Через некоторое время они по деревянному мостику перешли речку к западу от Хоббитона. Речка представляла здесь собой всего лишь узкую извивающуюся ленту, обрамленную полосой ив. Через милю или две к югу они торопливо пересекли большую дорогу, ведущую к мосту через Брендивайн. Теперь они находились в Укролье и, двигаясь на юго-восток, приближались к стране зеленых холмов. Когда они начали взбираться на первые склоны, они оглянулись и увидели далеко за собой мигание огоньков Хоббитона. Вскоре и они исчезли во тьме. Фродо повернулся и прощально взмахнул рукой.

— Не знаю, увижу ли я их снова когда-нибудь, — спокойно сказал он.

Через три часа пути они остановились на отдых. Ночь была ясной, холодной и звездной, но от лугов и ручьев поднимались похожие на дым клочья тумана. Тонкоствольные березы, раскачиваясь от легкого ветерка над их головами, образовывали черную сеть на фоне бледного неба. Они свели весьма скромный (с точки зрения хоббитов) ужин и снова двинулись в путь. Вскоре они вышли на узкую дорогу, которая петляла, поднимаясь и опускаясь, и терялась впереди во тьме. Она вела к Вудхоллу, Стоку и Баклбери-Ферри. Ответвляясь от главной дороги, она устремлялась к Буди-Энду, дикому уголку Истфартинга.

Через некоторое время они оказались на раздвоенной тропе между высокими деревьями, которые шумели во тьме сухой листвой. Было очень темно. Вначале они разговаривали или напевали вместе вполголоса, оказавшись далеко от любопытных ушей. Затем уж они шли в молчании, и Пин начал отставать. Наконец, когда она начали взбираться на крутой склон, Пин остановился и зевнул.

— Я так хочу спать, — сказал он, — что упаду прямо на дорогу. Вы будете спать на ногах? Уже почти полночь.

— Я думал, тебе нравится шагать в темноте, — заметил Фродо. — Но особенно торопиться некуда. Мерри ждет нас послезавтра днем, у нас остается два дня. Остановимся в первом же подходящем месте.

— Ветер с запада, — сказал Сэм. — Если мы обогнем этот холм, то на той стороне найдем защищенное уютное место, сэр. Там впереди есть сухая пихта, если я не ошибаюсь…

Сэм отлично знал места на двадцать миль от Хоббитона, но это был предел его географических познаний.

Сразу за вершиной они наткнулись на полосу сухих пихт. Оставив дорогу, они свернули в пахнущую смолой темноту под деревьями и набрали сухих веток и шишек для костра. Скоро послышался веселый треск пламени у подножия большой пихты, и они начали клевать носом. Затем они примостились в изгибах больших древесных корней, завернулись в плащи и одеяла и вскоре уснули. Они не выставили охраны: даже Фродо не боялся, пока они находились в сердце Удела. Когда костер угас, подошло несколько мелких лесных зверьков. Лиса, пробегавшая мимо по своим делам, остановилась на мгновение и фыркнула.

— Хоббиты! — подумала она. — Ну, а дальше кто? Я слышала о странных делах в этой земле, но чтобы хоббиты спали в лесу под деревом? Целых трое? Очень странно…

Она была совершенно права, хотя больше ничего об этом не узнала.

Наступило утро, бледное и холодное. Фродо проснулся первым и обнаружил, что древесный корень проделал дыру в его спине, а шея у него затекла. «Прогулка для удовольствия! Почему я не поехал верхом? — подумал он, как обычно, выступая в начало путешествия. — А все мои отличные пуховики проданы Лякошель-Торбинсам! Эти корни не могут их заменить» — Он потянулся. — Вставайте, хоббиты! — воскликнул он. — Прекрасное утро.

— Что в этом прекрасного? — спросил Пин, выглядывая из-под одеяла одним глазом. — Сэм! Подготовь завтрак к половине десятого. Готова ли горячая ванна?

Сэм подпрыгнул, недоуменно оглядываясь.

— Нет, сэр, еще нет! — выпалил он.

Фродо стащил одеяло с Пина, перекатил его с боку на бок, потом подошел к краю рощи. На востоке из толстого слоя тумана, окутавшего землю, вставало красное солнце. Тронутые осенним золотом деревья, казалось плыли в туманном море. Немного ниже их дорога круто спускалась в долину и исчезала из виду.

Когда он вернулся, Сэм и Пин уже разожгли костер.

— Вода! — воскликнул Пин. — Где вода?

— Я не держу воду в карманах, — заметил Фродо.

— Мы решили, что ты пошел искать воду, — пояснил Пин, доставая еду и посуду. — Тебе лучше сходить за ней сейчас.

— Можешь тоже пойти, — ответил Фродо. — И принести новые фляжки.

У подножия холма протекал ручей. Они наполнили фляжки и маленький походный котелок из маленького водопада, где вода с высоты нескольких футов падала с выступа серого камня. Она была холодна, как лед: отфыркиваясь, они вымыли лица и руки.

Когда они позавтракали и все запаковали, было уже больше десяти, и день обещал быть ясным и ярким. Они спустились по склону, пересекли ручей там, где он нырял под дорогу, потом поднялись на следующий холм, потом опять спустились: к этому времени плащи, одеяла, вода, пища и другой багаж казался им тяжелым грузом.

Дневной переход обещал быть тяжелым и утомительным. Однако через несколько миль дорога перестала подниматься и опускаться — она поднималась на вершину крутого холма утомительной зигзагообразной линией и затем опускалась в последний раз. Впереди они увидели низкую плоскую равнину, усеянную небольшими рощами, которые в отдалении скрывались с коричневым лесным туманом. Они через Вуди — Энд смотрели в сторону реки Брендивайн. Дорога вилась перед ними как обрывок веревки.

— Дорога идет безостановочно, — констатировал Пин, — но я должен отдохнуть. А сейчас как раз время ленча.

Он посмотрел на пригорок у обочины дороги и посмотрел на восток в дымке, за которой лежала река и где кончался Удел, в котором он провел всю жизнь. Сэм стоял рядом с ним. Его круглые глаза были широко раскрыты, потому что он смотрел на землю, которую раньше никогда не видел.

— В этих лесах живут эльфы? — спросил он.

— Не слыхал, — ответил Пин. Фродо молчал. Он тоже смотрел на восток, как будто никогда раньше не видел дорогу. Он внезапно заговорил, медленно, громко, но как бы про себя: