- Прекращай уже, пацан, - сказал Игорь. - Иначе я возьмусь за ремень.
Он ожидал большего эффекта, чем выпущенная из глаз Ленки пуля, и сконфужено замолчал.
- Кира, если у тебя что-то болит, скажи мне, пожалуйста! Игорь, нужно вызвать врача.
- Какого? Специалиста по семейным отношениям?
Игорь прекрасно видел разворот страницы на коленях мальчика, мог прочитать его так же легко, как надписи на многочисленных постерах на стене. Комиксы лежали кверху ногами и повествовали о похождениях девочки Дороти и её верного пса Тотошки. Для Кирюхи все они ходили как мухи по потолку, кверху тормашками, и изъяснялись сочетаниями незнакомых символов. Строчки убегали прочь, к широкоплечему мужчине в дверях; вытянув шею, он следил за полётом обезьян, которые, набрасываясь на Страшилу и железного дровосека, растаскивали их на части. Эта картина настолько поразила Игоря, что вряд ли он сейчас смог бы сделать даже шаг.
Сам он книгами, мягко говоря, не увлекался. Считая их занятием для женщин и детей, он подчас очень удивлялся, когда слышал, что большая часть этих кирпичиков с вдохновляющими заголовками создана мужчинами. Он оставался приверженцем сюжетов, рассказывающих историю микроволновки и стиральной машины, инструкций, в деталях показывающих из чего состоит велосипедная каретка и как она дошла до такой, скрипучей во всех отношениях, жизни. Только такие книги Игорь признавал.
Лена повернулась к Игорю и смотрела с испуганным выражением на лице, которое вот-вот готово было рухнуть в бездны паники. Кто бы смог предположить, что бы произошло тогда? Голова Кирилла могла лопнуть ворохом разноцветных конфетти. Осыпаться осколками на раскрытые страницы. Почему бы и нет?
Мальчик вдруг встал, мягко отстранив мать. Книга сползла на пол, закрылась, заставив Игоря моргнуть: в его взгляде вновь появилась осмысленность. На обложке красовалось поле огромных, как солнца, маков, между которыми брели герои... казалось, растения качаются, уворачиваясь от столь же гигантских пчёл.
- Куда ты? - взвыла Ленка.
Кирилл не ответил. Он прошёл мимо отца и исчез в зале. Было слышно, как там шелестят занавески, будто их пропускают между пальцев снова и снова. Лена была уже там: её увещевательный тон гремел военными барабанами. Слова проплывали мимо как гружёные углём корабли. Игорь не обращал на них внимания. Он не мог сдвинуться с места.
Когда сын проходил мимо, их руки соприкоснулись, и Игорь вздрогнул. Он готов был обозвать себя чересчур впечатлительной девочкой, но при этом мог бы поклясться, что руку обожгло как горячими углями. Так и есть: кожа там покраснела, будто от чесотки; казалось, ещё немного - и она вздуется волдырями.
Прошло немного времени. Игорь и Лена наблюдали за сыном, как за только что купленным хомяком. У них в квартире будто поселилось некое эфимерное существо, состоящее из горячего пара и двух огромных стеклянных глаз, которые поворачивались в орбитах так, будто следили за чем-то невидимым. Оно бродило из комнаты в комнату, окунало бледные пальцы в любую поверхность, как в воду. Знакомые вещи кочевали на этих ладонях с места на место - он брал их и ставил очень аккуратно, успевая быстро, мимоходом, но очень внимательно рассмотреть. Керамический совёнок-солонка взгромоздился на цветочный горшок, компьютерная мышка укрылась в кастрюле, к стенкам которой пристала со вчерашнего вечера гречневая каша. Одна из хитрых деталей велосипедного механизма, которые Игорь приносил в карманах, спряталась в маминой подушке. Казалось, любую из этих вещей Кирилл легко может поставить на стену, на покатую поверхность туалетного бачка, а если залезет перед этим на табуретку, то и на потолок; и только некое шестое чувство, смутная догадка о земном притяжении не позволяли ему этого сделать.
Ленка уже взяла себя в руки, Игорь же чувствовал себя так, будто плавает в очень солёном и очень горячем море. Он повторил шутку про семейного психотерапевта, забыв, что она уже потеряла свежесть.
- Мы не в Америке, Гошик. Сами разберёмся.
Прижимая трубку к уху, она куда-то звонила. Игорь нахмурился, когда, заглянув в газету в руках жены, понял, что на том конце провода действительно частная психотерапевтическая служба.
- Скажешь им, что сын видел нашу семейную ссору?
Лена бросила на него укоряющий взгляд.
- Скажу, Гошик. Но не бойся, мамку твою они не отнимут. Мамка имеет свою голову на плечах и способна дать отпор любому вежливому психиатру, который захочет уничтожить наш семейный покой. А если он будет настаивать, ты просто набьёшь ему морду. Прямо как мне. Ведь правда?
Этот укол Игорь предпочёл пропустить. Он бы, конечно, предпочёл, чтобы уколы были вещественными, а не словесными. Да хоть прямыми в челюсть, в самом деле! Он вполне их заслужил.
- Может, это просто жар?
- Я померила ему температуру, пока ты наматывал на кулак сопли. Тридцать шесть и семь, всё в пределах нормы. Но в поликлинику на всякий случай тоже позвонила. Сказали, что педиатр подойдёт к вечеру. Слишком много сегодня вызовов.
Игорь потёр обожжённое запястье. Красноты там уже не было, волдыри так и не вскочили. Но всё же. Всё же...
- Тогда я, наверное, пойду в сервис. Ты же знаешь, как я не люблю врачей. Мужчина должен зарабатывать деньги, и всё такое.
Лена не стала говорить что-то вроде: "ты мог бы взять выходной", она нетерпеливо махнула рукой, мол - иди давай - и Игорь вдруг почувствовал обиду. Лицо женщины выражало крайнюю степень озабоченности, жилка на шее трепетала. Ссадина на щеке казалась росчерком нагретого металла в темноте. Какая же она сейчас красивая!
- Держи меня в курсе, - сказал Игорь и вышел, хлопнув дверью.
В подъезде он долго стоял, наблюдая, как из-под носа вырывается еле заметное облачко пара. Что бы ни случилось с пацаном, это случилось в момент, когда костяшки руки отца коснулись щеки матери. Внезапно Игорь подумал, что Кирилл каким-то образом знал, что отец оставит их с матерью в трудный момент. Хлопнет дверью, скажет: "держи меня в курсе" или что-то в этом роде, и преспокойно, как будто бы ничего не случилось, пойдёт на работу. Пацан просто смертельно обиделся, вот и все его проблемы. Педиатр тут не поможет. Поможет только хороший подзатыльник, или...
