- Так я и хочу засветло отсюда смыться.

   - Да ладно, чё там с голодухи не привидится. Я однажды чертей целое стадо увидел. Начал головешкой отбиваться. Оказалось, ландскнехты. Судили меня потом. А я сижу в тюрьме и думаю: от чертей - головешка, то ж мёртвому припарки...

   - Тем более. Ландскнехтов я вообще боюсь. Пойду я.

   - Ну заплати тогда за постой, - сказал Мартин. - Мне, как покровителю, с каждого причитается.

   Бланка протянула дневную выручку.

   - Пошли, провожу.

   Они свернули за ратушу и оказались в одном из переулков, куда не выходят окна и где с трудом разминутся двое.

   - Возьми свои деньги назад, - Мартин прижал её к стенке. - А мне давай кой-чё другое.

   Бланка зажала монеты в кулак и прислонилась к тёплому камню. Солнце грело перед закатом, растрачивая то, на что скупилось в первой половине дня. Оно заглядывало в жилой колодец, окрашивая стены жёлто-розовыми мазками.

   - Может, увидимся ещё?

   Квадрат над головой был нестерпимо голубым.

   Бланке захотелось выть, вилять хвостом и ликовать, но она подавила животные чувства. Пора домой.

   Свободной от денег рукой она дотронулась до виска целовавшего её нищего. Он тут же сполз по Бланке, растянулся на земле и захрапел. Бланка бегом пустилась по лабиринту улиц, облизывая губы и усердно повторяя заклинание. Стирать память доброй половине городского населения ей доводилось в первый раз.

   В замке никто не спросил у неё причину долгого отсутствия. Тратцберг-шлоссе напоминал базарную площадь, так говорливы сегодня его обитатели. Король, канцлер, комендант крепости, капитан роты ландскнехтов, инсбрукский бургомистр, герцог Баварский и герцог Тирольский, по-родственному заглянувший в гости, отсиживались в кабинете Максимилиана. Услышав скрип отворяемой двери, все они вздрогнули. Бланка, начисто умытая, безукоризненно одетая и окружённая придворными дамами, просила позволения узнать, чем вызвано такое беспокойство, и составить общество столь благородным рыцарям, мимоходом наделив знатностью бургомистра и капитана, из-за чего они первыми перестали дёргаться и предложили даме свои услуги.

   Как выяснилось, наёмники сговорились и устроили бунт под стенами Тратцберга, требуя освободить товарища. Более того, к воротам заявилась некая битая жизнью тщедушная фрау и, заливаясь слезами, заголосила, что Йозеф был с ней, что она боялась мужа - хозяина кабака и поэтому не сказала сразу, но теперь не боится и готова пойти в кампфрау, лишь бы только её дорогой Йозеф был жив, здоров и на свободе.

   Виновник волнений, ещё не протрезвевший после взаимных возлияний с тюремщиком, высунулся в зарешеченное окошечко и закричал:

   - Марта, я люблю тебя!!!

   Тюремщик вторил ему, желая во всём поддержать собутыльника.

   Марта вопила в ответ:

   - Я тоже тебя люблю!!! Только брось пить! Опять ты напился там с кем-то! Я теперь за тебя возьмусь!!!

   - Марта, не ругайся, я последний разочек!!!

   Замок с трудом выдерживал осаду, обстреливаемый всем, что подворачивалось под руку. Йозефа пришлось отпустить и заново допрашивать - вместе с любовницей и приятелями. Не удалось допросить лишь тюремщика, потому что он пока не проспался.

   В осаде поучаствовала также городская стража, которой не давали повидаться с королём и бургомистром, а стражники, между тем, добыли сведения о покойном. Он был плотником, как все в его семье, сам в гильдии недавно, много странствовал в поисках заработка и врагов если нажил, то только за стенами Инсбрука. Главным же - для Бланки - было то, вместе с отцом и братьями он несколько лет прожил в Тратцберге, восстанавливая перекрытия и мебель.

   Бланка пригласила дорогих гостей на ужин, а супруга задержала в комнате.

   - Он запросто мог взять кольцо и переплавить в пресловутую серьгу, - поделилась она догадкой, рассказав всё, что выяснила сама.

   - Что же нам, судить призрака? Что мы скажем? - развёл руками Максимилиан.

   - Оставим это городским властям, - предложила Бланка. - Или заручимся поддержкой врача, который скажет, что несчастный умер от удара...

   - По голове?

   - Вы меня поняли.

   - Послушайте, ран ведь на нём не было... Удар ещё доказать надо. Может, действительно от страха, когда увидел призрак?

   - А я о чём вам говорю? Мало ли кто мог подойти в тёмном переулке - те же попрошайки, - Бланка на мгновение задумалась, вызывая в памяти облик сегодняшних новых знакомых.

   - Вы нас просто спасли, - снизошёл до похвалы король. - Но как же серьга? Будем стравливать нищих с плотниками?

   - А серьга - вот она, - Бланка слазала в омоньер и вынула предмет гордости цеховых мастеров. Сидя на площади, она таки сбила от нечего делать одну черепицу булыжником и обнаружила под сколотой позолотой медь. Погневавшись на мужа, она решила извлечь выгоду из досадного разоблачения - и сотворила из позолоты серёжку.

   Максимилиан недоверчиво принял из рук герцогини предмет:

   - Что ж, ладно. Только где вы провели всё это время? Неужели раздавать милостыню можно от рассвета до заката? Не забывайте, у вас есть другая обязанность.

   - О ней я прекрасно помню, - Бланка продемонстрировала реверанс и вновь полезла в омоньер. - Я кое-что собрала для вас. Добрые люди подали. Мир ведь - не без добрых людей...

   Максимилиан разглядывал пригоршню медяков с меняющимся выражением лица - оставил её на столе и ушёл, хлопнув дверью.