсь, он нэ так глуп, как ты, и сумэет восполъзоватъся моей помощью.

С души свалился камень размером с гору. Перед глазами сразу поплыло, грозя накрыть Эниру волной беспамятства. Она рвано выдохнула, готовая вот-вот разрыдаться от облегчения. Лира пропустила мимо ушей информацию, что Харгот как-то помог Тайхару, и что султан уже, возможно, направляется в Шахронд. Главное, он жив.

– Ты рано радуешься, – грубо поднял голову Эни Темный, двумя пальцами надавив ей на подбородок. – Шикоба будэт использовать все рычаги давлэния на тэбя. Он…

– Я не сдамся, Харгот, – вновь уверенно оборвала лира фарха, чувствуя невероятный душевный подъем, узнав, что Тайхар жив. – Он не заставит меня активировать Скипетр.

– Ты уверэна? – с сомнением спросил ученый. – Даже если он убъет Сэлира?

Предательская дрожь пробила тело Светлой.

– Он не сделает этого, – едва слышно прошептала Энира.

– Сдэлает. Он сдэлает всё, чтобы активировать Скипэтр.

– Шикоба говорит, что я его сахжар, а он мой марлогронт. Говорит, что после того как очистит Эву, я буду рядом с ним, и он не сделает ничего, что меня бы расстрои… – начав за здравие, Энира закончила за упокой, смотря, как с каждым новым словом лицо Харгота вытягивается всё больше.

– Святой Армосантор! – пораженно воскликнул Темный. – И ты повэрила? Ты, которая уже повстрэчала предначэртанного тэбэ провидэнием марлогронта? В тэбе его магия! Значит, мэжду вами происходил обмэн! И ты послэ этого купылась на брэдни Шикобы?

Несмотря на очевидную правоту слов Темного и его вполне обоснованное возмущение, Эни обиженно возразила:

– Я не знала, что Шикоба филморфат. Меня никто не предупредил, что такие способности вообще встречаются среди фархаров. Каждую его фразу я пропускала через себя и свою филморфатскую сущность, пытаясь отыскать в них ложь. Но он был кристально честен! Откуда мне знать, что филморфата можно обмануть? Шикоба даже магию демонстрировал. В ней я видела что-то знакомое… А как проявляется магия марлогронтов, мне достоверно не известно. Сначала, я думала, что Тайхар обладатель Силы Хозяев Эвы, но когда Шикоба явил воплощение своей, я засомневалась…

Энира замолчала, под осуждающее мотание из стороны в сторону головы Харгота.

– Вэрно. Шикоба очэнъ рэдкий маг. В его Источникэ концэнтрируется магия всэх: фархаров, лайтов, каптов, грагэлэй, марлогронтов и иллыров. Оттого ты могла ощутить родство. Но он нэ марлогронт и, конэчно жэ, нэ иллир. Шикоба сильнэйший из фархаров, его магия усиливается дополнительными способностями. Однако они нэ так уж и вэлики. Если сравнивать Силу прэдназначэнного тебэ марлогронта и эту жэ часть магии Шикобы, то Шикоба бесконэчно слаб.