Джульетта спала, прижавшись спиной к груди Дмитрия, а тот обнимал ее за талию, будто она была его подружкой. Неужели я вчера что-то упустил? Да вашу ж мать!

Подойдя к ним, я еле сдержал себя, чтобы не стянуть парня силой, и лишь слегка потянул его за ухо.

– Что за… – пробормотал Дима, приоткрыв один глаз. Но когда заметил меня, тут же открыл и второй, который не хило припух после нашей стычки.

– Живо вставай, – едва слышно произнес я, чтобы не разбудить сестру.

Но парень оказался куда наглее, чем я думал. Он покачал головой и зарылся лицом в волосы Джульетты, притянув ее еще ближе к себе.

– Тебе жить надоело, засранец?! – произнес скрипя зубами, пытаясь не сорваться.

– Если я встану, она проснется, – ответил он тихо, слегка приподняв голову. – Мы легли всего час назад, а до этого она несколько часов дежурила возле твоей постели, так что имей совесть.

– Но какого черта ты остался здесь?

– Она попросила.

– Да быть такого не может… – У меня уже чесались руки его придушить, но внезапно Джульетта зашевелилась, и мне пришлось заткнуться. К счастью, она не проснулась, а всего лишь обняла руки Дмитрия, поднимая их выше к груди… Черт! И почему я на это смотрю?

– Мы решили начать встречаться, – подал снова голос парень, заметив мой вопросительный взгляд.

– Что вы решили? – тут я уже не сдержался и закричал. – Да как ты вообще до такого додумался, кретин?!

И как я полагал, сестра сразу же проснулась, стоило мне повысить голос.

– Что такое? – сонно спросила она, приняв сидячее положение.

– Ничего нового, малыш, твой брат снова пытался меня прикончить, – лениво проговорил Дима, нагло улыбаясь мне в лицо.

– Дэмиен, ну сколько можно? – тяжело вздохнула Джульетта.

– Какого… – я прикусил язык, чтобы не сматериться. – Почему этот парень еще здесь?

– Потому что он теперь больше, чем просто парень.

– И что это значит?

– Мы с ним теперь встречаемся.

– Видимо, не я один схожу с ума! Как так можно, Джульетта?

Я просто не понимал, что происходит. Как она могла за такой короткий промежуток времени принять этого ублюдка, да еще и окрестить его своим парнем! Это просто наивысший идиотизм…

– Мы поговорили, и он извинился, – ответила она, сплетя пальцы с Димой, и нежно ему улыбаясь.

– И ты вот так просто взяла и простила его?

– Ну, когда тебе кто-то нравится, можно простить многое.

Ага, конечно. Брехня все это. Я бы ей поведал о прощении, но, видать, она слишком молода и глупа.

– Да ради бога! – воскликнул в бешенстве и повернул обратно в спальню. – Как только наступит утро, чтобы я здесь вас не видел, ясно вам?!

– Неужели даже завтраком нас не угостишь перед тем, как выставить на улицу? – забавляясь, проговорил Дмитрий, чуть не заставив меня вернуться. Он чудом избежал очередного синяка под глазом.

Захлопнув дверь в своей комнате, я сполз на пол и закрыл лицо руками. Как сестра могла выбрать именно его, тем более после того, как он с ней так грубо обошелся? У меня просто в голове это не укладывается. Они знакомы от силы часов шесть, но она уже готова любить его и прощать ему все.

Теперь мне надо как-то вытерпеть три часа до рассвета, пока они не свалят отсюда. Я и раньше ночами не спал, но в обществе других людей, начинаю чувствовать себя некомфортно.

Чтобы отвлечься, у меня не было ни ноутбука, ни телевизора. Оставалось только включить смартфон, но и там нет ничего, что может меня заинтересовать. Кроме сообщений от Давида, которых оказалось довольно много.

В первых трех он ругал мою персону, в двух последующих – осуждал, а еще в нескольких говорил, какой я идиот. Все как обычно. Мне даже возразить нечем. Но под конец она написала кое-что новенькое.

В понедельник будет первое наше общее собрание с парнями по поводу работы над отелем, куда явится архитектор, приглашенный Давидом, и инженер, которого отыскал Макс через фирму отца.

У меня в запасе два дня, чтобы собраться с мыслями и не подвести друга. Я должен сделать хоть что-то хорошее в своей гребаной жизни. Пусть этот отель станет началом нашей дороги к искуплению.

Поднявшись на ноги, я зашагал к креслу возле окна. Смотреть в пустоту и слушать тишину – два моих любимых занятия последние четыре года. Все думают, что тюрьма меня изменила, но они глубоко ошибаются. Я всегда жил в тюрьме и неважно, где она находилась: в голове, в собственном доме, или в государственном учреждении. Одно могло меня сломать, и это даже не наркотики, а кое-что посильнее.

Ненависть одной девушки оказалась куда губительнее всего остального, и от нее невозможно излечиться. Единственное лекарство было в прощении, а его получить мне не дано. Никогда. Только не от нее.

Чтобы отвлечься от навязчивых воспоминаний, перевел взгляд на ночную дорогу, по которой в это время редко кто проезжал. Наблюдая с высоты за полосами алого света задних фар, проносившихся мимо авто, я смог ненадолго забыться. Если Элиза продолжит меня преследовать в моем же сознании, то долго выносить это не получится, и в итоге сломаюсь. Фактически я уже находился на грани.

Время до рассвета пролетело незаметно, и, надеясь, что сладкая парочка свалила из моего жилища, я вышел из спальни. К счастью для них, так и оказалось. Добравшись до кухни, обнаружил на барной стойке маленькую записку.

«Доброе утро! Надеюсь, твое самочувствие улучшилось. Я за тебя очень переживала, и, прошу, не пугай меня так снова. А если захочешь перекусить, я приготовила тебе полезный сытный завтрак. Ешь больше и не болей!» – написала Джульетта на обрывке бумаги.

Подняв голову, я заметил на столе несколько разных блюд. Видимо, проснулась она рано, раз успела столько наготовить. Но все равно ей ничем не перебить свою вчерашнюю глупость. До сих пор не могу поверить, что сестра решила встречаться с этим придурком.

Дмитрий притронулся к самым важным девушкам в моей жизни, и оба случая вызывали столько гнева, что каждый раз при встрече с ним хочется его прибить. Но если это сделаю не я, то парень отхватит от дедули Рассела, который сначала добьет меня, а потом примется за нового ухажера своей любимой внучки.

Дед души не чаял в маленькой Джульетте, чем она и пользовалась всю жизнь. А то, что ее отпустили на обучение в московский вуз, просто поразило нас с отцом. Возможно, сестра действительно одаренная актриса, если сумела уговорить деда и мать.

Как рассказала Джульетта при нашей первой встрече, она начала изучать русский язык с тринадцати лет, узнав об отце, и всячески размышляла о путешествии в Россию. Но приехать ей удалось намного позже, когда ее возраст стал приемлем для поступления в театральный институт.

Я был очень рад за Джульетту, что ее жизнь решалась ею самой, без всякого вмешательства со стороны. И как понял, сестре действительно нравится актерское искусство, поэтому рад вдвойне.

Если Дмитрий расстроит ее еще хотя бы раз, то ему придется отвечать передо мной. Я не позволю, чтобы Джульетта страдала. Она заслуживает большего, а не этого паршивого рокера, который спит со всеми фанатками и ловит кайф прямо на своих выступлениях.

Но как бы я ни придирался к окружающим, моя персона от этого лучше не становилась. Самое худшее в ее жизнь – я. Из-за меня все пошло к черту. Только по моей вине родители развелись, и наша семья раскололась на части.

Я мечтал о спокойной жизни вдали от спорта, но никто меня не слушал, поэтому пришлось им показать. Мне удалось очень четко выразить свою позицию на финальном матче МЧМ. В тот момент я думал, что одержал настоящую победу, но, как оказалось, это был мой первый проигрыш.

За свою своевольность мне пришлось дорого заплатить, и эта плата оказалась непосильно тяжела. Она въелась мне в мозг и мучает по сей день. И только однажды я смог забыться, в тот самый день, когда увидел Элизабет в кафе.

Когда шел на встречу, думал, что смогу замутить с очередной телкой на вечер, как обычно и делал со всеми девушками из «Парабеллума», но она была другая. В светло-серых глазах Элизы я увидел нечто такое, чего раньше никогда не встречал. Они выглядели как зеркала, в которых отражалась вся боль этой хрупкой и ранимой девушки. Тогда я еще не знал, что виновен во всех ее страданиях.