Она протестующе вскрикивает.

— Что ты творишь?

— Ты тянула слишком долго и теперь будешь за это наказана. — Мне даже не нужно задирать футболку, чтобы обнажить ее круглую, упругую попку. — С отпечатком моей ладони твоя задница будет смотреться куда лучше.

Я шлепаю ее по нижней части одной из ягодиц и с удовлетворением наблюдаю, как от удара та отскакивает.

— В этом доме ты моя и делаешь то, что я велю, поняла?

Я снова шлепаю ее, на этот раз по другой ягодице. Я слышу ее слабые стоны. У меня нет ни малейших сомнений, что, просунь я пальцы ей между ног, она окажется промокшей. Она такая чертовски отзывчивая, что от этого у меня слабеют колени.

— Ты меня поняла? — повторяю я вопрос, нанося еще один шлепок.

— Да, поняла. — Она стонет от восторга, когда я снова шлепаю ее, на этот раз настолько низко, чтобы «случайно» заделать губы ее киски.

— А это за то, что уже попыталась сбежать.

— Я же сказала, что не хотела злоупотребить твоим гостеприимством.

Я еще два раза шлепаю ее по ягодицам. Она становится розово-красной.

— Я сам тебе скажу, когда ты мне надоешь.

— О, да, уверена, что так и будет.

Моя рука зависает в воздухе.

— Это еще, черт подери, как понимать?

Я усаживаю ее прямо. Сейчас не время засовывать пальцы ей во влагалище, как бы сильно мне ни хотелось получить свой десерт. Что-то ее беспокоит, и я должен это услышать.

Она вся раскраснелась, но я не уверен, от гнева это или от возбуждения. Она проводит дрожащей рукой по лбу.

— Я имею в виду, что не собираюсь ждать, когда я кому-нибудь надоем.

Глава 7

МЭДДИ

Он хмурит свои выразительные брови, когда смотрит на меня.

— Не хочешь объяснится?

— Нет.

Я и правда не хочу. Мне до сих пор больно оттого, как последний парень отверг меня. То, что он был моим альфой, лишь придало этому более мерзкий оборот. То, что он захотел, чтоб я покувыркалась в постели с ним и его новой женщиной? Совершенно новый уровень гнусности.

— Давай, я выскажусь по-другому, Мэдди. — Он наклоняется, и его великолепная борода снова заставляет меня затрепетать в предвкушении. — Я не прошу тебя объяснить мне, что ты имела в виду. Я велю тебе выложить все на чистоту.

Я нервно облизываю губы. Я замечаю, что его блуждающие руки больше меня не ласкают, и я подозреваю, что так будет продолжаться до тех пор, пока я не расскажу ему все о том, как мой последний альфа отверг меня.

«Да ну нахрен все это!» Выпрямившись во весь рост, я дергаю подол футболки пониже.

— Альбукерке.

Ченс испускает рык, но отстает от меня.

— Ладно. Стало быть, ты хочешь, чтобы я отвез тебя домой, да?

Я одеревенело киваю головой. Этот мужчина слишком сильно на меня давит, и я чувствую, что должна на некоторое время отступить и обдумать. Он сразил меня чересчур сильно, чересчур быстро. Предполагалось, что это будет просто интрижкой, чтоб загасить телесный пожар и изменить ему имидж. Я не собиралась вовлекать сюда чувства.

— Так и быть, — говорит Ченс бесцветным голосом. У меня создается впечатление, что я его сильно разочаровала. — Я отвезу тебя домой.

— Спасибо, — голос у меня совсем тихий, и я изо всех сил сопротивляюсь непреодолимой потребности ему угодить, подставить пузико и горло, требуя к себе внимания именно таким образом, как ведет себя покорный волк. Это невероятно тяжело, но я напоминаю себе, что не принадлежу больше никому. Я волчица-одиночка, и со временем я с этим буду справляться.

* * *

— Ну-ссс… — молвит Аделаида на следующий день на работе, снова наполняя кувшин лимонно-огуречной водой, которую мы держим для клиентов. — Ты с Ченсом, да?

Она такая же деликатная, как скунс, распыляющий зловоние. Она крутилась вокруг весь день, просто умирая от желания посплетничать о произошедшем, но я определенно не готова делиться информацией. По-моему, это сводит ее с ума, потому что она все время находит причины появляться в моей части салона.

— На самом деле все не так, как ты думаешь, серьёзно. Случайные связи не в волчьих повадках.

Это ложь, но возможно это отвлечет ее от меня, потому что мне не хочется говорить о Ченсе. Этот мужчина выбивает меня из колеи, в основном потому, что складывается впечатление, что он знает меня слишком уж хорошо. Это должен был быть просто раскованный раунд секса, но у меня все время было ощущение, будто ему хочется большего.

А я очень ранима в этом плане. Я девушка типа «все или ничего» и не сильна в случайных отношениях. У меня хорошо получается принадлежать хозяину. Судя по тому, что я увидела в Ченсе, он не вступает в романтические отношения. А если ему понадобился постоянный секс-партнер? Ему придется поискать его в другом месте. Я не умею быть с мужчиной, не связываясь с ним душевно. Волк, что внутри меня, жаждет приказов альфы. Я для кого-то чересчур быстро стану чересчур большим бременем, и я не знаю, в силах ли я выдержать второй отказ.

Лучше будет остаться одной. Одиночество причиняет гораздо меньше боли, чем отказ.

— Но… — Аделаида колеблется. — Я имею в виду, нет ничего плохого в том, чтобы ради удовольствия завести роман с парнем. Тем лучше для тебя. Но… Ченс Эддингтон? Он такой лохматый.

Меня пробирает дрожь от одной мысли об этом. О да, он был именно таким. Он был лохматым и грубым, а еще у него были огромные руки, которые обнимали меня так, словно я была самым изысканным существом на свете, и я возбуждаюсь от одной мысли о них.

— Мы договорились, что он придет, чтобы изменить свой внешний вид, — говорю я ей. — Ему просто надо подстричься.

— Ты собираешься с ним снова встречаться? — спрашивает Аделаида.

Я мотаю головой и достаю из стерилизующего раствора несколько расчесок.

— Вряд ли.

Раздается звонок колокольчика открывающейся двери салона, избавив меня от лишних вопросов. Аделаида выглядит разочарованной и спешит встретить своего нового клиента. Я возвращаюсь обратно к своей работе, наводя порядок в помадах и блесках для губ. Мне так хочется, чтобы Аделаида оставила меня в покое, но она мой новый босс, поэтому я не могу ей прямо заявить, чтобы она это прекратила. Однако ее любопытство бередит свежую рану, и волк, что внутри меня, испытывает потребность снова сбежать.

Однако я не могу сбежать из Пайн-Фолса. Я только что переехала сюда.

— Эй, Мэдди? — голос Аделаиды очень слабый, хотя до нее всего две комнаты. — Можешь подойти сюда, пожалуйста?

Я ставлю баллончик лака для волос и иду. Кто-то из записавшихся ко мне на прием пришел пораньше? Я не против изменить свое расписание, но…

То, что я вижу в главном фойе спа, заставляет меня остановиться. Это Ченс. Он выглядит настолько аппетитно, что хочется его съесть. Его лохматые волосы падают ему на лицо, а большая колючая борода порождает у меня непристойные мысли. Он одет в большую синюю клетчатую рубашку и джинсы, а его сапоги грязные. Все же, меня останавливает не это. На полу у его ног лежит мертвый олень.

Бедная Аделаида выглядит так, словно вот-вот упадет в обморок. Я шагаю вперед и осторожно подталкиваю ее к стойке регистрации, где стоит стул.

— Что здесь происходит? — спрашиваю я Ченса.

Он указывает своим большим бородатым подбородком в сторону оленя.

— Принес тебе немного оленины. Ты говорила, что любишь ее.

Господи. Так и было. Облизнув губы, я смотрю на мертвого оленя на полу. В дорогом спа он смотрится до неприличия неуместно.

— Это щедрое предложение, но, боюсь, я не умею его разделывать.

— Тогда я его тебе разделаю, — ворчит он.

И без малейшего труда он поднимает его, перекинув связанные ноги через массивное плечо, и уходит.

Я оглядываюсь на Аделаиду, которая, разинув рот, пялится на теперь уже пустую дверь. Я слышу тяжелый удар в кузове грузовика Ченса, а потом он уезжает.